Разведчики Зеленой страны

— Несчастный случай, товарищ майор. Парашют зацепился за ветку дерева, а моя нога запуталась в стропе, я повис боком, очень низко над землей, и не успел вынуть нож и перерезать стропы. На меня сзади бросился этот волкодав, — пленник кивнул на Барса, — и схватил за руку. А тут налетела целая орава этих чертенят — и все на меня. Нас предупредил капитан Федотов, чтобы мы спускались из расчета на врага, поджидающего нас у реки и возле кишлака. Я ожидал всего, но тут просто случайность… и эти ребята… Я даже их всерьез не принял, когда увидел, поэтому и не оказал должного сопротивления… Случайность…

— «Случайность»! — язвительно повторил майор. — А разве не надо рассчитывать на то, что у врага будут сторожевые собаки? Случай с вами очень характерен, и мы его специально разберем, когда будем обсуждать итоги этого десантного урока. Ведь не станете же вы уверять, что ночью, вися чуть ли не вниз головой, вы сразу увидели, что это мальчики, и поэтому перестали обороняться.

— Он отбивался, как тигр, — сказал Ромка, с ненавистью глядя на своего пленного, так нагло отрицавшего их заслуги. — Он разбил нос Гномику, — продолжал Ромка, — стукнул кулаком Топса по голове, мне посадил фонарь под глазом и всем насажал массу синяков. — Ромка поднял майку, чтобы все могли увидеть его тело, сплошь покрытое синяками.

Глаза Егора весело блеснули. Он вспомнил купанье и камни.

— А ну поднимите рубашки! — крикнул он.

И перед глазами майора предстали детские тела, украшенные кровоподтеками.

— Однако! — сказал майор. — Вы, ребята, боролись не на шутку!

— Еще бы! — отозвался Черненко. — Но у них был пес, и это меня доконало. Я никак не пойму, откуда они взялись!

— Откуда? — Майор улыбнулся. — А ну-ка, юный фронтовик, расскажи, как вы сюда попали.

Егор слегка покраснел, одернул гимнастерку, выпрямился и рассказал без утайки обо всем, как было.

Майор внимательно выслушал его рассказ и веселым взором окинул всю компанию. Ему нравились эти мальчики, проявившие в очень сложных условиях инициативу, сметку и храбрость. Он не был уверен, педагогично ли их хвалить за выполнение того, на что они не имели указаний своего руководителя. Но раз это им не было запрещено и ребята проявили истинный патриотизм, то вряд ли было бы умно порицать поступок, вызванный их лучшими чувствами, и майор сказал так:

— Вам, ребята, еще рано вмешиваться в военные дела, хотя один из вас в силу обстоятельств даже побывал на фронте. Всему свое время. Вам еще придется послужить в армии, и кто знает, может быть, вы все станете героями. До тех пор пока существуют капиталистические страны, не исключена возможность военной провокации с их стороны. Так вот, если бы вам приказали не вмешиваться в дела учебного десанта, а вы бы нарушили этот приказ, то вас следовало бы наказать. Но вы действовали от чистого сердца, желая помочь Родине. Оказались не из пугливых, проявили и сметку, и отвагу, и опыт следопыта. Вы боевые хлопцы и, я уверен, хорошие охотники. Садитесь, поедем со мной в Джелал-Буйнак. Вы заслуживаете серьезной благодарности. Поехали!

— Товарищ майор, разрешите обратиться! — сказал Егор звонким от волнения голосом.

— Говори!

— Мы не поедем сейчас в город. У нас тут еще много дел.

— Ну, чем бы вас отблагодарить? — спросил майор, смотря на Ромку.

Тот покраснел от волнения и обиженно сказал:

— Я думал, мы настоящего поймали… а тут… и благодарить не за что!

— Ишь какой! Ну, а ты? — обратился майор к Топсу.

— Спасибо, мне ничего не надо. Вот сестра с мужем демобилизуются, приезжайте к нам в гости в Джелал-Буйнак. Нагорная, одиннадцать.

