Разоблаченный любовник (Др. изд.)

Когда Буч немного отодвинулся, Марисса спросила:

– Собираюсь зайти внутрь, ты подождешь? Хочу показать тебе мой новый дом.

Он провел кончиком пальца по ее щеке. В его глазах появилась грусть.

– Я подожду. И с радостью посмотрю, где ты будешь жить.

– Я ненадолго.

Марисса снова поцеловала его, затем направилась ко входу в клинику. Чувствуя себя посторонней, она удивилась, что ее беспрепятственно пропустили внутрь. Но это еще не значило, что все пройдет гладко. Спускаясь в лифте, она нервно теребила волосы. И волновалась по поводу встречи с Хаверсом. Не закатит ли он скандал?

Когда Марисса зашла в приемную, медсестры уже знали, зачем именно она пришла, и проводили в палату. Она постучала в дверь и напряглась.

Хаверс перевел взгляд с ребенка на нее и замер. Казалось, он потерял нить рассуждений – поправил очки, затем откашлялся…

– Ты пришла! – радостно воскликнула девочка.

– Привет! – ответила Марисса, помахав рукой.

– Извините меня, – пробормотал Хаверс матери девочки, – Приведу в порядок бумаги по выписке. Но, как я уже сказал, нет нужды торопиться.

Марисса взглянула на брата, приближающегося к ней, и подумала: покажет ли он, что ее заметил? И, в некотором роде, он это показал. Остановил взгляд на ее брюках и вздрогнул.

– Марисса.

– Хаверс.

– Выглядишь… неплохо.

Мило. Но он имел в виду, что она выглядит по-другому. И не одобрял.

– У меня все хорошо.

– Извини, я пойду.

Когда он выходил, не дождавшись ответа, внутри Мариссы вскипела злость, но девушка не позволила язвительным словам слететь с языка. Вместо этого она подошла к койке и села. Она взяла ладонь девочки, пытаясь придумать какие-нибудь слова, но звонкий детский голосок зазвучал первым.

– Мой отец умер, – сказал ребенок, словно констатируя факт, – Моя маамэн напугана. И если мы уйдем отсюда, нам будет негде спать.

Марисса на мгновение прикрыла глаза, благодаря милостивую Деву-Законоучительницу за то, что, по крайней мере, у нее есть решение хоть этой проблемы.

Она взглянула на женщину.

– Я знаю, куда вам пойти. И скоро вас туда отвезу.

Мать затрясла головой.

– У нас нет денег…

– Но я могу заплатить аренду, – сказала девочка, держа своего потрепанного тигра. Она расстегнула замок на его спине, просунула туда руку и достала тарелку желаний.

– Это ведь золото? А значит – деньги… Ведь так?

Марисса глубоко вдохнула и постаралась не заплакать.

– Нет, это же мой подарок… А за аренду платить не нужно. У меня есть пустой дом, которому нужны жильцы.

Она еще раз взглянула на мать.

– Я буду рада, если вы поживете вместе со мной, как только там все будет готово.

Вернувшись после своего срыва в раздевалку, Джон остался совсем один. Рэт направился в главный дом, Лэша увезли в клинику, а другие ребята разъехались по домам.

Отлично. В гулкой тишине он принял самый долгий душ в своей жизни – просто стоял под горячей водой, позволяя ей струиться по телу. Оно все болело. И его тошнило.

Господи. Что, он действительно укусил короля? Избил одноклассника?

Джон прислонился спиной к кафелю. Несмотря на воду и мыло, ничто не могло очистить его. Любопытно, он чувствовал себя… грязным. Стыд и позор – то же дерьмо.

Выругавшись, Джон посмотрел на свою узкую грудь, впалый живот, угловатые бедра, взглянул, минуя свой незначительный орган, на маленькие ступни. Затем проследовал взглядом до стока, куда утекла кровь Лэша.

Он чуть не убил этого парня, вдруг осознал Джон. Полная утеря самоконтроля.

– Джон?

Он поднял голову. У входа в душевую стоял Зетист, его лицо ничего не выражало.

– Закончишь, зайди в главный дом. Мы в кабинете Рэта.

Джон кивнул и выключил воду. Большая вероятность, что его выкинут из программы тренировок. Может быть, и из дома. И он не мог их винить. Но боже, куда ему податься?

Когда Зет удалился, Джон насухо вытерся, оделся и пошел по коридору в офис Тора. Ему пришлось опустить глаза, проходя сквозь него к тоннелю. Воспоминания о Тормане были просто невыносимы. Все до единого.

Пару минут спустя он уже стоял в фойе особняка перед главной лестницей. Медленно поднялся по ступенькам, устланным ковром, чувствуя себя нестерпимо уставшим, и, добравшись до верха, ощутил еще более сильное утомление. Двойные двери в кабинет Рэта были открыты, и оттуда доносились голоса короля и остальных братьев. «Я буду очень по ним скучать», – подумал Джон.

Зайдя в комнату, он первым делом заметил кресло Тора. Уродливый зеленый монстр переехал и теперь находился позади и левее трона. Странно.

Джон шагнул вперед и подождал, пока его заметят.

Рэт склонился над симпатичным столиком, заваленным бумагами, увеличительное стекло в руке, очевидно, помогало ему читать. Зет и Фури стояли по обе стороны от короля, тоже склонившись над картой, которую разглядывал Рэт.

– Вот здесь мы нашли первый лагерь пыток, – сказал Фури, указывая на большой зеленый участок, – Здесь нашли Буча. Здесь взяли меня.

– Между ними большие расстояния, – пробормотал Рэт, – Уйма миль.

– Нам нужен самолет, – сказал Зет, – Наблюдение с высоты будет эффективнее.

– Верно, – Рэт покачал головой, – Но тут нужно быть осторожнее. Только опустим задницы, как Федеральное управление авиации нас зацапает.

Джон сделал еще один шаг к столу. Склонил голову набок.

Плавным движением Рэт отодвинул от себя карту, словно закончив ее изучать. Или… предлагая Джону взглянуть. Но вместо того, чтобы смотреть на карту, Джон взглянул на предплечье короля. След от укуса на крепкой руке Рэта пристыдил парня, и он отступил на шаг.

В этот момент вошла Бет с кожаной коробкой свитков, перевязанных красной лентой.

– Рэт, как насчет оперативного совещания? Сейчас это важней всего.

Рэт откинулся назад, чтобы Бет могла поставить коробку. Затем поцеловал ее в губы и – слева и справа – в шею.

– Спасибо, лилан. Просто отлично, хотя Ви и Буч с Мариссой пока еще в пути. Черт, я еще не рассказал тебе об умопомрачительной идее Совета принцепсов? Принудительное отстранение для всех одиноких женщин.