Райский сад

— Но я чувствую, что нравлюсь вам.

— Понравиться мне не сложно, только это мало что значит.

— Кое-что значит.

— Только то, что я сказал.

— Что-то очень приятное, — сказала она и замолчала, и они сидели так, пока не свернули на бульвар и не подъехали к потрепанной «изотте-фраскини», стоявшей под старыми деревьями у входа в кафе.

Улыбнувшись, она вышла из маленького голубого авто.

После того как девушка устроилась в двухкомнатном номере, Кэтрин и Дэвид остались вдвоем в своей комнате, слушая, как шумят на ветру кроны сосен.

— Думаю, ей будет удобно, — сказала Кэтрин. — Правда, лучшая комната, если не считать нашей, та, в дальнем конце, где ты работаешь.

— Я не собираюсь ее уступать, — сказал Дэвид. — Не собираюсь, черт побери, и не уступлю комнату ради какой-то заграничной сучки.

— Ты что так разбушевался? — сказала Кэтрин. — Никто тебя об этом не просит. Я только сказала, что твоя комната лучше. А эти две рядом с ней тоже вполне подходят.

— Да кто она такая, в конце концов?

— Не заводись. Славная девочка, и мне она нравится. Конечно, непростительно было привести ее, не спросив тебя. Я виновата. Но что сделано, то сделано. Я думала, ты будешь доволен, если у меня появится подружка. Всего лишь приятельница, чтобы не скучать, пока ты работаешь.

— Я доволен, раз тебе обязательно кто-то нужен.

— Мне никто не нужен. Я случайно встретила приятного человека и решила, что и тебе будет веселее, если кто-нибудь побудет с нами недолго.

— Но кто она?

— Документы я не проверяла. Можешь допросить ее, если тебе надо.

— Ладно, по крайней мере она привлекательна. Но чья она?

— Не груби. Ничья.

— Скажи прямо.

— Ну хорошо. Она влюблена в нас обоих, если только я не помешалась.

— Ты не помешалась.

— Может быть, пока нет.

— Тогда зачем все это?

— Сама не знаю.

— Я тоже.

— Странно и забавно.

— Не думаю, — сказал Дэвид. — Пойдем купаться? Вчера мы пропустили.

— Пойдем. Ее позовем? А то как-то невежливо.

— Придется надеть купальные костюмы.

— При таком ветре это не имеет значения. Все равно на песке не полежишь и не позагораешь.

— Я люблю плавать с тобой без одежды.

— Я тоже. Но может быть, завтра ветер стихнет.

Потом, когда все трое ехали по дороге на Эстерель и Дэвид досадовал и проклинал слишком резкие тормоза большой старенькой «изотты», которой, кроме всего, срочно требовался ремонт двигателя, Кэтрин сказала:

— Здесь есть две-три бухточки, где мы плаваем без купальников. Только так и можно по-настоящему загореть.

— День сегодня неподходящий для загара, — сказал Дэвид. — Слишком ветрено.

— Если хочешь, можем поплавать без купальников, сказала Кэтрин девушке. — Если Дэвид не возражает. Вот будет славно.

— С удовольствием, — сказала девушка и повернулась к Дэвиду: — Вы не возражаете?

Вечером Дэвид приготовил мартини, и девушка сказала:

— Здесь всегда так хорошо, как сегодня?

— Сегодня был приятный день, — сказал Дэвид.

Кэтрин еще не вышла из комнаты, и они сидели вдвоем возле небольшого бара, сооруженного прошлой зимой месье Оролем в просторном прованском зале.

— Когда я пью, мне так и хочется сказать что-то лишнее, — сказала девушка.

— Не говори.

— Тогда зачем пить?

— Дело не в вине. Ты и выпила-то чуть-чуть.

— Вам было неловко, когда мы купались вместе?

— Нет. А по-твоему, должно было?

— Нет, — сказала она. — Мне понравилось.

— Вот и хорошо, — сказал он. — Как мартини?

— Очень крепко, но хорошо. Вы с Кэтрин никогда ни с кем так не плавали?

— Нет. Зачем?

— Я стану совсем коричневой.

— Не сомневаюсь.

— А вам не хочется, чтобы я сильно загорела?

— У тебя хороший загар. Можешь вся стать такой, если хочешь.

— Я подумала, может быть, вы хотите, чтобы у вас была одна женщина посветлее?

— Ты не моя женщина.

— Нет, ваша, — сказала она. — Я ведь уже вам сказала.

— Ты уже разучилась краснеть.

— После того как мы вместе купались, да. И надеюсь, надолго. Поэтому я все вам и рассказала. Так мне легче.

— Тебе идет кашемировый свитер, — сказал Дэвид.

— Кэтрин сказала, мы будем носить одинаковые свитера. Вы не сердитесь на меня за это признание?

— Не помню, в чем ты там призналась.

— Что я вас люблю.

— Не говори чепухи.

— Вы не верите, что так бывает? Я не могла полюбить вас обоих?

— Нельзя влюбиться сразу в обоих.

— Вы не понимаете, — сказала она.

— Чушь, — сказал он, — тебе это только кажется.

— Нет, не кажется. Так и есть.

— Вздор.

— Ладно, — сказала она, — пусть вздор. Но я же здесь.

— Да, ты здесь, — сказал он. Он смотрел на Кэтрин, которая шла к ним, улыбающаяся и счастливая.

— Привет, купальщики, — сказала она. — О, какой позор. Я опоздала на первый мартини Мариты.

— Я еще не допила, — сказала девушка.

— Как на нее подействовал мартини, Дэвид?

— Стала нести чушь.

— Нальем еще. Хорошо, что мы оживили бар. Пусть это будет экспериментальный бар. Повесим сюда зеркало. Что за бар без зеркала?

— Повесим завтра же, — сказала девушка. — Зеркало куплю я.

— Не будь транжиркой, — сказала Кэтрин. — Купим вместе, будем смотреть, как несем вздор, и сразу поймем, что это нелепо. Зеркало не обманешь.