— Спасибо, при случае заеду… Ну, а ты? Гномик покраснел и тихо сказал:

— Если бы вы нашли мою маму… Наталия Михайловна Батова, из Ленинграда. Нас разбомбили у Бологого.

— Запомню, — обещал майор и перевел взгляд на Егора.

Но тот, не дав ему спросить, вытянулся и отрапортовал:

— Служу Советскому Союзу!

— Смирно! — крикнул майор, так что даже Барс, лежавший в тени, вскочил.

Майор приложил руку к головному убору и, отчеканивая каждое слово, сказал:

— От имени командования объявляю вам, пионеры разведотряда Четвертой пионерской дружины, благодарность за участие в проведении учебного десанта, за бдительность, за инициативу и смелость, проявленные в сложных условиях горного района, ночью.

Ребята, замершие по стойке «смирно», готовы были стоять так вечно и слушать замечательные слова, внушавшие им веру в свои силы. Пусть их парашютист оказался не шпионом и не диверсантом, пусть все это было военное ученье и они были в нем «элементом случайности», но враг всегда может напасть, и они выдержали первый экзамен бдительности и храбрости. Они чувствовали себя так, что прикажи им майор бежать сто километров без передышки, они помчались бы, как ветер, а прикажи умереть — умерли бы!

Майор понял состояние ребят по их горящим глазам и возбужденным лицам. Он скомандовал «вольно» и улыбнулся ласково и весело.

— Кто же у вас самый боевой? — спросил он. Глаза Топса, Ромки и Гномика уставились на Егора. — Товарищ майор, разрешите сказать, — обратился к нему Егор. — Из нас первый Роман Крестьянинов заметил парашютиста. Он остался в секрете, не страшась надвигающейся грозы. Мы уже спали, а он прибежал и поднял нас по боевой тревоге.

Майор внимательно посмотрел на Егора, потом достал небольшой складной ножик и, подойдя к Роману, сказал:

— Вот тебе на память, и помни, что куда бы ни попадал советский человек, в каких бы обстоятельствах ни очутился, он всегда должен быть преданным Родине и уметь побеждать.

— А как же пистолет? — напомнил Егор. — Ведь мы его не нашли.

— Не было, — ответил Черненко, — это же была только учеба. А как же поступить с парашютом? — обратился он к майору. — Он ведь остался на дереве.

Но здесь ребята наперебой стали рассказывать, как они снимали парашют, правда его пришлось разрезать, и о своих приключениях в пещере.

— Ну что же, — сказал майор, — придется вам, Черненко, завтра с утра отправиться в горы, кстати у вас будут попутчики. А сейчас собирайтесь, поедем в кишлак. Скоро вечер, и вы проголодались, да и, наверное, устали, — добавил он, обращаясь к ребятам.

— Нет! — ответил за всех Егор.

Но осунувшиеся лица ребят говорили другое. Ехать в кишлак ребята отказались. Они заявили, что будут ночевать здесь, а еду себе достанут охотой и рыбной ловлей.

— Для вас, ребята, это получилось больше чем учеба, — сказал майор: — это было испытание ваших сил, и вы его блестяще выдержали. Охотьтесь, взбирайтесь на недоступные вершины, познавайте природу и, главное, овладевайте знаниями!

Ребята долго кричали «ура» вслед уносящейся машине.

IV

— Вот это настоящий командир! — горячо сказал Егор и, помолчав, добавил: — Эх, скорей бы притти к полковнику Сапегину!

Понемногу возбуждение улеглось, и ребята почувствовали усталость. Решили охоту перенести на утро, а сейчас устроить постель из сена и лечь без ужина спать.

Все пошли за сеном на луг. Егор запретил брать из новых стогов, поэтому они собирали клочки старого сена по всему лугу. Они уже собрались ложиться спать, когда возле рощи опять загудела машина. Мальчики выбежали на опушку. Возле машины стоял Черненко с рюкзаком в руках.