Развод. Бракованная жена Дракона

Я вздохнула. Королевский лекарь... Я слышала о нем. Строгий, упертый, и, поговаривают, не очень-то жалует женщин целителей.

– О… тогда моя идея безнадежна. Если мне не удастся впечатлить его своим даром.

Патрик ободряюще улыбнулся.

– Я поговорю с ним. Попробую. Постараюсь убедить его.

Патрик задумчиво повертел в руках вилку.

– Кстати, раз уж ты заговорила о магии... Я тут как раз работаю над несколькими артефактами. Ты могла бы наполнить их своей силой. Я бы отдал их торговцу, а ты получала бы свой процент. Это, конечно, небольшие деньги…

– Это... это отличная идея, Патрик! Спасибо!

Он вдруг посерьезнел.

– Зачем тебе это все, на самом деле? Ты же знаешь, что я всегда помогу. Тебе нужны деньги?

– Да. Нужны.

Я вскинула голову. Поймет ли? Или решит, что это блажь? Насколько проще поддаться на уговоры Элрона и не думать ни о чем. Жить в золотой клетке. А настоящие чувства заменит страсть. Ведь так легко ей поддаться благодаря метке.

– Я хочу стать независимой. И самой решать, как жить.

– А твой… - Патрик вздохнул и взъерошил пятерней волосы, - он же не отступит, Май.

– Я знаю. Поэтому должна научиться обеспечивать себя. И сына.

Патрик коротко кивнул. Я заметила его цепкий взгляд, брошенный в мою сторону. Не верит, что я смогу противостоять чарам Элрона? И все же надеется, что я не сдамся.

– Запомни. Ты не одна. Я всегда буду рядом.

Просто говорит, как данность. И продолжает есть, нахваливая мои кулинарные способности. Хотя что там такого… простая яичница.

Перед тем как разбежаться по своим комнатам, я отдаю Патрику мазь. Очень хочется верить, что у меня получилось. Эта маленькая баночка, как первая, совсем хлипкая ступенька к моему будущему. Волнительно немного.

– Надеюсь, что тебе поможет, - произнесла я, вкладывая баночку Патрику в руку.

– У тебя сильный дар. Все будет хорошо, - прошептал Патрик.

Хочется верить.

А на следующее утро…

45

А на следующее утро королева Беатрис доводила всех своими придирками. Ей не нравилось абсолютно все – от цвета выбранного платья, до глуповатой улыбки ее младшей фрейлины.

Но больше всего ее раздражало, что придется принимать эту… голодранку, невесть откуда взявшуюся из медвежьего угла. И вся заслуга ее лишь в том, что на руке появилась метка истинности.

В этот момент дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вошел король Эдуард. Он был уже одет в свой парадный мундир, и на его лице читалось легкое беспокойство.

– Беатрис, дорогая, что случилось? Я слышал твой голос даже в своих покоях, – он подошел к ней и попытался обнять, но королева оттолкнула его.

– Я не хочу видеть эту девку здесь, во дворце. Но мне придется принять ее… Почему судьба так несправедлива? Лучше бы Ульрих вообще не встретил истинную и мог бы спокойно жениться на принцессе Равелин. Ее отец отдает за ней часть галлейских земель. А это прямой выход к морю…

– Закон есть закон, Беатрис. К тому же встретись свою истинную пару это большая удача. В королевском роду и так уже два поколения рождались дети от обычных женщин. Драконья кровь становится слабее, принц так и не смог совершить оборот. Возможно его сын…

– Какая глупость. Драконы хороши лишь на поле боя. А в обычной жизни все решает политика.

Королева в задумчивости покусала губы, а потом с вызовом взглянула в глаза своему мужу.

– Никто не мешает ей родить ребенка. Мы признаем его наследником. А жениться Ульрих может и на другой.

***

Мы сошли с экипажа. Элиза быстро посмотрела на меня, и я уловила затаившейся в ее глазах страх. Она шумно выдохнула и вскинула голову.

– Такое чувство, словно меня вызывает к себе сестра Агата, - попыталась пошутить она.

– У нас получилось с ней справиться. Так что смелее… не съест же она нас.

Дворец встретил нас своим великолепием. Сверкающий мрамор, золотые завитки, гобелены, рассказывающие истории о героях.

Слуга, с непроницаемым лицом, провел нас по бесконечным коридорам в огромную гостиную. Солнце, пробиваясь сквозь высокие арочные окна, рисовало на полу причудливые узоры. Но вся эта красота не могла заглушить тревогу, поселившуюся в моей душе. Я знала, что королева не ждет нас с распростертыми объятиями.

Элиза глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

– Все будет хорошо, - прошептала я, хотя сама не была в этом уверена.

Мы ждали. Минуты тянулись мучительно долго. Наконец, двери распахнулись, и в комнату вошла королева. Высокая, статная, в платье из тяжелого шелка, она излучала холод и надменность. За ней, словно тени, скользили фрейлины. Мы присели в реверансе.

Королева окинула нас ледяным взглядом, задержавшись на Элизе чуть дольше.

– Итак, вы и есть истинная моего сына, - произнесла она, выделяя Элизу взглядом.

– Да, ваше величество, - Элиза чуть склонила голову.

– Что ж… присаживайтесь, - легким взмахом кисти подчеркнула свои слова королева и первая заняла место на диване.

Мы следом опустились на диван, обитый дорогим гобеленом. Слуга тут же подал чай и тарелки с изысканными закусками.

Королева сделала глоток чая, не отрывая от нас взгляда.

– Итак, - начала она, отставив чашку.
– Элиза, кажется? Вы, должно быть, очень рады, что вам выпала такая удача.

В ее голосе не было ни капли теплоты, только скрытая насмешка.

Элиза попыталась улыбнуться.

– Да, Ваше Величество. Я очень счастлива.

– Счастлива?
– Королева приподняла бровь.
– И чем же вы заслужили такое счастье? Ваша семья, насколько мне известно, не отличается ни знатностью, ни богатством.

Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Как она смеет так говорить?

– Ваше Величество… – попыталась вмешаться я, но королева прервала меня, даже не взглянув в мою сторону.

– Молчать, – отрезала она.
– Я не обращалась к вам. Вы здесь всего лишь… компаньонка, не так ли?

Я сжала кулаки под столом. Она намеренно унижала, подчеркивая наше низкое положение.

– Элиза, скажите мне, - продолжала королева, ее голос стал еще более холодным, - Вы понимаете, какая ответственность ложится на плечи супруги наследника престола? Вы готовы к этому? Готовы ли вы пожертвовать всем ради блага королевства?

Элиза побледнела.
– Я… я постараюсь, Ваше Величество.

– Постараетесь?
– Королева усмехнулась, - Этого недостаточно. Здесь нужны не старания, а уверенность. Уверенность в том, что вы достойны носить корону. Уверенность в том, что вы не опозорите королевскую семью.