Разрушенные

Я хочу оружие.

Мысль пришла мне в голову, когда Фокс остановился у огромной двери с большим замком в стиле средневековья. Гравировка в дереве, выглядящая как будто кто-то взял острый нож и неаккуратно вырезал три линии — III.

Она не выглядела так, будто принадлежала этому столетию. Как будто дом был построен в ее стиле, в этом было что-то зловещее и дьявольское — что-то живое.

Волосы у меня на затылке встали дыбом, когда Фокс вставил ключ и открыл дверь. Единственная дверь без блокировки с клавиатурой.

Он оглянулся, его серо-белые глаза вперились в мои. «Ты можешь уйти, если хочешь». Его взгляд кричал сообщение, сверкающее болью.

Я хотела принять его предложение. Я не была готова. Я не думала, что буду когда-нибудь готова для того, что он хотел показать мне.

Я не могла ответить ему — или молчанием или словесно. Мои мысли смешались друг с другом, пугаясь от понимания и ужаса того, что он хотел мне показать. Но в основном меня превратило в камень решение, которое я должна была принять.

Клара ринулась внутрь — никакого страха или остаточно шока от того, что случилось в его офисе. Краткий возглас удивления вырвался из нее, а затем последовало радостное хихиканье.

— Это как клетка. Нет, это как тюремная камера. — Она повернулась ко мне. — Помнишь? Эти картинки, что ты показывала мне, на которых были плохие люди в лондонском Тауэре, которые пытались украсть корону и все деньги королевы? Помнишь, мамочка, все эти штуки, что свисали со стен, и все ужасные предметы, что они использовали, чтобы заставить плохих людей говорить правду? Похоже на это.

Мое сердце перестало биться, когда я сделала шаг вперед, войдя в комнату. Клара была полностью права. Пространство выглядело как подземелье — подходящее только для кровожадных воров и людей, кого ждала виселица.

Фокс фыркнул, прежде чем пошел дальше, чтобы включить ряд светильников, что висели над рабочими столами, скамейками инструментов и принадлежностей. Свет помог развеять первое впечатление о клетке, но стены были отсыревшие, пол — недоделанный и уложенный землей.

Резкий металлический запах бронзы и безжизненного металла ударил мне в нос. Смесь старого дыма от большого пожара и холодной грязи вокруг нас — запах напоминающий Фокса.

Он принадлежал этому месту больше, чем принадлежал черным комнатам наверху. Я не могла переварить мысль, что он мог жить в подобных условиях. Выносил жизнь в такой окружающей среде.

Клара бродила по комнате, пристально изучая старомодные кузнечные мехи и рассматривая две огромных наковальни. Плоскогубцы валялись вместе с молотками и странными кусками выброшенного металла.

Мой взгляд упал на серебряную цепочку, свисающую с края стола. Фокс повернулся, чтобы встретиться со мной взглядом. Он кивнул.

— Та же самая толщина, что я использовал на тебе. Сейчас это кажется глупым. — Его взгляд упал на сверкающее серебро вокруг моего горла. Я все еще носила наручники со звездами, что он сделал мне. Центральная часть, которая крепилась от моих запястий к цепочке на животе — исчезла в его кармане, и я не видела ее больше.

— Ты никогда не была опасной. Это я. Я тот, кто должен надевать это. Не ты. — Его глаза опустились на мое горло, прослеживая металл под моей одеждой.

— Надевать что? — Клара встала сбоку от меня, ее глаза были расширены от интереса. Она мягко кашлянула, отчего мое сердце сжалось.

— Ничего.

— Ты всегда говоришь это, — фыркнув в раздражении, Клара умчалась и исчезла через щель в задней части рабочей комнаты.

— Клара! — я бросилась вперед, очень обеспокоенная тем, как много острых инструментов и опасного было в этом месте. Какого черта мы спустились сюда? Фокс мог рассказать ей историю в любом другом месте. Сад, в котором ярко светит солнце, был бы гораздо более лучшим местом, чем гребаный подвал. — Выходи оттуда.

— Дерьмо, я думал, эта дверь закрыта. — Фокс сделал шаг вперед, легко паря как тень на стене, а не человек. Что-то в нем изменилось, как будто он принял ту сторону себя, что собирался выставить напоказ. Он не прятался здесь — он соответствовал.

Я сдерживалась, позволяя ему открыть тяжелую дверь похожую на банковский сейф. Исчезнув внутри, он посмотрела через плечо.

— Там безопасно. Я уверяю. Это мое хобби — и все.

Я нахмурилась, входя в небольшое пространство. От пола до потолка были ряды полок.

О боже мой. Мое сердце сильно билось о грудную клетку, когда я осматривала все, что было на полках. Как это возможно? Я прошла сквозь время или попала на съемочную площадку.

— Ничего себе, это удивительно, — сказала Клара, кружась по сокровищнице оружия.

Фокс с осторожностью смотрел на нее, но его тело было повернуто ко мне, готовый принять, что бы я ни сказала. Я сердито посмотрела на него, не в состоянии поверить, что он думал — это умно привести ребенка в подобное место.

Но также сильно, как я хотела закричать, я не могла отрицать, что он вел себя как защищающий отец, готовый схватить любую опасность, что устремлялась к ней.

— Святое дерьмо. — Я двинулась вперед, мои глаза расширились от огромного арсенала, спрятанного под домом Фокса. Тайная комната полная тайных вещиц. Вещи из прошлого. То, что никто не должен видеть. Тут был каждый предмет смерти от кортиков, мечей, серпов, штыков до сабель, топоров, длинных луков и нунчаков.

— Как я и сказал, я не использовал их. Ни один. Я просто сделал их. Я делал это раньше с... и я нахожу это своего рода терапией — работать с тем, что знаю. — От его тела исходило напряжение, наполняя небольшое пространство мужественной энергией.

На моем лице было нечитаемое выражение, когда я бродила по комнате, впитывая вид оружия и приборов для убийств, вдыхая аромат бронзы и железа, металлических и острых предметов.

Клара запищала, проведя своими хрупкими пальчиками, по выглядящей устрашающе, булаве с шипами. У меня почти случился сердечный приступ, прежде чем Фокс осторожно убрал ее руки и расположил их у нее по бокам.

— Ты сделал это? — ее невинный голосок звенел по комнате — полное несоответствие чистоты в сравнении с варварством того, что она коснулась. — Ты собираешься на войну? С кем ты борешься? — она замера, прикусив нижнюю губу. — Ох, я поняла. Так ты получил свой шрам? Ты был на войне.

Мое сердце сияло за мою храбрую маленькую девочку.

— Перестань задавать такие пытливые вопросы, Клара. Его шрам — это личное, и я сомневаюсь, что это история, которую он может легко рассказать.

Я посмотрела на Фокса, и он бессознательно поглаживал сморщенную кожу на противоположной стороне своего восхитительного идеального лица. У него была легкая щетина, что была необычна для него, и не было волос, где кожа была повреждена.