Разбуди Лихо!

Реакция у всех была разной:

— Мамочки! — меня на большее не хватило.

— Теперь все Ваши костюмы, Краля, буду шить я! — это Урурк.

— Отравлен. Нда, Рагшая методов не меняет. — Отстраненно заметил Лихо и, как ни в чем не бывало, продолжил читать.

И где спрашивается его хваленая помощь? Поддержка? Опора? Хоть бы предупредил! Или он хотел посмотреть, как я эту гадость буду сдирать с себя вместе с кожей? И вроде бы нормальный серокожий, но зачастую непонятно на чьем поле он играет. То ли на своем, то ли на чужом. Хотя может быть он до сих пор в шоке, от действий белобрысой?

И вот с тех пор прошло более двух часов, а я уснуть не могу. Лежу, позевываю.

— Так, подведем итоги, взялась я рассуждать вслух. — Значит, главное в соревнованиях выжить. Туры заканчивать с наименьшими повреждениями.

Лихо оторвался от бумаг современной юриспруденции Ритри, и подмигнул:

— И не стать причиной смерти одного из участников. Хотя за это так же начисляются баллы.

— Это чтобы совесть была чистой?

— Чтобы самому остаться в живых, — тихо заметил Урурк. — Семья убитого будет мстить до скончания ваших дней.

— На самом деле, они максимально приблизят этот феерический момент, — уточнил Лихо.

Можно было бы не интересоваться, но соревнования есть соревнования. Никто не знает, что там произойти может. К тому же, на одно место порядка семидесяти вурдалаков, а мест всего ничего — пять. Так что я спросила:

— Насколько быстро приблизят?

— Чаще всего до следующего тура не доживают.

Мою сонливость, как рукой сняло. Села в кровати и удивленно уставилась на собеседников.

— А как же охрана? Я видела, как над лагерем пролетают крылатые упыри, увешенные металлическим оружием.

— Краля, в охране среди лаков, как ты назвала летучих, обязательно есть чьи-то родственники, как и среди ищеек. Тех, кто нам готовит, раскладывает палатки, расчищает участок для лагеря, кормит питомцев…

— Это такие полупрозрачные, да? Которые меня под бирюзовым потолком, как игрушку перекидывали?

— Да. Самая слабая прослойка в низшей касте, вуры. — Вампир отложил матерчатые листки, которыми весь день занимался. — С них в свое время начинался каждый из ныне процветающих родов, но мало кто желает помнить об этом. Вуров презирают.

— Да уж, ваше разделение на касты это что-то с чем-то.

— Я пытался снять ограничения для низших. Бесполезно.

— Насколько бесполезно?

Он поморщился и не ответил, зато восьмилапик перебрался ближе, чтобы сообщить: — Не прошло и года, господина усыпили.

— Так-так, — задумчиво протянула я и села на кровати, — из всего выходит, что ты был, как прыщ на за… Кхм, крутой шишкой, я права?

— Чем? — не понял он.

— Ну, то есть ты был высокопоставленным вудлаком? То бишь, не последним вампиром в Ритри.

— Это уже не имеет значения, — отмахнулся серокожий.

— Господин был первым советником Владыки, — с гордостью ответил паук.

— М-дя! Знаете, занятная выходит ситуация с Рагу.

— Какая именно?

— Она люто ненавидит низших. Но и в первом браке и во втором сама себе наступила на горло и умудрилась стать источником для вурдалаков из этой касты. Ладно, во второй раз это сам Владыка, какие-то привилегии ей святят в связке с ним. Но в первый…

— Он был богат, — сухо ответил Лихо, — и она была счастлива выйти за него.

— А еще он был тринадцатым в списке правителей Ритри, — пискнул мохнатый.

— Да уж, вот теперь я всем сердцем верю в святую невинность влюбленной вампирши. Сущий ангел… белобрысый.

Мой подопечный отвернулся от нас с пауком, всем своим видом демонстрируя, что тема закрыта. Все-таки слишком болезненно реагирует вурдалак. И знает же, что она нас убить пыталась дважды, а все равно отстаивает ее позицию, как верный поклонник.

— Лихо…

Он не отозвался, но меня это не остановило.

— Слушай, судя по тому, с каким презрением Эргард выразился о твоей способности выбирать источник, даю сто пудов, ты выбрал белобрысую. Но женат не был и источником так никогда и не обзавелся… — вурдалак промолчал, а я все-таки закончила свою догадку: — Она отказалась.

Плечи Лихо напряглись так, что рубашка на нем затрещала. Но молчит, паразит, не отзывается.

— Как вы догадались, что он приводил Рагу? — изумился паук, оторвавшись от работы, над моим костюмом. — Об этом никто не знал! Даже я не должен был… — произнес с оглядкой на своего господина.

— Продолжай делать вид не сведущего, чтобы он тебе голову от головогруди не отделил, — шепнула я ему с улыбкой.

Урурк сделал красные глазки большими и продолжил шить, а я рассуждать.

— Итак, у выдры белобрысой был выбор. С одной стороны Лихо: добрый, влюбленный, красивый, приближенный к самому Владыке, то есть очень перспективный. А еще древний и в довершение, как мы уже знаем, двадцать первый в списке на пост Правителя мира. А с другой…

Паучок соответственно заявленной характеристике начал перечислять достоинства первого мужа вампирши:

— Обозленный, изуродованный, старый низший, занимающий пост наместника, обладатель огромного капитала. А так же, как мы уже знаем, тринадцатый в списке.

— Скажи, — обратилась я к нему, — а вампирша владычицей быть может?

— Нет. И деньги после смерти вампира переходят потомкам.

— И все-таки не сходится. Кто его изуродовал и почему шрамы не сошли? Вы же вампиры, существа с повышенной регенерацией. Зачем ей нужно было выходить за старого низшего? Пусть он и тринадцатый по счету, но недолговечный, а ведь власть к ней после кончины не перейдет и богатств она не увидит. И даю сто пудов, детей у них не было.

Судя по увеличившимся глазкам Урурка, я попала в точку.

— Вот так вот, по всем статьям, незавидная доля выпала вампирше, — и возмущенно заметила, — а Лихо уверенно говорит, что она была рада.

В палатке повисла тишина, прерываемая лишь нервным передергиванием паучьих лапок, и тяжелым дыханием серокожего. Кажется, я опять задела запрещенную тему, но это еще, не повод для молчания. Вот и не смолчала:

— Не пойму, какого ляда радоваться? Она же явно его презирала. Вот и Владыку терпеть не может…