Разговорчики в строю

Стойлохряков не был дипломатом и, несмотря на то, что он усадил своих подчиненных за стол и напоил их чаем, долго ходить вокруг да около он не мог. Тем более люди, сидящие перед ним, не понимали, чего он от них хочет, и из-за этого напряжение в комнате лишь возрастало. Мудрецкий честно про себя думал, что все эти улыбки в конечном счете обернутся, во всяком случае для него, командировкой в какое-нибудь неприятное место, может, повоевать пошлет - какая разнарядка пришла ему, кто знает. А сейчас на прощание чаем поит.

–  Вы только одну монету нашли?

–  Нет, - тут же ответил Простаков за всех.

–  Значит, еще были!
– воскликнул Стойлохряков.

–  Нет, не было. Была только наковальня. Полезная вещь, в кузнях используют.

Стойлохряков и сам знал, где используют наковальни, но сейчас информация об этой находке его никак не устраивала.

–  А монеты, монеты вы еще находили?

–  Золото понравилось?
– заулыбался Валетов.

–  Ты говори-говори, да не заговаривайся!
– воскликнул Стойлохряков.
– Сейчас, лейтенант Мудрецкий, берите вот этих вот мудрецов и идем на то самое место, где они нашли монету.

–  Какую монету?
– не понимал лейтенант.

–  Золотую, - улыбался Валетов.

–  А двадцать пять процентов мне принадлежит, - напомнил Резинкин, - по закону.

–  По закону все принадлежит мне, - поправил его комбат, - даже твоя жопа! Так что ты не выступай. Берите инструмент - и вперед, туда, где по моему великому умыслу будет у нас с вами еще один машинный парк, а сейчас ямы под столбы.

Место раскопок припорошило снегом.

–  А что, электриков еще не было?
– Комбат смотрел на поврежденный кабель.
– Когда эти появятся… гражданские специалисты? А что, нормально яму расчистили, - похвалил он.
– Ну что, где нашли?

Резинкин спрыгнул в яму и показал лопатой на то самое место, где он обнаружил монету.

–  Кстати, называется монета гульден.

Простакову сразу понравилось название:

–  Хульден?! Это че же за государство, которое хульдены выпускает?

Валетов расцвел:

–  Хульдены, Леха, выпускает Хульландия.

–  Прекратить!
– оборвал Стойлохряков.
– В общем, так. Будете копать вот здесь. Выберите мне площадку два на два - просеивать каждый комок.

–  А-а-а!
– выдохнул Валетов так, будто в него воткнули нож.
– Да вы что, товарищ подполковник!

–  Молчать! Мудрецкий, следите за этими остолопами, чтобы они у меня здесь все перерыли! Все! Все!
– третий раз повторил Стойлохряков и удалился.

Когда он укатил на «Ауди», солдаты остались посреди поля, и ни у кого на лице не было не то что смиренного спокойствия, даже тихое недовольство отсутствовало. Рожи всех троих были злые. Но если Резинкин воспринимал все как данность свыше, то Простаков с Валетовым с этим были не согласны.

–  Ты, придурок глазастый!
– Валетов отбросил в сторону лопату, которую держал для виду, пока комбат не скроется с глаз.
– Ты не мог просто ком земли в сторону отбросить, монетку разглядел, да? Урод!

Простаков был более лаконичен.

–  Предлагаю землю выкопать, но ничего здесь больше не находить.

Мудрецкий, слушая этот диалог, наконец вклинился:

–  Послушайте, может быть, мне кто-нибудь объяснит, что здесь творится?

Лейтенанту вкратце пересказали всю историю. И Мудрецкий поделился с солдатами собственными мыслями.

–  Комбат прав, что заставил вас копать дальше. Он остальное хочет найти.

–  Да, нашими руками!
– воскликнул Фрол и носком сапога снес верхушку наваленного за вчерашний день земляного холмика.
– Вот какие сволочи эти командиры долбаные - только о себе думают! Козлы! Падлы! Уроды! Шакалы!

Леха поймал крутящегося на месте Валетова и придавил его своими огромными лапами к земле, после чего «юла» перестала вращаться.

–  Товарищ рядовой, - сообщил ему грозно Простаков, - начинайте трудиться!

–  Ах ты, здоровая сволочь!
– выкрикнул Валетов в тот самый момент, когда Леха за шкирку опускал его в яму.
– Ты - рабовладелец!

–  Я помогу потом, - сообщил младший сержант и весело перемигнулся с Мудрецким, а последнему было наплевать, кто копать будет, - лишь бы работа была выполнена.

–  Монета, значит, золотая.
– Юра уселся на специально с собой прихваченную фуфаечку и стал молча наблюдать за тем, как начали в яме возиться Резинкин и Валетов.

–  Ищите, ищите хульдены, - ходил вокруг ведущих работы Простаков.
– Тот, кто найдет, счастье обретет.

Лейтенант поглядел на часы:

–  Мужики, мне надо в Самару съездить. Я постараюсь к обеду вернуться. Вы меня прикроете в случае чего?

–  А зачем это вам в Самару?
– Валетов остановился.

–  Приеду - узнаете. С меня пиво.

Это уже походило на серьезный разговор. Троица согласилась и с миром отпустила Мудрецкого. После его ухода темпы работ медленно-медленно скатились к нулю, и через полтора часа копания уже никто не хотел лезть в яму, даже несмотря на договоренность о том, что в случае нахождения чего-либо никаким полковникам ничего не показывать и никому ничего не рассказывать.

Не успел Мудрецкий убраться с точки, как опять приехал Стойлохряков. Этого никто не ожидал.

–  А где лейтенант?
– подполковник был удивлен.

–  Он это, - Валетов развел руки в стороны, - ну че-то у него это… - Фрол судорожно соображал, что бы ему такое ляпнуть.
– Да с животом у него че-то.

–  И он в степи обосраться не может, да?
– съехидничал комбат.
– Ладно, с его жопой я еще разберусь. А вы давайте не останавливайтесь, ройте здесь.

–  А вы че же, никуда не уедете?
– забеспокоился Валетов за собственное здоровье, так как работать в больших количествах ему противопоказано.

Комбат не стал разочаровывать мелкого и подтвердил его самые страшные опасения. Пришлось ребятам до обеда в среднем темпе ковырять земельку, а все выбросы еще и внимательно просматривал сам Стойлохряков в надежде, что вот-вот, и блеснет еще один «хульден». Но эти «хульдены» почему-то находиться не спешили, и ничего не оставалось делать, как несолоно хлебавши отвалить от разработки и ехать на обед. А гада Мудрецкого все еще не было, что веселило Стойлохрякова с каждым часом все более, так как его возмущение поведением молодого «пиджака» перерастало в гнев, и он только и делал, что в перерывах между поисками монеты придумывал для Юры все новые и новые кары.

В четыре вечера комбату надоело не только искать монету, но и ждать Мудрецкого. Плюнув на все, он развернулся и уехал, не забыв строго-настрого наказать младшему сержанту Простакову, что все находки должны быть положены перед ним на стол. Леха согласился, что же он еще мог сделать - приказ.

Дело шло к ужину, и надо было бы возвращаться от этой ямы, в которой ни фига нет, как вдруг неожиданно появился Мудрецкий с какой-то фиговиной, похожей на миноискатель.

–  Это чего это?
– тут же подбежал Фрол и уставился на небольшой жидкокристаллический дисплей.