Разведчики Зеленой страны

Гномик обнимал своих друзей и чуть не визжал от радости. Люда была в восторге. Ромка и Асан с пионерами примчались на дым костра, как буря. Их помощь была уже не нужна.

Все были так рады приходу ребят из города, что забыли на некоторое время о Степке и его приятелях.

Ахмет ничего не мог сказать о Егоре — он выехал раньше, чем Егор приехал в город, — зато о заметках в газетах он рассказал подробно. Ромка упоенно слушал Ахмета.

Степка потребовал, чтобы освободили его правую руку. Он порылся в карманах и протянул бумагу Ромке.

— Что ты мне тычешь? Что? Вот наши права! — И Ахмет сунул в руки Степке документ, который ему передала тетя Слу. — И никто не давал вам права собирать орехи колхоза. Ты знаешь, как это называется?

Степка молча прочел документ, потом еще раз перечел его и стал обвинять ребят в том, что они рубят фруктовые деревья на дрова.

— Кто рубит фруктовые деревья на дрова? — услышали ребята гневный голос и увидели незаметно подошедшего Василия Александровича.

Ученый пришел из леса, где руководил работой отряда Гюльнары. Люда бросилась ему на шею.

— Кто рубит фруктовые деревья? — грозно переспросил Василий Александрович у столпившихся ребят.

Петух поднял руку:

— Сам видел свежесрубленные кроны на земле. Я даже решил написать об этом в район.

— Эх вы, не понимаете, что говорите! Ведь мы же облагораживаем леса! Посмотрите, весь сад возле дома создан этим способом. А плоды появляются уже на второй год. А ну-ка пойдемте со мной! — решительно потребовал старик.

V

Смущенно переглядываясь, все ребята пошли в сад.

— Судьба наших лесных богатств должна интересовать каждого, кто любит Родину, — сказал Василий Александрович. — В горах десятки тысяч гектаров ореховых лесов, плодовые леса из яблонь, груш, фисташек, алычи, а вы, — и ученый показал на Степку и его приятелей, — вы хищнически грабите плодовый лес. Палки и камни бросаете, чтобы сбить орехи, вы ломаете тонкие ветви ореховых деревьев, а урожай орехов зависит только от развития этих тонких ветвей — ведь на них образуются женские соцветия! И вы губите будущий урожай! Вы саранча, вот вы кто! Саранча! — И Василий Александрович покраснел от гнева.

Степка попробовал возражать. Ахмет показал Василию Александровичу бумагу, переданную тетей Слу.

— Вот видите, видите, вы еще и воруете орехи, принадлежащие колхозу! Как вы посмели!

— У нас есть разрешение, — раздались голоса ребят, пришедших со Степкой. — Мы не знали, что эти орехи колхозные. Степка сказал, это дикие орехи… Степка, покажи разрешение! Мы не воры! — Ребята искренне обиделись и очень хотели поскорее оправдаться.

Степка нехотя подал Василию Александровичу разрешение на сбор орехов.

Ученый внимательно прочел его, нахмурился и, передавая Ромке, сказал:

— Я что-то не разберу, в каком году оно выдано.

— Там клякса, — поспешно пояснил Ромка, протягивая руку за разрешением. — Разобрал. Разрешение выдано в 1944 году, а «четыре» переправлено на «пять». Смотрите, Гномик, Люда!

— Врешь! — закричал Степка и выхватил бумагу. Но свои же ребята, во главе с Петухом, завладели ею.

— А в самом деле подделка! А я, дурак, верил, что у тебя есть разрешение! — рассердившись на то, что его так глупо провели, сказал Петух. — Ты что же это, а? — не находя слов выразить негодование, спросил он Степку.

— Степка нас обманул! — произнес кто-то из ребят.

— Честное слово, мы ничего не знали, — просто сказал Петух. — Мы думали, что ваши ребята рубят дикие яблони на дрова. Неужели эти фруктовые деревья в саду были спилены и привиты так же? Вон какие большие на них яблоки!

— Попробуйте, ребята, — пригласил Василий Александрович.

Ребята осторожно срывали фрукты и ели. Василий Александрович испытующе смотрел на них, соображая, как бы их заинтересовать работой.

— А что вы скажете, если мы вас попросим помочь колхозу облагораживать плодовые леса? Чтобы каждый из вас своими руками создал лесо-сады своего имени, своей бригады! Ведь это же так интересно!

— Об этой работе даже в газетах напишут, — вставил Ромка. — Только мы всяких хулиганов не возьмем.

— А что надо делать? — недоверчиво спросил мальчик из Степкиной компании.

Василий Александрович объяснил. Кто не интересуется прививкой, чтобы поработать здесь весной, может работать по разрежению плодовых лесов, на подрезке сушняка, выкорчевке и других подобных работах. Надо будет собрать скороспелые орехи, зимние сорта яблок. Работы будет много, и работы интересной.

— Мы собрали немного орехов в облагороженном вами ореховом лесо-саду, — сказал Петух, — но раз такое дело, мы отдадим их вам… мы не собирались присваивать чужое. Произошла ошибка, но это не по нашей вине! — И Петух презрительно посмотрел на Степку.

— Дураков нет — не отдадим то, на что имеем право, — запротестовал Степка, — просто захватил по ошибке не то разрешение.

Петух и Степка заспорили. Чем больше Ромка смотрел на Степку и вслушивался в спор, тем явственнее он ощущал в словах Степки, не желавшего признать свою вину, то упрямство из ложного самолюбия, какое еще совсем недавно так часто направляло его самого по неверному пути. В Степке он увидел себя, как в кривом зеркале, и это еще больше рассердило его.

— Не слушайте Степку! — горячо сказал Ромка. — Что ему облагораживание лесов, если он ведет себя в лесу не как хозяин, а как вор!

— Я не вор! — крикнул Степка. — Все знают: я самый быстрый сборщик!

— Сбивая урожай камнями и палками, ты уничтожаешь урожай будущего года, лишь бы быть первым, — обвинял Ромка. — Значит, ты воруешь у нас у всех, у народа, у себя. Не хочешь работать — уходи сам, а ребят не мути. В необлагороженных лесах орехи все равно еще не поспели как следует, и делать будет нечего.

— Не поспели! — подтвердил Василий Александрович. — Даже если вы, Степа, и получите новое разрешение, то, прежде чем поспеют орехи, пройдет полмесяца. Вот я и прошу всех вас эти полмесяца поработать у нас.

— Ребята, — крикнул Ромка, — хоть вы и не нашей школы, но есть же среди вас пионеры, а настоящие пионеры не должны итти на поводу у всяких «степок»!

— «Степок», — подхватил Топс, — которые, если надо итти в школу, так болеют, так болеют, что бросают школу! Где же твои больные глаза, Степка, если ты можешь различать скороспелые орехи? Где твои очки, что ты носил в городе? И кого ты обманываешь? Ну чего ты еще ломаешься!

— Очки разбились — ну и что — я не бездельничал — я торговал в палатке — помогал отцу — работал — подумаешь, очки…