Развилка

Тем временем У-2 пролетел над разрушенными кварталами и приземлился в городе, в районе Люблино, на расчищенную от камней, кирпичей и прочего строительного мусора площадку. Генерал вылез из самолета и практически сразу подъехал правительственный автомобиль, из которого вышел подтянутый полковник. Власов его знал - Кириллов из "Особого сектора ЦК ВКП(б)". Его часто видели рядом с хозяином, а потом он пропал - говорили, провалил какое-то особо важное задание и впал в немилость. И вот он снова в свите хозяина.

– Андрей Андреевич, - полковник Кириллов кивнул Власову, - мне поручено встретить вас и разместить в гостинице.

– Гостиница...
– протянул генерал, осматриваясь.
– Откуда?

– На самом деле это времянка невдалеке от Кремля, - усмехнулся Кириллов и указал на автомобиль.

– Прошу.

Власов сел в машину, она медленно двинулась к центру столицы, а генерал смотрел в окно.

Везде движение и кипела работа. Сотни тысяч людей разбирали руины. В основе женщины и подростки, которые трудились по двенадцать часов в день. Они съехались со всей страны и вкалывали не жалея сил. Да и как иначе? Ведь Москва - символ, центр государства, сердце страны. И чем быстрее столица будет восстановлена, тем лучше. Освобождение города вызвало ликование всего советского народа и огромный патриотический подъем. Теперь уже никто не сомневался в исходе войны. Особенно после возвращения в Москву правительства, Ставки Верховного Главнокомандующего и самого товарища Сталина.

Невдалеке раздалась серия негромких взрывов. Но рабочие не отвлекались. Видимо, привыкли к подобному. А Кириллов пояснил:

– Саперы работают. В городе много неразорвавшихся боеприпасов и мин. Часто нет возможности их вывезти. Поэтому подрывы производятся в городе.

Генерал, молча, кивнул, и снова стал смотреть в окно. Однако вскоре автомобиль въехал на огороженную бетонными блоками территорию и остановился.

– Приехали, Андрей Андреевич, - сказал полковник и добавил: - Скорее всего, хозяин вызовет вас ночью, ближе к полуночи. Так что спать лучше не ложитесь, я за вами заеду.

– Хорошо, - Власов кивнул и, подхватив походный чемоданчик, вышел.

Гостиница для высшего комсостава находилась в километре от развалин Кремля. Несколько деревянных коттеджей, которые были собраны на скорую руку. Однако все необходимые удобства имелись. Можно было поесть, помыться, выспаться, подстричься и даже посмотреть кино.

Власова снова встретили, проводили в номер, просторную комнату в одном из коттеджей, и он стал готовиться к встрече с хозяином. Для начала достал генеральский мундир с погонами, которые были введены в частях советской армии еще в прошлом году, и отдал его на глажку. Потом посетил баню и парикмахера. Вечером плотно поужинал, послушал сводку Совинформбюро и достал свою личную карту боевых действий, над которой просидел до девяти часов вечера.

Генералу хотелось спать, сказывалось нервное напряжение последних дней. Но он терпел и ровно в 23.00 за ним приехали. Сопровождающим снова был Кириллов. Всю дорогу он молчал, а Власов его ни о чем не спрашивал и подозревал, что сегодня он может отправиться в застенки НКВД. За что? Причину найти не сложно, было бы желание.

Миновав несколько контрольно-пропускных пунктов, машина резко свернула и въехала в подземный гараж. Остановка. Кириллов остался в машине, а Власова в очередной раз встретили. Теперь уже офицеры из личной охраны вождя. Они вежливо и аккуратно его обыскали, а затем проводили к лифту, который опустился в командный бункер, и здесь снова проверка с досмотром.

Наконец, генерал оказался в святая святых, в личных апартаментах вождя, который после переезда из Куйбышева в Москву редко покидал подземное укрытие. Перед кабинетом хозяина секретарь вождя Поскребышев. А напротив него на обитых сукном стульях ждали вызова маршал Ворошилов и начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Шапошников. Власов с ними поздоровался и услышал от Шапошникова:

– Только тебя и ждем, Андрей Андреевич.

Слова начальника Генштаба подбодрили Власова. Если ждут, значит, он нужен. А если так, надо ожидать нового назначения, а не наказания за грехи.

