Разрушители иллюзий

История 2

Леди Совершенство

Существовало не так много вещей, которые Заземлитель по-настоящему любил. Он был неприхотлив в пище, ему было практически все равно, где и на чем спать, устройствами каких моделей пользоваться и что носить. Фея утверждала, что его испортила военная служба, но она ошибалась. Он всегда был таким.

Заземлитель любил приятную боль в мышцах после физических нагрузок, их тихие вечера на пороге выходного и приятную ночную прохладу. Он вполне мог жить на одних пищевых концентратах, но не мог устоять перед стейками из искусственного мяса, которые жарила Фея, когда хотела его порадовать или чувствовала себя в чем-то виноватой.

Еще меньше было вещей, которые он не любил. И лидером этого антирейтинга вот уже несколько лет подряд было ростовое зеркало, висевшее у них в жилом модуле. Перед этим зеркалом Фея, как ему казалось, проводила полжизни.

– Зем, ну я же для тебя стараюсь!
– со смехом укорила она его, поймав в отражении недовольный взгляд. Расческа все гуляла по ее волосам, укладывая непослушные локоны в каком-то особом беспорядке.

Ботинки ее были вычищены до блеска, форма отглажена, губы влажно блестели от бесцветной помады. Фея от природы обладала особой несовершенной живой красотой, но при этом прилагала массу усилий, чтоб выглядеть еще лучше.

– Чтобы тебе было приятно на меня смотреть!

– Мне и так приятно, - ответил Заземлитель, обреченно подпирающий стену. – И без помады, и без прически.

– И без одежды, - ядовито подсказала Фея, бросив на него насмешливый взгляд.

– И без одежды, - подтвердил он ровно. Заземлитель считал, что он слишком стар для того, чтобы смущаться. Ему недавно исполнилось сорок. Фея вполне могла быть его дочкой.

– И тебе это нравится.

– Конечно, нравится! – она довольно тряхнула гривой.
– Я люблю себя!

– А я тебя.

– А себя?

– А зачем?

Фея уже набрала воздуха в грудь, чтобы ответить ему длинной речью, но сигнал, оповещающий о срочном задании, не дал ей ничего сказать. Она спрятала расческу и торопливо протянула ему руку, приглашая идти.

***

Им доводилось появляться среди роскошных дворцов, шикарных особняков и величественных замков. Даже не так. Чаще всего в их полезной, но не самой чистой работе все начиналось именно так – с красивых пейзажей, от которых в первое время захватывало дух. Потом контролеры учились не покупаться на внешнюю красоту или, как следствие, все ослепительно красивое уже заведомо обозначали для себя как фальшивку.

В этот раз алмазных замков и дворцов из золота не наблюдалось. Их вышвырнуло в зловонную, звучащую всхлипами и причитаниями темноту, и на несколько мгновений они ослепли.

– Ой-ой, - только и успела произнести Фея, когда легкое головокружение, присутствующее при погружении в иллюзию, покинуло ее. Телепортационный браслет (он же браслет связи и практически универсальное устройство), который носили контролеры, обещал мягкое и безопасное перемещение в человеческое сознание, но на деле обладал ворохом неприятных последствий.

Вокруг них вздыхали и плакали. Невидимая в темноте мать укачивала хныкавшее дитя, кто-то хрипло бормотал молитву сорванным от криков голосом.

Ровный белый свет выхватил влажную каменную стену подземелья и изможденных узников в лохмотьях - Заземлитель нашел в кармане фонарик. Юноши и девушки, дети, старики – все грязные, истощенные, сгрудились между холодных стен и толстых прутьев с другой стороны.

Заземлитель, смирившись с ролью фонарного столба, поднял руку с фонариком выше и едва не разбил кулак о потолок. Теперь они могли рассмотреть все помещение – живописная темница со скелетами в ржавых цепях, с грязной соломой на полу и несчастными пленниками.

– Глюки, - шепнула Фея, отмечая реакцию пленников на них. А точнее, ее отсутствие. Толпа, окружающая их, была таким же плодом воображения создателя этого мира, как и темница.

Заземлитель внимательно осмотрелся в поисках пострадавшего. Чумазые заплаканные и мрачные лица, глаза, смотрящие сквозь него… Пахло сыростью, ржавым металлом и совсем немного грязной одеждой. Очень странно для места, в котором явно продолжительное время держали большую группу людей. К тому же отхожего места он не заметил. Солома под ногами тоже была не затоптанной или прелой, а художественно измазанной и слабо пахла скошенной травой. Ошибки.

Заземлитель поймал взгляд Феи и кивнул, давая ей понять, что нашел их. Ошибки – это хорошо. Это те мелкие капли, которые подточат валун. Из таких ошибок складывается спасение для самых обреченных.

Он сосредоточился, изучая окружавшее их пространство. Чем больше нестыковок он найдет – тем больше шансов будет у одержимого иллюзией вырваться на свободу. Контролеры по сути были во многом бессильны перед мощью чужого воображения. Они не могут самостоятельно разрушить иллюзию, но могут подтолкнуть создавшего ее усомниться в том, что его окружает. Сомнение – вот сильнейшее оружие против сладкой фальши. Без него даже стабилизатор лишь кусок металла и пластика.

– Чем они тут питались? – пробормотала Фея себе под нос.
– Ни одной миски. А судя по виду пленников, их держали тут достаточно долго. Или же у них мытье считается огромнейшим грехом.

Заземлитель мысленно зафиксировал еще один факт. Этого должно было вполне хватить, чтобы спасти пострадавшего. Осталось только его найти.

– Нас где-то не там выкинуло? – Фея смотрела на него ошарашено, требуя ответа. Заземлитель начал работать в Разрушителях иллюзий, когда Фее было десять лет. Она могла упрямиться и своевольничать, но его верховенство признавала.

– Не могло же далеко от объекта?

Заземлитель успел коротко мотнуть головой, рассеивая ее сомнения.

И тут дверь темницы отлетала, сорванная с петель невиданной силой. В грязный полумрак помещения хлынул свет, такой яркий и сильный, что они попятились к стене. Свет слился мощным потоком, как вода из прорвавшей дамбы, его напор был почти ощутим. Складывалось ощущение, что солнце приблизилось к земле и заглядывает прямо в дверной проем или какой-то шутник подтащил ко входу в темницу огромный прожектор.

Свет потускнел и ослепшие люди увидели в дверях черный силуэт. Белый ослепляющий поток редел, и новые черты проступали, а черная фигура обретала детали и краски. Светлые волосы расплавленным золотом стекали по спине до пят, на ненормально острых и длинных ушах покоилась витая золотая диадема с голубым камнем как раз по центру лба. Длинные ноги, обутые в высокие сапожки на металлических каблуках-спицах. Налитая грудь, едва поместившаяся в чаши отделанного металлом лифа. Крутые бедра рвались на свободу из разрезов шелковой длинной юбки едва прикрывающей почему-то бронированные трусики. В тонких нежных руках девица каким-то чудом удерживала здоровенный двуручный меч.