Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3

Маса неожиданно закаменел лицом.

– СТОП!
– у него на плечах вдруг повисла сама Цубаса.
– Бери шмотки, как хотел! Мои тоже... И валим. Пожрем в другом месте...

Ни Ю, ни Нозоми дома, к счастью, не было.

Потому мелкая размолвка, был шанс, останется только между ними.

Извиниться можно будет и потом, это Мивако себе великодушно разрешила: вначале надо дождаться, чем окончится заседание, на котором общественные обвинители сейчас просят ограничения свободы для Ватару.

Глава 2

Здание одного из судов муниципалитета.

Зал для заседаний.

– ... таким образом, общественное обвинение, хотя и не имеет прямых доказательств - пока... тем не менее, настаивает на дальнейшем расследовании в адрес Джи-Ти-Груп... Финансист организации, Асада Ватару, лично ставил подпись на меморандуме о сотрудничестве... в качестве меры пресечения - содержание под стражей... ввиду того, что подозреваемый может препятствовать дознанию либо попытаться от него скрыться...

– У общественного обвинения должны быть какие-то более серьезные доказательства, чем аморфные подозрения.
– Судья, пожилой спокойный японец, не выказывает лицом никаких эмоций.

– Особая ситуация, - хмуро отвечает представитель прокуратуры.
– Стрельба из автоматического оружия, в многомиллионном мегаполисе. И потом; если мы правы, доказательства будут в течение суток. Максимум - двух.

– Я должен санкционировать арест человека, чтобы дать вам возможность поиска доказательств против него. Я правильно понял вашу позицию?
– судья безмятежно смотрит на чиновника.

– Экстренная ситуация, - напоминает тот.
– Исключительно в порядке исключения. Ч-че... Особый случай, нужны особые меры, - он перефразирует своё последнее высказывание, всё равно не избавляясь от тавтологии.

– Мне дадут слово?
– Ватару Асада поднимает руку со своего места.

Его адвокат, прибывший на заседание вместе с ним, наклоняется над ухом и что-то шепчет. Финансист, не вслушиваясь, отмахивается и требовательно смотрит на судью.

Тот рассеянно скользит взглядом по подозреваемому и спрашивает представителя прокуратуры:

– Вам есть что добавить к уже сказанному?

Чиновник юстиции отрицательно качает головой.

– У меня только один вопрос, - Ватару Асада, дождавшись разрешительного кивка судьи, обращается к общественному обвинителю.
– А почему вы на этом вашем основании не арестовываете все двадцать миллионов жителей Токио? Они ведь тоже находились в городе в момент убийства? Теоретически, все могут быть причастны?

– У двадцати миллионов не было мотива, - прикрыв веки, спокойно отвечает обвинитель.
– В отличие от вас.
– Затем он открывает глаза и смотрит на представителя якудзы пронзительно и не мигая.

– А какой мотив, по вашему мнению, был у меня?
– Ватару, с любопытством наклонив голову к плечу, весело смотрит на государственного юриста.

– После фактического устранения ключевого подрядчика, он же - основной застройщик нового центра, контракт, по условиям тендера муниципалитета, скорее всего окажется в руках Джи-Ти-Груп, - спокойно отвечает тот.

– Я не буду сейчас озвучивать полную сумму по контракту, но там миллиарды йен. Или сотни миллионов долларов. Маржа застройщика даже в два процента...

– ПРОТЕСТУЮ!
– невежливо перебивает сотрудника прокуратуры адвокат подозреваемого.
– Ваша честь, отношения эти домыслы могут иметь...

– Принимается, - судья перебивает уже адвоката.
– Господа, вы здесь все молодые и здоровые, препираться можете вечно. Пожалуйста, только по существу и коротко. Господин Асада, что до вашего вопроса... Он более чем резонен, тем более что в некоторой степени пересекается и с позицией суда. С другой стороны, случившееся действительно выходит за рамки... м-м-м, не просто приемлемого, а мыслимого. Если речь идёт о том, чтобы не дать стрелять из автоматов в городе, лично я пойду на всё.

– Даже на нарушение сложившегося уклада?!
– представитель якудзы искренне удивляется.
– Есть неписаные, но очень действенные правила игры. До сего момента мы все их соблюдали, так или иначе, - Асада обводит взглядом присутствующих.
– Ваша честь, я не хуже вас могу рассказать, как трактовка того или иного закона меняется в зависимости от муниципального суда... Э-э-э, в зависимости от территориальной подведомственности.

Финансист переводит дух, затем продолжает:

– Но вы согласитесь, что у социального слоя, который я представляю, такое несправедливое решение может вызвать вполне определённые элементы критики?! Не буду уточнять, в чём эта критика может выражаться...

– Стрельба в городе. Из автоматов, - устало напоминает судья, массируя глаза.
– Да я вместе с вами в эту камеру сяду, если это поможет предотвратить рецидивы! Асада, чтобы не толочь воду в ступе: пожалуйста, просто прокомментируйте слова общественного обвинения. Я бы очень хотел слышать диалог между вами, а не наблюдать ежа, отбивающегося от собаки.

– А у меня очень простой вопрос, - неожиданно успокаивается Ватару.
– Более того, я его уже задавал в офисе. Но кто бы меня слушал... На кой ляд нам, своими руками, выбрасывать в пропасть не семь миллионов, а в десятки раз больше?
– финансист, игнорируя вскинувшегося в порыве любопытства судью, заинтересованно смотрит на представителя прокуратуры.

– Не могу не вмешаться. Поясните мысль, - в голосе судьи явно ощущаются просительные нотки.

– Ваша честь, я прошу оградить меня от общения с обвинением в рамках этого зажигательного заседания, - твердо заявляет финансист.
– Более того. Вне зависимости от вашего решения, содержание нашего общения будет опубликовано. Ваша честь, не сочтите за наглость: пожалуйста, на своём смартфоне зайдите на сайт нашей корпорации. Что вы на нём видите?

Заинтересованный судья в точности исполняет то, о чем его просят:

– Групп... головной офис... новости?