Разгневанная река

— Да здравствует Вьетминь!

Площадь ответила бурей возгласов.

Из репродукторов полилась песня.

Голос звучал вначале неуверенно, словно еще не окреп. Но люди на площади затаив дыхание молча слушали его…

Сколько лет ты стонал, Вьетнам… Фашисты отобрали у народа и рис и саму жизнь…

Голос был низкий, и мелодия и слова набегали, словно морские волны.

Соотечественники, обнажите мечи, Поднимайтесь на борьбу. Красный золотозвездный флаг Реет над вашими головами!..

На демонстрацию! На демонстрацию!

Красные флаги развевались впереди людского потока, двигавшегося по улице Чангтиен к Озеру Возвращенного Меча. Возгласы, крики «ура!», шум десятков тысяч шагов перекатывались из улицы в улицу.

По дороге колонна демонстрантов обрастала людьми, все больше растягиваясь в длину. Солдаты охраны порядка шли тут же с винтовками за плечами, смешавшись с толпой демонстрантов.

Налетевшая туча брызнула дождем, но он тут же перестал, сменившись мелкой изморосью. Колонна прошла по набережной Озера Возвращенного Меча, потом направилась по самым древним, самым узеньким и темным улицам Ханоя — Персиковой, Поперечной, вышла к рынку Донгсуан и по Писчебумажной свернула в район Северных ворот, обогнув резиденцию генерал-губернатора, Флаговую Башню. Никто заранее не определял маршрута, возникший стихийно поток стихийно избрал себе путь по древним улицам столицы, и, однако, казалось, что тысячная толпа людей, увлеченно шагающих за красными знаменами, совершала триумфальный марш по улицам, хранившим следы истории.

29

Смеркалось. По-прежнему моросил мелкий дождь. Подъехав к рынку у Южных ворот, Донг увидел хвост колонны демонстрантов. Со стороны Флаговой Башни шагала группа девушек, стуча по асфальту деревянными сандалиями. Они продолжали выкрикивать лозунги, сжимая кулаки над головой. У трамвайной остановки девушки встали прямо посреди мостовой, хором выкрикнули последний раз: «Да здравствует Вьетминь!» — и, словно сожалея, что приходится расставаться, медленно стали расходиться. На улицах, заполненных возбужденными, радостными людьми, зажигались фонари.

Донг соскочил с велосипеда и встал на тротуаре в сторонке. Сердце билось учащенно.

Уже стемнело, но от Флаговой Башни все шли и шли люди. Показалось человек двадцать солдат. Как жаль! Столько людей собралось сегодня на площади, такой энтузиазм вызвал этот митинг, и после всего этого люди разойдутся по домам!

На тротуаре, рядом с Донгом, остановилось еще несколько юношей. На перекрестке продолжали топтаться солдаты. Один из них, закинув винтовку через плечо и держа ее за ствол, громко спросил:

— Ну, друзья, что теперь будем делать?

— Вернемся к себе, в Городское управление.

— А не лучше ли сбросить эту форму и податься домой, в деревню?

Солдаты заспорили. Донг, не раздумывая, взобрался на тумбу регулировщика и громко сказал:

— Расходиться нельзя, ребята! Нам предстоит еще немало дел. Сегодня мы вышли на демонстрацию, но это только начало. Возвращайтесь в казармы и ждите сигнала Вьетминя. Нам еще предстоит бороться за власть!

Солдаты гурьбой отправились по улице Чангтхи, а Донг поехал дальше. Да, все произошло так, как было намечено. Донг вспомнил занятия на курсах по политической подготовке, организованной горкомом партии, и три условия успешного восстания: «Полная растерянность в рядах вражеской армии. Переход народных масс на сторону революции. Решимость авангарда одержать победу». Сегодняшний день ясно показал, что все эти условия налицо. Теперь встает вопрос, как начать восстание!..

Постой, кто это?

— Ким! Ким, подожди!

Донг быстро завертел педалями и нагнал друга.

— Вот здорово! Не ожидал встретить тебя сегодня!

