Разные судьбы нас выбирают

– Все просто, – тихо рассмеялись справа.

– Смотря, что считать простым, – неприятно хихикнул голос слева. – Выбор иногда все усложняет.

– Вы меня запутали, – призналась я.

– Собственно, в этом и суть.

Я обернулась и застыла, не в силах осознать то, что вижу.

Напротив стояла… я. Роскошный наряд, венец на голове, величие в развороте плеч и легкая складка брезгливости возле прекрасных и вечно молодых губ.

– Но… как?! Кто?!

– Позволь представиться. – Она сделала несколько шагов вперед и чуть качнула головой. Кожа в прозрачном свете еле заметно отливала Сталью. – Императрица Александра вир Толлиман.

– Нравится? – эхом прокатилось по Храму.

Я подошла ближе к двойнику.

– Не сказать, что очень, – пожала плечами, потом, повинуясь порыву, подняла руку и слегка коснулась губ. Неприятная высокомерная усмешка на них немедленно пропала, и в глазах стихии появилось легкое недоумение.

Я довольно кивнула:

– Так лучше.

Но спустя миг двойник снова стал прежним.

– Не меняется, – возразила стихия. – Это вариант. Такой ты будешь.

– Она – это необходимость, – улыбнулась я. – Так нужно. Это мой долг. Нужная маска. Дальше?

– Как-то все не так весело идет, как я думал, – вздохнул позади Иссо.

– Нужно паниковать?

– Вообще, это было бы естественно. – Императрица пожала плечами и отошла в сторону, вновь растворяясь в тенях.

– А ведь тебе необязательно жертвовать собой, – вкрадчиво проговорили над ухом. Я вздрогнула от неожиданности и отскочила. Повернулась и поймала взгляд новой маски.

Простая прическа мещанки среднего дохода, безмятежное спокойствие в глазах, умиротворенная улыбка.

– Мы же можем и не убивать, – продолжила она. – Просто отпустить… И даже не с пустыми руками.

– Верно, – откликнулся голос из темноты. – Уедешь… Туда, где нет двора и грязи. Туда, где не придется следить за каждой своей эмоцией и где не надо проверять еду и одежду на яды и ждать покушения или заговора.

– И что? – Губы скривила ироничная усмешка. – До меня тогда не доберется пожар гражданской войны? Или не затронут набеги соседей, которые не упустят шанса «под шумок» расширить свои владения?

– Почему ты уверена, что Кланы не справятся?

– Они справятся, – рассмеялась я. – Непременно справятся. Но не сразу и с гораздо большими потерями.

– Думаешь, сможешь избежать жертв при воцарении? – искренне развеселились голоса.

– Не думаю. Но одно дело – смена правителя, а другое – не просто династии, а многовекового уклада.

– А может, тебе не нравится такой расклад?

Мещанка исчезла, и тотчас из мглы соткалась еще одна девушка. В мантии выпускницы Академии волшебства, с красным значком отличницы, который сулил ей великолепное будущее. Если она пожелает.

– Заманчиво, – кивнула я. – Но нет, спасибо.

Магичка пропала, и я вновь оказалась в темноте, без малейшей искры света.

– Значит, обеспеченность не главное… – задумчиво проговорил безликий голос. – И карьера не прельщает.

– Может быть… – предположил другой голос.

– Верно, – хмыкнул первый. – Можно и так. Александра.

– Да, – настороженно отозвалась я.

– А как же другая сторона жизни правительницы? – вкрадчиво спросили стихии. – Мужчины… тебе ведь придется выйти замуж. Выгодно выйти. Не ориентироваться на личные симпатии или антипатии. Терпеть ласки мужа… рожать детей. В муках рожать от нелюбимого мужчины.

Я холодела от каждого слова. Да… они нащупали то, чего я не хотела. То, чего я боялась больше, чем смерти в Храме. Жизни, в которой для меня не будет даже искры радости. Видимо, воздействовали они не только вербально, так как перед глазами проносились яркие картины. Вот она я на свадьбе с неизвестным. Брачная ночь, полная неприятия и боли. А потом жизнь… Отвращение к мужу, которое скрывается за холодной вежливостью.

– Да, – торжествующе продолжил стихия, – смотреть, как твои подросшие дети грызутся за власть. Как в ком-нибудь проснется жажда править и он уберет конкурентов… плакать на похоронах…

– Хватит! – закричала я, ощущая, как жжет глаза. Будто это уже свершилось…

Постаревшая, я с каменным лицом бросаю горсть земли на гроб своего ребенка.

– Нет, – вмешался кто-то другой. – Императрице нельзя скорбеть на людях. Потом… в тиши спальни, закусив угол подушки, чтобы слуги не услышали рыданий… Да. Именно так плачут правительницы.

– Мы знаем. Мы видели.

– Прекратите!

– И вот останется один или двое, – продолжали с издевкой. – Ты проводишь наследника к нашему Храму и станешь с замиранием сердца смотреть, как за ним захлопываются двери. И ждать. Ждать-ждать-ждать. – Послышался мерзкий смешок. – А мы не откроем. Не примем. И даже тело не отдадим.

– Ублюдки, – прохрипела я, медленно опускаясь на колени.

– Какая невежливая Императрица, – холодно осадили меня. – Мы только рассказываем. Ведь так легко говорить о том, какая хорошая ты будешь и что ты предотвратишь. А вот подумать о своей участи сложно. Вернее, сложно отбросить оптимизм и взглянуть правде в глаза! Мы помогаем… А ты не ценишь.

Мне так хотелось сказать, куда они могут идти со своей помощью! Но усилием воли я до хруста сжала зубы и промолчала.

– Но можно и иначе, – ласково начал Иссо. – Можно, Аля. Любимый мужчина, для которого главное – ты. Дети, ваши дети… Твои глаза и его волосы. Какой цвет тебе нравится, милая?

– О чем вы? – растерялась я.

– В душе два таких ярких и разных огонька, – довольно промурлыкал Грезы. – Огненный и сверкающе-белый. Такие разные. И твоя любовь к ним тоже разная.

– Я не понимаю, о чем вы.

Надеюсь, что лицо у меня такое же невозмутимое, как и голос.

– Обманывать очень нехорошо.

Что я могла на это ответить?

Грезы же начал медленно обходить меня по кругу. Всякий раз, когда он оказывался за спиной, мне было очень неуютно…

– Смотри… – Теплое дыхание шевельнуло волосы на виске, жесткие руки сжали плечи, а в глазах потемнело. Но спустя миг тьма раскололась ослепительным светом. Когда я привыкла к нему и смогла снова видеть, то лишь усилием воли удержала вскрик.

Солнечная поляна в сосновом лесу, солнце, пронизывающее пространство, медовыми бликами растекающееся по свежей, яркой зелени. Искрящееся на рыжих волосах маленькой девочки, сидящей в нескольких метрах от меня и плетущей венок. Малышка вскинула голову, и я увидела знакомые малахитовые глаза на маленьком личике. Она вскочила, отряхнула зеленое платье, взяла венок и с криком «мама!» кинулась ко мне.

У меня сердце остановилось. Но рыженькая пролетела мимо. Обернулась и увидела, как ее подхватывает молодая женщина. Я. Красивая, счастливая. Рядом с ней стоит такой же рыжий, но сероглазый мальчик.