Развалина

Бросив телефон на кровать, он направился в ванную комнату, перед этим отдернув жалюзи, открывая прекрасный вид на город с восточной стороны. Лучи солнца проникали внутрь пентхауса, где большая часть интерьера, включая раздвижные двери и стены, была выполнена из стекла.

Джо включил кран холодной воды и посмотрел в собственное отражение на кристально чистом зеркале. Из носа текла тонкая струйка крови, только сейчас он заметил цепочку маленьких красных капель идущих вдоль мраморного пола.

«Что за хрень со мной происходит?» — подумал он, зачерпывая пригоршню холодной воды и выплескивая себе на лицо. Голова казалось необыкновенно легкой, как будто никакой попойки и не было. А была ли она на самом деле? Джим, как ни старался, не мог вспомнить, что произошло накануне — лишь краткие фрагменты, которые не хотели собираться в целостную мозаику.

Джим снова взглянул в зеркало: кровь больше не текла, но кожа была очень бледная, как во время болезни. Пытаясь выкинуть эти мелочи из головы, Джим принял душ с джакузи, одел новые выглаженные брюки с рубашкой и заказал себе завтрак с доставкой из ресторана, находившегося на первом этаже небоскреба.

Спустившись в гостиную, он включил домашний кинотеатр: на BBC транслировалась новая передача о домашних питомцах. Джим расхохотался, наблюдая за фермером, который никак не мог поймать дико кричащего гуся.

Спустя минуту раздался телефонный звонок. Нехотя встав с дивана, Джим направился в спальню. На зеленом экране высвечивалось: Джо. «Еще три гудка и, если он не перестанет, я возьму трубку», — решил Джим. Мобильник замолчал, но лишь на короткое мгновение. «Вам новое текстовое сообщение» — произнес голосовой оповещатель. Смс-ка оказалась, как было не сложно догадаться от Джо. «Джим, дела принимают серьезный оборот. Я буду у тебя через полчаса,» — прочитал Джим с легким беспокойством, но тут же отмахнулся от нависшей над ним проблемы, как от надоедливой мухи.

Раздался длинный мелодичный звонок и мягкий мужской голос возвестил: «Ваш завтрак, сэр!»

«Войдите!» — сказал Джо, нажав кнопку на дистанционном пульте управления апартаментами. С помощью него можно было включать телевизор, компьютер, душ, сигнализацию, открывать окна. Пульт управлял всем электронным и механическим оборудованием пентхауса, его функции дублировал настенный щит, закрепленный на стене в спальне.

Джим любил удобство, любил, когда другие люди ему прислуживали, ухаживали за ним, как за королем. И относился он к ним соответственно: как к слугам или того хуже, как к рабам. А тех, кто не желал делать так, как он скажет, он ненавидел.

Не успели доставить завтрак, как тут же раздался новый звонок в дверь: на этот раз это был уже Джо.

— Заходи, Джо, располагайся, — приветствовал его Джим, — вина не хочешь?

— Я ненадолго и по делу, Джим, — серьезно ответил Джо, садясь в кресло.

— По какому же? — беззаботно спросил Джим, наливая себе красное вино в граненый стакан с изображением рычащего льва. — Ты же должен быть на сейчас на работе? Как, кстати, идут дела в банке? Не повысилась ли процентная ставка?

— Нет, но я…

— Зацени новую передачу, Джо, — перебил его Джим, включая BBC. — Ты должен это видеть.

— Джим, нам надо серьезно поговорить! — воскликнул Джо. — Выслушай меня!

Джим с удивлением уставился на приятеля, замерев с поднятым стаканом в руке. Затем положил его на стол и уселся на диван, со спокойствием скрестив руки на груди.

— Я тебя слушаю, говори.

— Это касается вчерашних происшествий, как ты догадался.

— Я не понимаю тебя, — ответил Джим, — если честно, то нихрена не помню вчерашний день.

— Вообще ничего?! — удивленно спросил Джо, но затем понимающе кивнул. — Хотя это неудивительно, учитывая, как сильно ты вчера двинулся.

— Просвети мою дырявую память, — усмехнулся Джо, — перед глазами иногда всплывают какие-то отрывки, но все это кажется полнейшим бредом больного шизофренией.

— Боюсь тебя огорчить, но возможно большая часть из твоих отрывочных воспоминаний — чистая правда, — вздохнул Джо и начал пересказывать события минувшего вечера.

— Мне показалось, что ты принял чересчур большую дозу и тогда…

— Все, вспомнил! — перебил его Джим. — Меня торкнуло, а потом откуда-то взялись белые нигеры, окружили меня кольцом и начали угрожать мне. Я вынужден был применить оружие. Но только как я оказался на улице, и почему вас не было поблизости? — задумчиво закончил он.

— Ты пропустил самую важную часть, Джим, — напомнил Джо, — что ты делал, когда находился под кайфом?

— Я думаю, сидел в избе вместе с вами, хотя у меня были сильные глюки и сказать уверенно я не могу.

— Ты побежал в сторону лагеря беженцев и устроил там настоящий переполох. Ты гонялся за тремя их бабами, пока не поймал одну и не изнасиловал, судя по всему, прямо на глазах у ее мужа, а затем ты достал пушку и уложил его и еще двух негров…

— Я помню только одного нигера, которому я пробил башку, — задумчиво ответил Джим, — по-моему, их вождь или шаман, не знаю, кем его там считают.

— Это было уже после этого, когда они стали окружать тебя в кольцо. Но неужели ты ничего, кроме этого не помнишь?

Джим отрешенно покачал головой.

— Почему же никто из вас меня не остановил? — искоса посмотрев на Джо, спросил он.

— Ты бы видел себя! — воскликнул Джо. — Тебя-то трезвого с трудом остановишь, а тогда ты представлял реальную угрозу для жизни. Никто не думал, что ты достанешь пушку… Понимаешь? Вот тогда дело уже приняло скверный поворот, но было поздно.

— Тот нигер-старик не хотел убивать меня, — вспоминая ярко-алые горящие глаза альбиноса, сказал Джо. — Он хотел что-то другое…

— Тем не менее, сейчас они хотят кое-что определенное, Джим, — ответил Джо и достал из кармана пиджака маленький белый конверт.

— Что это? — с некоторым раздражением в голосе спросил Джим.

— Данные банковского счета, куда ты должен перевести три миллиона фунта стерлингов, у тебя есть семьдесят два часа на раздумье, в противном случае они примут меры.

Джим громко расхохотался, его хохот эхом отлетал от стен стеклянного замка, в котором он жил.

— Джони, Джони, с каких это пор я должен бояться кучки негров, а? — вальяжно спросил Джим, закуривая папиросу.

— Я знаю, что ты большой игрок, Джим, и у тебя много связей в «верхах». Но это совсем другое. Этот наркотик приносит миллиарды прибыли, но секрет его изготовления знают лишь эти самые негры. Ты, вместе с их соплеменниками, убил и их доверие к наркодилерам. И теперь они не будут сотрудничать с белыми до тех пор, пока не получат обещанную сумму.