Разговорчики в строю

–  Смотри, вроде даже не обделался.

–  Да вам хорошо, - страдал Леха.

Фрол с Витьком хором крикнули ему, чтобы он стучал по кабине.

–  Да че я, хуже вас, что ли?
– Здоровый поднялся и пошел к бочке. Одним махом он оседлал емкость и прицелился в дыру. Хотя процесс снятия штанов проходил в несколько напряженной форме, все же ему удалось сконцентрироваться и усесться в позе: попа над пропастью, а ноги по направлению движения.

Разглядывая сидящих внизу сослуживцев, Леха закричал:

–  Ну че вы смотрите, могли бы и отвернуться!

Резинкин возразил:

–  Ты сам должен был спиной к нам садиться, как я, и тогда никто не смущал бы тебя.

–  Или же, как я, прям в бочку залезть.

–  Смеешься, да? У меня в эту бочку только полжопы пролезет, - не выдержал Леха издевательств и в этот момент двинул первую очередь.

«ЗИЛ» проезжал мимо КП ГИБДД, и мент, увидев наверху бочки человека, немедленно поднял жезл.

За рулем сто тридцать первого сидел приглашенный для поездки Петрушевский, так как самого Резинкина с больным животом сажать за руль было рискованно.

Мудрецкий приказал остановиться, хотя мог бы спокойно ехать мимо, и ничего ему не будет. Не обязаны военные подчиняться каким-то там «мулиционерам». Но сержант патрульной службы так рьяно сигнализировал Мудрецкому, что тот приказал водителю остановиться. Ступив на подножку, он поглядел в том направлении, в каком указывал автоинспектор.

Простаков сидел на бочке с бледным видом и разводил руки в стороны.

–  Ты че, охренел?!
– выкрикнул Мудрецкий.

–  Товарищ лейтенант, - оправдывался здоровый, - я тут это… по нужде.

Сержант подошел к Мудрецкому:

–  Инспектор Тепличный. Что это у вас там солдат делает?

–  Сейчас выясним, - успокоил его взводный.
– Ты че, мать твою, на меня пялишься?! Ну-ка слезай давай оттуда!

Лехе было стыдно демонстрировать чресла перед двумя мужиками и потом объяснять еще лейтенанту, что он на эту бочку за делом полез.

–  Солдат, ты что там делаешь?!
– выкрикнул ему снизу сержант.

–  Да сру я тут!!!

Ни тот, ни другой не поверили. Мудрецкий закричал:

–  Хватит хамить! Слазь давай!

–  Ну дайте досрать-то!

–  Вот когда я служил, - начал сержант, - мы такого себе с офицерами не позволяли. У нас сразу бы на губу - и хорош, а то вон в Афган бы отправили.

–  У нас сейчас тоже есть куда отправить, - возразил Простаков.
– Ну че я смогу сделать, если мне по дороге приспичило? Да че вы на меня все смотрите?! Я не могу, когда на меня все смотрят!!

Но Леха ошибался. На самом деле он мог, и бочка срезонировала звук, после чего сержант сплюнул, а Мудрецкий постучал кулаком себе по лбу:

–  Ну ты и дебил, а! Ты вот не думаешь о том, что тебя с этой бочки по дороге сбросить могло прямо на асфальт?

–  Товарищ лейтенант, ну в чем я виноват!
– ныл Леха.
– А мне еще надо себя в порядок привести, вы будете смотреть? А кстати, может, у кого газетка есть?

–  Ты сегодня утренний осмотр проходил?
– справился Мудрецкий.

–  Да, - согласился Леха, продолжая сидеть на бочке,

–  Ну так, значит, у тебя в кармане штанов платок должен быть. Воспользуйся тряпочкой, дорогой!

Сержант уже ушел обратно на свой пост, махнув рукой на военных.

Леха слез с бочки и глядел на лейтенанта, стоя в кузове со спущенными штанами. Мудрецкий забрался в кабину и выкрикнул оттуда:

–  У тебя десять секунд на гигиену!

Петрушевский, заливаясь смехом, от души вдавил по газам, так что Леха плюхнулся голой попой на стальные листы, которыми был обшит кузов.

–  Ах ты, сволочь!
– закричал он Петрушевскому. Да тот не слышал.

Кое-как доехали до Киржей. Попав на территорию военных складов, лейтенант быстро в каптерке нашел капитана Сидорова. Небольшой, коренастый мужичок вышел и поглядел на привезенное ему добро.

–  А, химики, уроды, - заулыбался он.
– Что, люк забыли открыть? Наверно, Стойлохряков вас хорошо поутюжил, а?
– Прохаживаясь вокруг машины, капитан ухмылялся.
– Ну че, засранцы, - он обратился к троим в кузове, - сейчас подгоним кран и вон сбросите бочку. Потом поставите сюда новую.

–  А почему «засранцы»?
– не понял Валетов.

–  А потому что вы все засранцы, все, кто срочную служит, вы все у меня засранцы.

–  А-а-а, - протянул Фрол облегченно, - это просто как прозвище.

Капитан больше не стал общаться с солдатами и предложил Мудрецкому скоротать время в каптерке за чашкой чая, потому как кран - он ниоткуда взяться не может, за ним еще в парк человека послать надо.

Не успел Мудрецкий поднести ко рту чашку во второй раз, как на пороге появился потный Резинкин:

–  Извините, а, товарищ капитан, где у вас тут туалет?

–  Вы че, на самом деле засранцы?
– прищурился капитан.
– Сейчас вдоль складов пойдешь и налево у колючки найдешь желанный домик.

Резинкин ломанулся в указанном направлении, а следом за ним устремились и его товарищи по несчастью. Капитан, наблюдая за бегущими страдальцами, обратился к гостю:

–  Ты че больных-то привез?

–  Да я говорил Стойлохрякову, что у них там на самом деле что-то не в порядке с животами, а ему все равно.

Капитан прищурился.

–  Слушай, лейтенант, ты сейчас новую бочку получишь и езжай обратно в часть, а пацанов этих здесь оставь.

–  А они тебе зачем?

–  Ну-у, в санчасти полежат денек. Ты че, больных заставлять работать - это же преступление. А вдруг заяву напишут? Узнают - проблемы будут. И своему полковнику объясни, скажешь, что диагноз подтвердился - на самом деле больны животами. Да ты не бойся, я сам отзвоню Стойлохрякову и все скажу, че он, должен быть в своем уме человек-то.

–  Да, - согласился Юра, - я время от времени на это надеюсь.

Мимо окна в обратную сторону к «ЗИЛу» прошла счастливая троица.

–  Ну вот, временно у людей все в порядке, - ухмыльнулся капитан.

Кран пришел на десять минут раньше ожидаемого, что удивило даже Сидорова. Бочку сняли и положили рядом с двумя такими же изуродованными. Взяли новенькую, закрепили в кузове, после чего Сидоров пожелал Мудрецкому счастливого пути.

–  А вы, - лейтенант поглядел на троих солдат из его взвода, - остаетесь лечиться. Скажите спасибо товарищу капитану, который заботится о вашем здоровье.