Разрушительница Тьмы

– Да. – Но только после уничтожения источника зла. Разрушительница посмотрела на устройство: оно было таким же, как первое, и в нём тоже чувствовалась колючая энергия принцессы Иоханны.

– Когда? – В голосе шахтёра послышалось раздражение.

– Через минуту. – Она занесла меч над устройством, собираясь с силами, чтобы уничтожить тьму.

– Поговори со мной. – Теперь его голос слышался с другой стороны, чуть левее. Это нельзя было объяснить движением стен пещеры. – Я хочу знать, где ты. – Голос снова сместился.

Разрушительница Тьмы всё поняла.

Она повернула меч и нанесла удар, как только в темноте возникло лицо Майкла. Грязное. Разъярённое. Мёртвое.

По клинку «Возлюбленного» с треском побежал священный огонь, и он разрубил шахтёру грудь. Оттуда хлынула чёрная кровь, затопив устройство.

С оглушительным визгом существо – потому что шахтёр был уже не человеком, а ожившим мертвецом – бросилось на неё и схватило. Кривые ногти царапнули по доспехам, но мертвецы были слабы, а Разрушительница Тьмы приготовилась к нападению. Она подняла меч и вонзила клинок в его ноги.

На мгновение её ослепила чудовищная боль, заставив отшатнуться и крепче вцепиться в рукоятку «Возлюбленного», но у неё не было времени собраться с силами. Оживший мертвец упал на настил, но не потому, что она его ранила: просто сломанные и окровавленные ноги больше его не держали. Он потянулся к ней и схватил, но дева оказалась быстрее. Разрушительница Тьмы вонзила лезвие в шею мертвеца, выжигая его изнутри божественным пламенем.

Она ахнула, прикусив язык, чтобы не закричать, но боль была просто невероятной. Перед глазами поплыл красный туман, а потом всё стало серым. В ушах загудело.

– Ты не думала о том, чтобы сдаться? – Даже голос стал каким-то далёким. – Тебе не нужно продолжать это делать.

Она не сдастся. Не сдастся. Даже если её сила пытается выжечь её собственную тьму.

– Возможно, я этого заслуживаю, – прошептала Разрушительница Тьмы, вытаскивая клинок из обугленного мертвеца.

Существо упало на настил и скатилось в пещеру.

Когда оно ударилось о пол, в шахте стало тихо. Разрушительница Тьмы смотрела вниз, и внутри у неё растекалась печаль. Человек умер, рассказывая ей о своей семье, а она даже не заметила. Воительница была поглощена собственной болью, уничтожая зло.

И теперь ей надо было довести дело до конца.

Внезапно раздался тихий стон. Разрушительница осветила пещеру, и её охватил ужас.

Дюжина мертвецов, шаркая ногами и хромая, тащилась по настилу. В руках у них были камни, кирки и обломки сгнивших досок.

Из горла Разрушительницы Тьмы вырвался слабый стон. Всё тело ныло, и балки и каменные стены слегка дрожали. Она была не в состоянии сражаться с ожившими мертвецами, но разве у неё есть выбор?

Мертвецы приближались к ней.

Дрожащими от усталости руками она подняла меч и призвала на помощь свою силу.

Глава 34 Ханна

Смерть короля всех сплотила.

– Как Рун сумел так быстро организовать похороны? – задумчиво спросила Надин. Они с Ханной шли по двору, а следом на почтительном расстоянии, чтобы не подслушивать, шагали капитан Оливер и другие стражники из Эмбрии.

– Ему и не пришлось ничего делать. Это работа Дейла Ларксонга. Он главный священник и организует похороны всех монархов. Никогда не знаешь, когда это может случиться. – Ханна пыталась каждую минуту не дотрагиваться до лифа своего платья: хотя сегодня утром над ним поработала её швея, платье всё равно сидело плохо. – Но нельзя не восхищаться гибкостью Руна. Вчера свадьба. Сегодня похороны. Он неплохо справляется.

Надин украдкой улыбнулась.

– Кажется, это твой первый комплимент.

– Неправда. Я уже говорила, что он очень послушный.

– Ханна.

– Думай, что хочешь. – Они заметили скорбящих, и Ханна коснулась пальцами подбородка. – Кузина, кажется, мы слишком вырядились. Здесь похороны не такие помпезные, как дома. – В Эмбрии королевские похороны сопровождались парадами, долгими речами и изысканными балами, воспевающими жизнь покойного правителя. Порой после похорон устраивались состязания, если покойный монарх был любителем какого-либо вида спорта. Но в Кабервилле гроб торжественно проносили по городу, а затем устраивали общественную службу в Великом Храме. На церемонии захоронения в склепе замка посторонние не присутствовали.

Они свернули за угол и увидели впереди огромные ворота дворца. Из-за парапетов лился золотой свет, и Ханна заморгала. Она разглядела вдовствующую королеву Грейс, принцесс Санкчери и Юнити и Руна: они стояли рядом и ждали, когда вынесут гроб, чтобы поехать верхом во главе процессии. Ханна должна была присоединиться к мужу.

– Ненавижу похороны, – пробормотала она.

Надин быстро взглянула на неё, словно напоминая, что если бы Ханна сделала всё по-своему, похорон было бы ещё больше, и ей бы пришлось присутствовать на каждых.

– Знаю. – Ханна направилась к ожидавшим их членам королевской семьи. – Но теперь, когда я стала королевой, я издам указ, запрещающий похороны.

– И что мы будем тогда делать с трупами после войны? – спросила Надин, решив ей подыграть.

– К тому времени, как я издам этот указ, войны прекратятся. Я завоюю всех. У нас будет мир.

– Конечно, – согласилась Надин. – И никто больше не будет умирать от болезней или от старости.

– Посмотрим. Даже королевы не всесильны.

Внезапно в памяти всплыло мрачное воспоминание: свежие раны, тёмное давление в груди и странный зелёный свет, проходящий через всё её тело. Ханна постаралась подавить воспоминание. Закопать как можно глубже. Забыть. Если бы принцесса могла его уничтожить и устроить ему похороны, она бы на это пошла. Она бы сделала исключение.

Надин обеспокоенно коснулась её руки, но через мгновение они подошли к Хайкраунам.

Ханна приветствовала членов королевской семьи и, стараясь выглядеть опечаленной, но не сломленной, заняла своё место рядом с Руном. Сегодня члены Королевского совета, вельможи из Кабервилла и Эмбрии и другие важные персоны увидят её, возможно, в первый раз. Ей надо было произвести на них впечатление милосердной, уверенной и решительной особы. Надин описывала её именно так, пока Ханна была «мертва», и теперь пришло время поливать семена, которые посеяла кузина. Или удобрять компостом.

Ханна не была фермером. Она не знала следующего шага в этой метафоре, но зато знала, как завоевать всех этих людей. Ей было нужно, чтобы вокруг неё сплотился весь Кабервилл.

Надин вместе с другими фрейлинами встала позади Ханны. У них за спиной собрались все её стражники из Эмбрии. Надин потянулась к Ханне и сжала ей руку. Жест любви и поддержки, чтобы все поняли, что у Ханны есть друзья, которые в неё верят.

И хотя они ещё не были друзьями и даже знакомыми, Ханна разглядывала толпу кабервилльских вельмож в поисках Пруденс Шэдоухенд и Виктории Старайз. Они стояли чуть поодаль друг от друга: первая с мужем, хорошо одетым (для Кабервилла) графом, а вторая – с группой других молодых знатных женщин, на лицах которых застыло выражение любопытства. Когда Ханна и Виктория коротко кивнули друг другу, женщины уставились на неё с любопытством и уважением.