— А я как раз хотел сегодня вечером идти на Куантхань, чтобы увидеться с тобой. Пойдем в этот сквер, здесь удобней говорить.

Они проехали еще немного рядом, затем свернули в темный сквер и, поставив велосипеды под дерево, сели на край газона.

— Ну, Ким, что теперь нам предстоит?

— Сегодня вечером горком организует заседание Комитета восстания. Приходи на Куантхань и жди меня там. Сегодня мы неплохо поработали! Я только одного боялся, когда ребята подняли флаги, — думал, не миновать нам стычки с полицией и солдатами. А теперь ясно — враг парализован. Сейчас главное — не упустить момент. Один день промедления — и обстановка может измениться. На Куантхань держись осторожнее, там эти деятели из партии «Великий Вьетнам» сосредоточили всю свою вооруженную свору. Хотят использовать японцев, заставить наместника императора и Политический комитет передать им власть. То есть опередить нас и устроить переворот в стране!

— Ах вот оно что!

— А ты как думал! Они тоже не дураки. Однако у них нет опоры. Сегодня они небось бесились от злости, когда увидели, что народ поддерживает Вьетминь. Японцы окончательно выдохлись, и теперь их офицеры — безголовый змей. Сегодня они и пальцем не осмелились пошевелить. Ясно, если мы их не тронем, они тоже оставят нас в покое. Нужно распространить листовки, призывающие японских солдат и офицеров не вмешиваться во внутренние дела вьетнамцев. Да, а где твой дружок, который владеет японским?

— Ланг? Все там же, на Литейной.

— Сегодня же разыщи его. После комитета я заеду к тебе, привезу текст, пусть он переведет. Ночью напечатаем, а завтра распространим. Ну, увидимся!

Когда Донг поднялся к Фи, она доедала ужин.

— Ты что же это не подождала меня?

— Я тебе оставила. Мне нужно идти.

— Куда это?

— Шить знамена. Мы должны сшить несколько огромных полотнищ, каждое больше десяти метров! А где ты был днем? Сколько я тебя ни искала, нигде не могла найти.

— Значит, весь вечер я буду один?

Фи с улыбкой посмотрела на Донга, отложила палочки и пошла к двери.

— Я очень тороплюсь. Будь добр, помой посуду и прибери комнату. Видишь, что здесь творится!

Донг поужинал и принялся старательно наводить порядок. Не успел оглянуться — одиннадцатый час. В дверь постучали, но, когда Донг открыл, это оказался не Ким, а какой-то незнакомый парень, который принес записку от него. Ким писал, что будет занят на заседании всю ночь, что посылает текст листовки, которую Донг обещал отдать в перевод, а потом его надо отнести на литограф. В записке был указан адрес: улица Нгок Ха.

В пять тридцать утра Донг был в условленном месте. Ким открыл дверь, серый после бессонной ночи:

— Зайди на минутку, я только соберусь.

Последнее пристанище Кима представляло собою небольшую, почти голую комнату — только простой некрашеный стол, кровать и вешалка.

— Хозяин этой комнаты сочувствует нам, — рассмеялся Ким. — Тебе этой ночью досталось, наверное? Ну как, все успел?

— Все. А что вы решили на заседании?

— Назначили выступление на завтра. Мобилизуем весь город на вооруженное выступление, захватим важнейшие политические и военные учреждения. Так что дел сегодня будет по горло! Твой отряд готов?

— Ждем приказа. За ночь мне удалось оповестить всех. Столько интересного услышал я о вчерашней демонстрации! В городе повсюду шьют красные флаги, тебе это известно? Все говорят, что Вьетминь вот-вот выйдет из подполья.

Ким рассмеялся:

— Считай, что сегодня мы уже вышли из него. Ладно, давай перекусим да за дела. Сегодня утром тебе предстоит быть моим телохранителем, а заодно и личным секретарем. Вот держи кожаный портфель. А что, вид у тебя вполне солидный. Сегодня это особенно важно, так как мы идем на встречу с уполномоченным марионеточного императора и марионеточного премьера. Его прислали на переговоры с Вьетминем!