Развод. Бракованная жена Дракона

Небольшая базарная площадь располагалась центре селения. Элиза каждое утро ходила на базар за продуктами. Но не только это было целью ее визита на площадь.

Через день мимо селения проезжала почтовая карета. Она направлялась в крупный город, что находился дальше по дороге.

Элиза стояла на обочине. Ждала, когда появится карета. Возничий уже приметил девушку и знаками показал, что писем для нее нет.

Элиза ждала известий от брата. Как только мы обосновались в селении, Элиза написала письмо старому слуге, что всю жизнь прислуживал ее отцу. Спустя месяц получила ответ.

Слуга писал, что его господин скончался от давно мучившей его хвори. Молодой хозяин приезжал проститься с отцом, но вскоре опять отбыл по одному ему ведомым делам. Дом стоит заброшенный, но верный слуга заглядывает в него, чтобы протопить очаг и выгнать сырость из стен. Когда молодой хозяин возвратится - неведомо. Но слуга обещал письмом дать знать, если будет что-то известно.

Элиза вернулась, с трудом неся корзину полную продуктов. Весело защебетала, выгружая на стол хлеб с хрустящей корочкой и головку молодого сыра. Творог. А также большую рыбину с серебристой чешуей, которую мы решили приготовить на обед.

По грустным глазам Элизы я поняла, что письма нет. Она была уверена, что брат возвратится домой до конца весны. Но вот настало лето, а известий от него все не было.

Мы успели позавтракать, как послышался возмущенный рев и-за загородки.

– Эрик проснулся, - произнесла я и быстро допила остатки отвара.

– Эрик?
– вскинула вверх брови Элиза.

– Тебе не нравится?
– выкрикнула я уже из за загородки.

Вынула из люльки сынишку и освободила его из основательно сырых пеленок.

– Нравится… но ты дала сыну имя принадлежащее роду твоего бывшего мужа.

Я закусила губу. Лиса права, Эриком звали отца моего бывшего мужа. Он погиб в бою с тауронцами. Но все вспоминают его как хорошего человека и отважного воина. После смерти отца, Элрон занял его должность и возглавил армию. Разбил врага и принес мир в наше королевство. Именно на балу, в честь этой победы мы с ним и познакомились.

– Я не смогла назвать тебя Вильямом или Стефаном. Ты слишком похож на своего отца, - прошептала я сынишке. А тот довольно заулыбался, соглашаясь с моим мнением.

Я покормила Эрика и тот довольно заснул на моих руках. Осторожно положила обратно в люльку.

Живот опять заурчал, требуя пищи. Да что же это такое! Я только недавно навернула целую тарелку каши. А сейчас не отказалась бы еще от одной порции.

Я вернулась на кухню. Элиза убралась и перемыла за нами посуду. А сейчас ушла поливать небольшой огородик за нашим домом. Все хозяйство было на ее плечах, пока я беременная страдала от слабости, а потом отходила от тяжелых родов. Даже не представляю, как бы я справилась одна, без Лисы.

А сейчас пора и мне взяться за хозяйство. Навести порядок в доме и перемыть окна. Я чувствовала себя полностью здоровой и руки чесались приняться за дело.

Но сначала… я отрезала огромный ломоть свежего хлеба и кусок сыра. Замычала от удовольствия, наслаждаясь простой, но такой вкусной пищей.

Вошла старая Ана и как прежде Элиза, с удивлением посмотрела на меня.

– Вижу тебе лучше, девочка, - усмехнувшись, произнесла она.

– Мне все кажется, что я заново родилась на свет. Постоянно чувствую зверский голод, а сил столько, что готова горы свернуть.

Старая Ана рассмеялась. Подошла ко мне ближе и положила руку на лоб. Заглянула в глаза.

– Со мной что-то не так?
– с беспокойством спросила, вглядываясь в серьезные глаза старой Аны.

– Напротив. Все так, девочка. В тебе просыпается дар.

24

Элрон.

Элрону снилась Майра. Его бывшая жена.

Она склонилась над детской кроваткой. Волосы падали на ее лицо и Элрону был виден лишь нежный изгиб ее щеки и уголок розовых губ. Майра медленно распрямила спину и Элрон увидел, что она держит в руках… ребенка. Темноволосого малыша, который не сводил взгляда с лица матери.

Майра что-то шептала и улыбалась ребенку. А Элрон не мог отвести от нее глаз. Перехватило дыхание, а в груди словно что-то разбилось на части. И из образовавшейся трещины потек жар, наполняя все его тело. Возникло дикое желание прикоснуться к этой женщине. Почувствовать аромат кожи и окунуться в глубину фиалковых глаз.

Раздался истошный крик ребенка и Элрон открыл глаза. Приложил ладонь туда, где сердце, чувствуя под рукой его громкий стук.

Ребенок плакал все сильней и сильней. Элрон поднялся с постели и позвал:

– Вайолет?

Жена не отзывалась. Элрон выругался сквозь зубы и побрел в детскую.

Его крохотная дочь протянула ручки, когда он склонился над ней. Жалобно всхлипнула всем тельцем.

Элрон взял ее на руки и прижал к себе. Девочка ненадолго успокоилась, но вскоре опять заголосила с удвоенной силой.

– Что с тобой, Лея? Голодная?

Элрон покачал ребенка на руках. В последнее время заботится о нем ему приходилось все чаще. Вайолет совсем не обращала на дочь внимание. Няни долго не задерживались. Вайолет всегда находила к чему придраться. Последняя сбежала три дня назад, а новую так и не нашли. Кормилица приходила несколько раз в течении дня. На ночь оставляла сцеженное молоко в бутылочке, горлышко которой было закупорено жгутом из тонкой материи.

Элрон поудобнее перехватил малышку руками. Приложил к капризно раскрытым губкам кончик полотна. Наклонил бутылочку, что бы заструилось молоко. Несколько капель упали в приоткрытый ротик. Девочка зачмокала губками, прося еще.

Элрон терпеливо ждал, пока дочь насытится и не начнет дремать на его руках. С нежностью разглядывал крохотное личико с носиком кнопкой.

Элрон давно мечтал о ребенке. Безумно хотел сына. Но родилась дочь. Слабая и болезненная. Постоянно оглушающая плачем дом.

– У меня должен был родится сын, - упрямо заявила Вайолет, когда малышка только появилась на свет. Отказалась брать ее на руки и тут же приказала привести в дом кормилицу.

Элрон положил малышку в кроватку и заботливо укрыл одеяльцем. Немного постоял, любуясь нежным изгибом щеки. Такая хрупкая и беззащитная… как его бывшая жена.

Элрон дернулся, когда на него лавиной воспоминания обрушился увиденный ночью сон. Майра, укачивающая на руках ребенка.

Он почти забыл ее… не вспоминал. А сейчас не может выкинуть из головы.