Развилка

Можно сказать, что противоборствующие стороны разменялись ударами. Но главные события происходили на Волжском направлении, и здесь инициатива была на стороне советских войск. Под ударами Красной армии немецкая оборона трещала по швам и лопалась, особенно в тех местах, где ее доверяли румынам и венграм. Пала Иловлинская. За ней Фролово и Михайловка. В Дубовке одна из румынских дивизий оказалась в окружении и готова сдаться. Советские танки уже на подступах к Сталинграду и Калачу-на-Дону. Это еще не ДКС, но уже близко. Прорыв ширится, а резервы, которые Вермахт берег до последнего момента, как правило, находились на Московском направлении. Их переброска требовала времени, и они вступали в бой с колес.

Новости оптимизма не внушали и, обсудив положение дел на фронте, мы стали расходиться. Но снова появился Иванов, который сообщил, что необходимо сопроводить Петра Николаевича Краснова и приближенных к нему штабных генералов в поездке по военно-полевым лагерям, где происходит формирование 1-й Русско-казачьей армии. Выдвигаемся после полуночи.

Опять в дорогу и, отдав соответствующие приказы, я заскочил домой, попрощался с Анной и в два часа ночи автоколонна из двух "эмок" и одного грузовика с казаками подкатила к штабу УКФ. Здесь к нам присоединились два броневика Атаманского конвоя, еще один грузовик с бойцами, и несколько штабных автомобилей. После чего мы покинули Новочеркасск и двинулись на северо-восток, туда, где шли бои.

56.

Морозовск - Котельниковский. 08-17.06.1943.

Жаркое лето сорок третьего года. Беспощадное палящее пекло донских, сальских и приволжских степей. Сухая трава. Объятые пожарами города и станицы. Взорванные мосты и разбитая техника на обочинах дорог. Мелкая серая пыль, которая проникала всюду. Раздувшиеся на жаре трупы людей в военной форме и гражданской одежде. Пробитые каски и брошенное сломанное оружие. Окровавленные засохшие бинты. Обвалившиеся блиндажи и окопы. Сотни самолетов в чистом синем небе с редкими вкраплениями белых облаков. А самое главное - запах, жуткая смесь из отработанного масла, пыли, горящих нефтепродуктов, пороховых газов, человеческого дерьма и разлагающихся трупов. Именно таким многие запомнят это лето, которое, как и два предыдущих, было наполнены болью, страданиями и потерями.

Красная армия перешла в решительное наступление. Донской фронт Константина Георгиевича Рокоссовского, без ложной скромности, одного из лучших военачальников Советского Союза, вобрал в себя армии Сталинградского фронта, получил подкрепления и рванулся на запад. Механизированные, танковые, кавалерийские и стрелковые корпуса 1-й и 2-й гвардейских, 4-й и 5-й танковых армий, проломив оборону немцев, ворвались в тылы захватчиков и стали развивать успех. А пять общевойсковых армий: 21-я, 24-я, 57-я, 65-я и 66-я; расширяли прорыв, занимали населенные пункты и добивали окруженные немецко-румынско-венгерские дивизии.

Однако Вермахт все еще был силен и смог остановить натиск советских войск. На линии Вешенская - Калач-на-Дону - Сталинград фронт временно стабилизировался. Танковые кулаки Донского фронта ударили в оборону противника и отскочили. После чего Рокоссовский стал искать слабое место и нашел его. Как ни странно, таким местом оказались развалины Сталинграда. Немецкие передовые дивизии, захватив его, покинули руины и передали город частям второго эшелона, которые состояли из нескольких охранных частей и союзников: румын, венгров, казаков, калмыков. Но казаков, 102-ю Донскую казачью бригаду, которая по мощи и численности не уступала полнокровной дивизии, отвели в тыл, калмыцкие добровольческие части состояли из плохо обученных степных конников, а румыны и венгры стоять насмерть не собирались. Поэтому, когда 1-я гвардейская армия Донского фронта после непродолжительной артподготовки при поддержке Волжской флотилии ворвалась в город, серьезного сопротивления она не встретила. Сталинград, за который немцы сражались несколько месяцев и где погибли десятки тысяч солдат Вермахта, пал за шесть дней.

