Разрушенные
Шрифт:
— Я хочу сделать кое-что. Ты позволил это Кларе. Теперь мой черед.
Черт. Она хотела коснуться моей спины. Она хотела получше рассмотреть татуировки, увидеть под чернилами отметки от плетей и бесчисленное количество других шрамов, спрятанных под украшением Призрака.
Я покачал головой, собираясь отказаться, но Зел наклонилась назад, случайно сверкнув нежной розовой плотью между своих ног.
Все мысли вылетели из головы. Я поддался как влюбленный подросток, мой рот наполнился слюной, так чертовски сильно желая попробовать ее.
Я никогда не целовал женщину там внизу.
Я хотел ее. На моем лице, моем рту.
Мой уже твердый член болезненно дернулся.
— Я лягу на живот, только если ты сделаешь кое-что для меня в ответ.
Бартерная система.
Что-то от нее в ответ на что-то от меня. И я точно знал, о чем попрошу.
Зел передвинулась на край, когда я неловко взобрался на кровать. Мои руки были соединены вместе, я упал на спину.
Зел нахмурилась.
— Чего ты хочешь? — ее щеки немного покраснели, губы стали розовее.
Вместо ответа мои глаза опустились ниже по ее телу, остановившись между ее ног. Я подавил стон, заметив первую полоску блестящей влажности на внутренней стороне ее бедра.
Бл*дь.
Она хотела меня так же сильно, как и я ее, и ожидание сводило нас обоих с ума.
Мне потребовалось бы только один раз хорошо дернуть руками, чтобы разрушить три петли цепи. Мои руки напряглись, готовясь освободить себя, чтобы я мог прижать ее под собой. Зел верила, что была в безопасности, и это в свою очередь позволило мне делать больше вещей с ней, чем, если бы она боялась за свою жизнь все время.
Я знал, что не имело значения, что случится, я скорее убью себя, чем ее. Мой самоконтроль одержит победу. Он должен.
Подняв глаза, чтобы встретиться с ее, я пробормотал:
— Я хочу вылизать тебя.
Ее глаза расширились, загорелый животик напрягся.
Когда она не сдвинулась, я наклонил голову.
— Позволь мне попробовать тебя, и я с радостью позволю тебе коснуться моей спины. Но я не собираюсь ничего делать, пока ты не подчинишься мне. Подойди сюда.
Она покачала головой, краснота покрыла ее щеки.
— Я не могу, как ты...
Логика казалась простой для меня.
— Ты должна сесть мне на лицо, Зел. — Я не мог остановить небольшую улыбку и восторг в моем желудке от мысли о том, как она преподнесет себя мне. Ей придется выставить себя мне напоказ и держаться на месте, пока я буду удовлетворять ее.
— Двигайся. Сейчас же. Я не буду просить снова.
Приказной тон моего голоса заставил ее медленно проползти по кровати, в ее глазах была застенчивость. Тепло ее тела опалило меня, но она с осторожностью избегала всех контактов. Когда ее колени были параллельны моим плечам, она посмотрела на меня.
— Я не могу. Это просто... слишком интимно.
— Ты хочешь коснуться меня. Я хочу попробовать тебя. Оседлай мое лицо, Хейзел.
Ее глаза закрылись, пока ее нога нерешительно вытянулась, и она расположила себя на мне.
Она возвышалась надо мной, выглядя как мой правитель, моя королева. Ее груди стояли дерзко и идеально, к тому времени как очертания ее живота вели меня к самой красивой киске, которую я видел.
Мой голос охрип, а член дернулся,
небольшая капля семени появилась на кончике, отчаянно нуждаясь в большем.— Ты выглядишь чертовски потрясающе, — я не мог оторвать глаз от ее розовой плоти и ее загорелых бедер, находящихся совсем близко от моего рта, но все еще вне досягаемости.
Ее кожа покраснела, и она отпрыгнула, когда я потянулся и расположил свои связанные руки над ее головой, а затем опустил их, так что они оказались за ее спиной, мои руки лежали на ее бедрах, лишая ее свободы.
Ее глаза вспыхнули тревогой, когда она попятилась, готовая к бою.
Я надавил, заставив ее ноги расшириться и приблизиться ближе к моему лицу.
Это заняло мгновение, но ее ноги расслабились, и глаза закрылись. Подчинилась, но не поверила.
Я облизал губы, увеличив давление на ее бедрах своими руками. Она позволила мне опустить себя. Ниже и ниже, пока ее ноги не раздвинулись достаточно, чтобы ее влажность оказалась на моем языке.
В момент, когда ее тепло коснулось моего рта, я забыл, кем я, черт побери, был. Я забыл свое имя, свою семью, свое прошлое, свои испытания. Я был полностью ее во всех отношениях.
Не имело значения, что я не знал, что делать, в мгновение, когда мой язык прошелся по складочкам Зел, она изогнула спину и ее руки уперлись в бронзовое изголовье кровати позади меня. Стон вырвался из ее горла, почти заставив меня кончить без какого-либо стимулирования.
Ее мускусный сладкий вкус опьянял меня, и я хотел большего. Я щелкнул языком по ее клитору, от чего она еще больше застонала.
Я обожал то, что заставлял ее дрожать. Я любил каждую секунду того, как доставляю ей удовольствие. Условный рефлекс был на том уровне, когда я мог его терпеть, благодаря тому, что ее руки были на изголовье кровати.
— Бл*дь, — зарычал я, когда провел языком вниз и вошел в нее. Влажность ее лона ударила по моему сознанию, пока я не мог перестать увеличивать свой ритм. Я трахал ее языком без сожаления, постанывая, толкаясь своими бедрами. Я жаждал ее каждым дюймом своего тела.
Мой мир был заполнен совершенно новым ощущением. Я никогда не пробовал ничего подобного. Никогда не чувствовал желания превратиться в грубого, но милого. Я снова провел языком по всей длине и закружил по ее клитору.
Все ее тело дернулось. Она превратилась из напряженной от стресса в дрожащую от потребности.
— Я собираюсь коснуться тебя, Фокс. Я ничего не могу с собой поделать, — задыхалась она.
Я покачал головой, потираясь своими небритыми щеками о внутреннюю поверхность ее нежных бедер. Я ущипнул ее чувствительную плоть, приходя в восторг от низкого хныканья, что она издала.
— Я должна. Пожалуйста, — она громко застонала, когда я снова вошел в нее языком, погружаясь в нее глубже и жестче.
Оторвавшись, я посмотрел вверх, мое зрение заволокла похоть. Мой голос был едва узнаваем, когда я простонал:
— Я не говорил тебе не трогать меня. Ты можешь. Я говорил не называть меня Фокс.
Ее глаза открылись, и я утонул в ее зеленом совершенстве. Замешательство и вопросы метались в ее взгляде.
Я прижал ее киску к своему рту и жадно и зверски всосал.