Разгар брачного сезона (сборник)

После просмотра фильма Мурский и Котов спустились на кухню в нервном возбуждении.

– Нет, дядя Волик, ты как хочешь, а я скажу, что есть там рациональное зерно. Вернее, чувствуется, что снимал человек с головой, – говорил Евгений.

– Как раз с головой у него не все в порядке, – басисто возражал Мурский, – раз снимает такую гадость. Мне даже есть расхотелось.

– Ну, это уж вы бросьте! – обиделась Лариса. – Зря около плиты, что ли, стояла?

– Ладно, не ворчи, – махнул рукой Мурский и уселся за стол. – Тем более что я захватил с собой кое-что для смягчения.

И вынул из своего «дипломата» бутылку без опознавательных знаков, в которой была налита жидкость коричневого цвета.

Лариса, которая скептически относилась ко всему «самопальному», подозрительно взглянула на нее.

– Не бойся, не отравишься. Настоящая украинская горилка, привез от матери из Ровно. К тому же под твой бигос вполне подойдет. Польша и Украина – они же как сестры…

После того как он попробовал первую ложку бигоса, он сказал:

– Я думаю, Женя, что после такого кушания забудешь все то дерьмо, которое мы сейчас с тобой посмотрели.

И противореча сам себе, тут же добавил:

– В финальной сцене они очень запоминающимся образом сожрали этого бомжа!

– Да уж… – согласился Евгений. – Хотя ничего в этом удивительного нет. Мне в Москве один врач говорил, что человеческое мясо очень вкусное, сладкое, нежное. Что если один раз попробовал, то будет потом тянуть еще. Не зря же медведь, отведавший человечину, начинает потом охотиться на людей.

– Он что, сам, что ли, свежатинкой баловался, если так утверждал? – спросил Мурский.

– Нет, говорит, что по каким-то биохимическим формулам это определил.

– Ну-ну, – скептически хмыкнул подполковник. – Эти врачи такие циники, что им только верь! Недавно у нас прошла информация, что задержали одного каннибала, который на Урале в морге работал.

Лариса чуть было не подавилась.

– Дядя Волик! Женя! Прекратите, в конце концов! – запротестовала она. – И так вокруг одно, извиняюсь, что называется на букву Г, а они еще масла в огонь поддают!

– Да, действительно, что-то мы увлеклись… – крякнул совсем раскрасневшийся от бигоса и горилки Мурский. – Давай лучше по делу… Мы, конечно же, проверим лотки с видеокассетами на предмет наличия там подобных той, что есть у тебя.

– А я думаю, что вам надо проверить квартиру, которую Шумилин сдавал режиссеру по имени Сергей Николаевич, – сказала Лариса. – Я после смерти Михаила заезжала туда, но никого там не застала.

– Проверим…

– И понаблюдать за поселком «новых русских» на Усть-Картышском шоссе.

– Понаблюдаем…

– И вообще взять на заметку эту богемную компанию, включая юмористов Капитанова и Сулькова.

– А вот этого не обещаю, – вдруг жестко сказал Мурский. – Потому что они из команды Алексея Дорошевича, а за ним популярность и влияние в городе и четверть миллиона избирателей. И в конце концов это лишь твои негативные впечатления и не подтвержденные фактами подозрения.

Алексей Дорошевич, представитель Народно-патриотического союза Поволжья, был депутатом Госдумы и самым популярным политиком в городе. Помимо политики, он занимался еще и бизнесом, владел контрольным пакетом акций нефтяной компании и одного из местных телеканалов.

– Но вы же видели этот перстень!

– Такие перстни сейчас у каждого второго «нового русского»! Почему именно Макаров?

– А кто, кроме него, посещает этот зоопарк по дороге в Усть-Картыш? – не сдавалась Лариса.

– Да уж найдутся! Ты успокойся и не дергайся. Я приставлю к вам охрану…

– Нет, не надо, – оборвала его на полуслове Лариса. – По-моему, если бы они хотели, они давно бы меня убрали с дороги. Все, что они делали: подкидывание кассеты, взрыв перед домом – все это носит предупредительный характер.

– Ну что ж, как профессионал, могу с этим согласиться, но осторожность не помешает! – горячо воскликнул Мурский.

– Нет, охрану не надо. Вы лучше работайте в своем направлении по тому, что я сказала.

– Что ты будешь делать! – всплеснул руками подполковник. – Жаль, что у нас в отделе нет вакантного места, а то бы взял тебя на работу.

– Я с удовольствием бы пошла, – глядя на мужа, сказала Лариса. – А то со скуки здесь подыхаешь, пока муж в Москве.

Евгений, который был вне себя от того, что по вине жены он стал чувствовать себя неуютно в собственном доме, порывался что-то сказать, но Мурский жестом остановил его.

– Не время для ссор, – сказал он. – Я все понял, к тому же мне пора идти.

Мужчины выпили на посошок, и дядя Волик быстро собрался и направился к выходу.

Проводив Мурского, супруги некоторое время занимались своими делами, не разговаривая друг с другом.

Первой нарушила тишину Лариса:

– Котов, расскажи мне подробнее про Макарова.

– Да что ты к нему привязалась?! – вспылил Евгений. – Если хочешь узнать про него, спроси своего коллегу, директора «Новой кухни», они с ним большие друзья.

Лариса внезапно приблизилась к мужу и порывисто поцеловала его.

– Молодец, Женя! Что же ты раньше не сказал? Сейчас же поеду к нему.

– Никуда ты не поедешь! – воскликнул Евгений. – Хватит на твою и на мою голову приключений!

– Женя, я должна выяснить все про Вадима Макарова, – упрямствовала Лариса.

И тут, как только она произнесла его имя и фамилию, ее словно током ударило – В.М. Вадим Макаров и Виталий Мороженый! Все сходится! Сомнений уже быть просто не может!

Лариса отстранила мужа и пошла к себе в комнату выбрать подходящее платье для визита к господину Коннову. Недолго раздумывая, она надела новенький свитер из ангорки и шерстяную юбку.

– Я поеду с тобой, – категорически заявил Котов, когда Лариса спустилась по лестнице.

И, несмотря на протесты жены, увязался вслед за ней в гараж.

– Ну что ж, поехали, – со вздохом сказала она. – Если уж помирать, то вместе, как и подобает любящим супругам.

– Брось свои дурацкие шуточки! – гаркнул на нее Евгений, с шумом закрывая дверь «Вольво».

Лариса вывела автомобиль на улицу и долго смотрела сначала в лобовое стекло, потом в зеркало заднего вида. Вроде бы никого.

Все время, пока они ехали, Лариса нервничала и пыталась обнаружить за собой слежку. Она сделала несколько кругов по городу, чем вызвала раздражение мужа. Он постоянно ерзал на сиденье, оглядывался и курил сигарету за сигаретой.