Советские войска захватили более сорока тысяч пленных и богатые трофеи, о чем сразу же был оповещен весь мир. Доктор Геббельс в свою очередь сообщил об очередном "выравнивании линии фронта" и тактическом отступлении. А небольшие немецкие соединения, которые находились в Сталинграде, 531-й Калмыцкий кавалерийский (охранный) корпус и остатки разбитых румынско-венгерских дивизий откатились к Черному Яру, Цаце и Котельниковскому. После чего самым разумным и легким вариантом для Рокоссовского могло стать продвижение вдоль Волги на юг, к Астрахани и Каспийскому морю с дальнейшим выходом к предгорьям Кавказа. Догонять разбитого врага, брать новых пленных и отвоевывать потерянные в прошлом году районы не так уж и сложно. Меньше потерь и виден результат. Но Ставка Верховного Главнокомандующего настояла на генеральном плане, который заключался в том, что Донской фронт за один месяц дойдет до Новочеркасска и Ростова, а в дальнейшем вернет контроль над Ростовской областью и захватит Таганрог. А освобождением Астрахани займется Юго-Восточный фронт генерал-лейтенанта Власова.

Спорить со Ставкой Рокоссовский не решился. Перед войной он успел посидеть в тюрьме НКВД, где "почетный чекист" Лев Заковский лично выбил ему несколько зубов, сломал три ребра и пальцы ног. Поэтому командующий фронта смирился, хотя немного схитрил. Рокоссовский слегка изменил направление основного удара и перевел механизированные корпуса на левый флаг, решив атаковать не Калач-на-Дону, а форсировать Аксай Курмоярский и захватить Котельниковский. А уже от него поворачивать на Ростов и Новочеркасск.

Тем временем, пока армии Донского фронта добивали попавших в окружение немцев, венгров и румын, а затем брали Сталинград и подтягивали к фронту основные силы, в Морозовске происходило формирование 1-й Русской армии. Первоначально ее хотели назвать Русско-казачьей, но командование РОА проявило в этом вопросе принципиальность. "Русская и только Русская, никакой другой быть не может" - с подачи белоэмигрантов, которые по-прежнему видели в казаках самостийников и втайне завидовали им, сказал генерал Трухин, и Петр Николаевич Краснов это принял. Пусть будет Русская, пока это не принципиально. Особенно на фоне того, что основная угроза от наступления большевиков исходила для Доно-Кавказского Союза, а не для Крыма, где белоэмигранты пытались реставрировать Русское государство.

Итак, 1-я Русская армии. За два неполных года войны РОА стала представлять из себя значительную силу, а где сила, там и влияние. Казаки тоже смогли собрать, вооружить и подготовить крупные боевые подразделения. Но русских было больше, и опять Краснов пошел на уступки. Командующим армии был назначен генерал-лейтенант Туркул. А состав армии на начальном этапе выглядел следующим образом:

1-й пехотный корпус РОА. Переброшен из-под Воронежа. Состав: 2-я, 3-я и 4-я пехотные дивизии, 1-й отдельный танковый батальон, два артполка корпусного подчинения и ряд вспомогательных подразделений. Командир - генерал-лейтенант Михаил Федорович Скородумов

2-й пехотный корпус РОА. Прибыл из Киевского военного лагеря. Состав: 1-я, 5-я и 7-я пехотные дивизии, три артполка корпусного подчинения и вспомогательные подразделения. Командир - генерал-майор Борис Алексеевич Смысловский.

4-й сводный корпус РОА. Свежее формирование из одной пехотной бригады Бискупского, которая создавалась на Дону, десяти полицейских и охранных батальонов из Воронежской области, 1-го гвардейского батальона полковника Сахарова и 2-го отдельного танкового батальона. Командир корпуса - генерал-майор Александр Николаевич Черепов.

1-й казачий корпус ДКС. Состав: 1-я Донская казачья дивизия (бывшая 1-я казачья кавалерийская дивизия Вермахта), 1-я Кубанская казачья дивизия, Отдельная казачья бригада ОСНАЗ и артиллерийский корпусной полк. Командир - генерал-лейтенант Евгений Иванович Балабин.

2-й казачий корпус ДКС. Состав: 102-я Донская казачья дивизия (бывшая 102-я Донская казачья бригада Вермахта), 1-я и 2-я Сводно-казачьи пешие бригады, Сводно-казачья кавалерийская бригада из охранных станичных сотен и Сводная пехотная бригада из восьми батальонов ШУПО и ШУМА. Командир - генерал-майор Дмитрий Алексеевич Силкин.