Развод. Будьте моим бывшим, доктор

— Игнатьев, всё, хорош, я оценила твоё искромётное чувство юмора, — морщусь.

— Ладно, — Даниил смотрит на меня насмешливо. — Значит, так. Я в курсе твоих затруднений. И предлагаю помощь.

— Какую помощь и какие затруднения? — хмурюсь, глядя на него.

— Твоя диссертация, — он поднимает брови. — Тебе ведь немного оставалось до защиты.

— И?.. — мне вдруг становится горячо в груди.

— Я могу стать твоим научным руководителем, — выдаёт он, заставляя меня закашляться.

— Игнатьев, ты серьёзно? — отдышавшись, делаю глоток воды. — Кто-то из нас в этом случае до защиты не доживёт! Мы же поубиваем друг друга!

В ответ я удостаиваюсь только язвительного взгляда. И задумываюсь. На самом деле… Это ведь выход. Реальный выход. А защита под его крылом даст мне всё — статус, квалификацию, возвращение репутации… У меня на секунду начинает кружиться голова. Вот только…

— А что взамен? — смотрю на хирурга, прищурившись.

— Взамен?

— Ты же не просто так предлагаешь мне это, — начинаю медленно. — Лично тебе от моей защиты никакого прока, одни проблемы. Значит, тебе что-то нужно…

— О, да, — мужчина расплывается в улыбке, от которой у меня почему-то бегут мурашки по спине. — Вот тут-то мы и переходим к самому интересному.

— Чего ты хочешь? — выпаливаю, не выдержав паузы.

Он откидывается в кресле.

— Тебя.

В первую секунду мне кажется, что я ослышалась. Ошалело смотрю на мужчину, он не отводит от меня взгляда — вроде бы такого же привычно насмешливого, как обычно, но… что-то в глубине его глаз настораживает.

— Снова твои дурацкие шуточки? — спрашиваю неуверенно. — Игнатьев, ты же меня терпеть не можешь!

— А я извращенец, — невозмутимо заявляет хирург.

— В этом я как раз не сомневаюсь, — качаю головой. — Но давай как-то посерьёзнее. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что хочешь меня?

— То есть идея, что я могу испытывать к тебе тягу сексуального характера, кажется тебе нереальной? — усмехается он.

— Как раз нет, — прищуриваюсь. — Стоит только вспомнить тот спор, который ты заключил со своими друзьями на последнем курсе… о том, как быстро со мной переспишь. Ах да, и проиграл, вот ведь незадача!

— Я извинился за тот случай, — напоминает мне мужчина.

— А я послала тебя с твоими извинениями в пешее эротическое путешествие, — складываю руки на груди. — У тебя что, незакрытый гештальт?

— Что-то ты сейчас сказала на новомодном психологическом, я не понял, — морщится Игнатьев.

— Зато я поняла, — порывшись в кошельке, бросаю на стол тысячу и несколько купюр помельче и встаю из-за стола. — Поняла, что ты как был сволочью, так ей и остался.

— Не торопись, Агния, — Даниил смотрит на меня спокойно. — Сядь и дослушай.

— Пошёл ты, — разворачиваюсь к выходу, но меня останавливает одна-единственная фраза.

— Они планируют лишить тебя права заниматься медицинской деятельностью.

Колени у меня подгибаются, и я опускаюсь обратно на диванчик. Зажмуриваюсь, чувствуя, как колотится сердце. Не открывая глаз, спрашиваю глухо:

— Они — это?..

— Твой бывший муж и бывший свёкр, — слышу в ответ то, что уже и так поняла.

Больно, как же мне больно… За что они так со мной?! Просто за то, что отказалась терпеть изменяющего мужа? Это же какой-то абсурд, полнейший идиотизм…

— Иди сюда, ягнёночек, и не плачь, — раздаётся вдруг совсем близко мягкий голос, и я понимаю, что действительно плачу — да какое там плачу, просто реву, с трудом сдерживая всхлипы.

Меня подхватывают на руки, устраивают на коленях, и я утыкаюсь лицом в мужскую грудь, не в силах успокоиться.

— Вот поэтому я и не хотел тебе говорить, — еле разбираю сквозь слёзы. — Ты же меня возненавидишь ещё больше за то, что увидел тебя в таком состоянии, — и совсем тихое: — Хотя куда уж больше-то…

Хирург вздыхает, устраивает меня поудобнее и прижимает к себе крепче.

— Ну, ягнёночек, давай, приходи в себя, — слышу я спустя пару минут, когда слёзы действительно начинают заканчиваться. — Назови меня сволочью, пошли куда-нибудь подальше, чтоб я понимал, что ты в порядке.

— Сил нет, — выдыхаю, всё ещё всхлипывая. — Но ты, безусловно, сволочь.

— Во-от, уже лучше. Узнаю Добрую Агнию, — грудные мышцы резко приподнимаются под моей щекой — он усмехается, но без издёвки. — Кстати, очень удобно с тобой разговаривать, когда ты сидишь вот так вот. Мы с тобой всю диссертацию будем так обсуждать. Прижму тебя покрепче — и никуда не сбежишь, будешь слушать все моим замечания. А что лица не видно — так это даже к лучшему. Я, знаешь ли, привык к обожанию в глазах противоположного пола, а ты мне всю самооценку рушишь напрочь своими гримасами и презрением.

— Твою самооценку даже направленный ядерный взрыв не порушит, — ворчу, шмыгая носом.

Удивительно, но эти его привычные дурацкие шутки помогают успокоиться быстрее, чем сочувствие или обещания, что всё будет хорошо. А ещё… сама не понимаю, как так вышло, но в его объятиях очень уютно. И вылезать совсем не хочется.

— Я в восторге от возможности пообсуждать себя и свою самооценку, уверен, ты подаришь мне огромное количество открытий в этой области, но давай мы попозже вернёмся к этой волнующей теме, ладно? — Игнатьев вздыхает. — Для начала — не стоит думать, что я планировал брать с тебя плату за научное руководство в постели. То есть я бы, конечно, не отказался… ох!

Это я слегка бью его кулаком в область селезёнки.

— Всё-всё, понял, не дурак, — Даниил сильнее прижимает мои руки, не давая больше замахнуться, и продолжает: — Так вот, в профессора и студентку мы с тобой играть не будем, разве что сама захочешь. Нашей основной ролевой игрой будут хирург и ассистентка. Знаешь, в операционной, в стерильных пижамах и масках… М-м-м, вот где настоящий секс! Особенно при условии, что у ассистентки руки не растут из задницы!

— Ты точно извращенец, — невольно начинаю смеяться.

— Хирург-извращенец и ассистентка с руками из плеч, — хмыкает Игнатьев. — Звучит почти как название порнофильма.

Фыркаю ему в рубашку.

— Но у меня будет ещё одно условие, — мышцы под моими руками напрягаются. — До защиты ты переедешь ко мне.

— Ты опять? — спрашиваю устало.

— Не опять, а снова, — хирург хмыкает. — Знаешь, как ты сама абсолютно верно заметила, мне от этого всего одни проблемы. Должен же я получить хоть какой-то профит! Так вот, этим профитом станешь ты в моей квартире. Хочу по утрам наслаждаться твоим дефиле в растянутой футболке на моей кухне.