Поскребышев прошел в кабинет вождя и вскоре вернулся, посмотрел на Ворошилова, Шапошникова и Власова, а затем отошел в сторону и сказал:

– Проходите, товарищи.

Власов уже бывал в подземном кабинете хозяина, когда в сорок первом принимал под командование 43-ю армию, и отметил, что обстановка не изменилась. Хотя не так давно в этом помещении находился штаб командующего 4-й полевой армией Хейнрици. Как и прежде, в углу находился монументальный стол вождя. Как и прежде, вдоль левой стены тянулся покрытый кумачом длинный стол для заседаний. Как и прежде, за ним сидели Сталин, Берия, Жуков и Маленков. Как и прежде, на противоположной стене висела огромная карта западных областей СССР с обозначением линии фронта. Как и прежде, хозяин поднялся, шагнул навстречу военным и поздоровался с каждым за руку.

Вновь прибывшие разместились за столом, и Власов оказался напротив Берии, который посмотрел на него так, что невольно у генерала дрогнули колени. Но Андрей Андреевич своей слабости не показал. Пока он нужен хозяину, ему бояться нечего.

– Товарищ Жюков, - с легким кавказским акцентом, произнес Сталин, - доложите обстановку на фронтах.

Жуков вышел к карте и начал доклад. Однако Власов слушал его невнимательно. Он знал обстановку не хуже своего коллеги и был уверен, что ничего нового не услышит.

На Карельском, Ленинградском, Волховском и Северо-Западном фронтах без изменений. На Калининском и Западном фронтах после зимних сражений, уничтожения окруженной немецкой группировки и освобождения Москвы обстановка стабилизировалась и соприкосновение с противником проходит по линии Ржев - Сычевка - Вязьма - Милятино - Калуга - Дубна - Плавск. Брянский, Воронежский и Юго-Западный фронты уверенно держат оборону. Сталинградский фронт не удержал Сталинград, город имени вождя, и обороняет левобережье Волги. Закавказский фронт, точнее, его остатки, держат оборону Баку и Куринской низменности, обстановка крайне тяжелая. На Дальнем Востоке самураи несколько раз провоцировали советских пограничников, но на серьезные действия так и не решились. Они были близки к тому, чтобы начать боевые действия против СССР в прошлом году. Однако после освобождения Москвы притихли и продолжают выжидать.

Доклад Жукова был окончен и Сталин обратился к Власову:

– А что по поводу обстановки и планов германского командования думаете ви, товарищ Влясов?

Власов ждал этого вопроса, поднялся и стал излагать свои мысли.

Скорее всего, в ближайшее время положение дел на фронтах останется неизменным. Обе стороны нуждаются в передышке, и сражения будут идти за Баку, удержать который практически невозможно. Для Красной армии единственные способы доставлять подкрепления в Азербайджан - по морю или по воздуху. Но для этого не хватает плавсредств и транспортных самолетов. Следовательно, как бы войска Закавказского фронта ни сопротивлялись, они могут продлить агонию, и не более того. Все это очевидно. А основные события начнут происходить в конце весны и в начале лета. Германия перегруппирует силы, добьет сопротивление Закавказского фронта, соберет в кулак резервы и попытается взять реванш за Московское поражение.

Слова Власова ни для кого откровением не стали. Однако хозяин слушал генерала и не прерывал. А его примеру следовали остальные. И когда генерал замолчал, Сталин сказал:

– Есть мнение, что ви, товарищ Влясов, готовы возглавить фронт. Что на это скажете?

Машинально оправив генеральский китель, Власов ответил:

– Готов выполнить любой приказ партии и Верховного Главнокомандующего, товарищ Сталин. Для выполнения порученных задач приложу все усилия и сделаю все возможное.

– Это хорошо, - Сталин взял со стола трубку, повертел ее в ладони и продолжил: - Командующий Сталинградским фронтом генерал-лейтенант Гордов не справился со своими обязанностями и не оправдал наших ожиданий. Поэтому ми найдем для него иное дело, а Сталинградский фронт будет разделен на два, как это было в сорок втором году. Непосредственно Сталинградский и Юго-Восточный. Ви примете Юго-Восточный. С формированием штаба вам помогут, товарищ Влясов. Резервы получите. Однако учтите - ми ждем от вас активных действий, а не пассивной обороны на левом берегу Волги. Тревожьте немцев, дергайте их и не давайте врагу покоя. Отвлеките на себя хотя бы часть сил с Московского и Кавказского направления.