Развод. Ты разрушил нас

Мадина и Заира не приходят ко мне больше, поэтому я остаюсь вариться во всем этом сама.

К назначенному часу за мной приезжает водитель. Иман уже сообщил, что ждет меня в ресторане.

Вообще у меня достаточно воинственный настрой. Если то, что сказали родственницы Имана, правда, то я буду сопротивляться до последнего. Потому что все происходящее попахивает больным бредом.

Ресторан с прекрасным видом на город расположен на последнем этаже небоскреба. Но меня больше не купить красивыми картинками. Мои глаза застилает красная пелена злости.

Я вхожу в ресторан. Играет живая музыка, туда-сюда снуют официанты. Я осматриваю помещение в поисках двух человек. Имана пока что не вижу, но вот второй человек появляется как черт из табакерки.

Он подходит ко мне с широко распахнутыми руками и наигранно-теплой улыбкой на лице.

Винтики в моей голове крутятся, вертятся.

Поразительно, какая я идиотка. И как я раньше не сложила два и два.

«— Мне не нравится то, что происходит вокруг тебя, Ксень. Таинственный шейх-чеченец, который нарисовался так удачно. Да еще и втянул тебя в открытие ипподрома. Отец, который спит и видит, как запустит лапу в твой трастовый фонд. Это сватовство. Мутно как-то все, тебе не кажется?»

«— Думаю, твой брак с сыном моего будущего партнера станет идеальным вариантом.»

«— Твоего будущего мужа пока нет в городе, но через пару недель он вернется, и вы познакомитесь.»

«— И да, слава Богу, трастовый фонд оказался нетронутым. Я боялся, что этот твой Кирилл запустит лапу в деньги семьи.»

— А вот и ты, дочь! Мы с господином Амаевым заждались тебя.

У отца бегают глаза от меня к Амаеву-старшему, он нервно сжимает пальцы, будто боится, что я прилюдно его опозорю.

На моем лице каменная непроницаемая маска. Господи, сколько же всего проделали эти люди ради бабок. Столько сложностей, столько преград… ради сраного бабла.

Еще никогда в жизни я не ненавидела отца с такой силой. Мысленно я желаю ему провалиться сквозь землю. Этот человек… который должен был стать одним из самых близких, тот, который должен был защитить своего ребенка… продает сейчас его, как племенную безвольную кобылу.

Я просто товар — без собственного мнения, но с ценником.

И ценником являются средства моего трастового фонда.

— Добрый вечер, Ксения, — мужчина примерно одного возраста с моим отцом здоровается со мной и окидывает меня достаточно холодным взглядом.

Это отец Имана — сходство поразительное.

Тут же подходит сам Иман, широко улыбается, целует мою руку:

— Добро пожаловать на наш вечер, Ксюша.

Сцепив зубы, я молчу, не разделяю это фальшивую радость.

— По какому поводу мы собрались тут, Иман? — спрашиваю его ледяным тоном.

Амаев дарит мне свою самую широкую улыбку, которая теперь больше напоминает оскал:

— Я предлагал ранее, но ты обещала подумать. Мне кажется, что прошло достаточно времени, так что я тебе стать моей женой и, полагаю, последует положительный ответ. Ксения, — произносит торжественно. — Ты носишь моего сына, наследника. И я никак не могу позволить тебе воспитывать его в одиночку. Я очень надеюсь на твою рассудительность и, естественно, не приму отказа. Это просто ни к чему. Мы будем счастливы.

У меня нет слов.

Отцы уходят в сторону, оставляя нас наедине.

— Иман, я не собираюсь участвовать в этом фарсе, — качаю головой, сильнее сжимая в руках сумочку. — Я не выйду за тебя замуж, и все это представление впустую.

— Почему же фарс? — удивляется он. — Твой отец нас заверил, что ты готова к новым отношениям, в чем я успел убедиться, — показательно опускает взгляд. — Единственное, о чем он просил, — остаться инкогнито в этой истории. Да оно и неважно, Ксюша. Ты красива, нравишься мне, а я, как мы успели заметить, тоже симпатичен тебе. Ты ждешь ребенка от меня. Так зачем сопротивляться, если все к тому и идет.

Мои руки дрожат, но я открываю сумочку и ищу телефон.

— Боюсь, что ваш план провалился. Я улетаю обратно в Россию, — достаю телефон и пытаюсь его разблокировать.

Иман выхватывает его и мою сумочку, грубо берет меня за локоть и выводит из ресторана. Засовывает в лифт, нажимает на кнопку подземного паркинга.

Пока мы едем, он нависает надо мной. Маска благородства рассыпается на глазах, и я вижу перед собой жестокого и властного мужчину.

— Я пытался завоевать твое расположение и сделать все красиво, Ксюша-а, но ты просто не оставила мне выбора. Моя охрана отвезет тебя в апартаменты. Можешь забыть о возвращении в Россию. Через неделю ты станешь моей женой. Никакого брачного договора у нас не будет. Мы объединим наши капиталы, но тебе же много не нужно, да, Ксюша?

Я грустно усмехаюсь:

— Вот, значит, как? И что, насильно женишь меня на себе?

— Такое иногда случается, Ксюша, — выдает с усмешкой.

Открываются двери лифта, и Иман толкает меня в спину, открывает дверь у стоящей рядом машины и пытается усадить внутрь.

Я хватаю его за руку и впиваюсь в нее ногтями:

— Я сбегу от тебя, как только у меня появится возможность.

Он заглядывает мне в глаза:

— Значит, она у тебя не появится.

Открывает мою сумочку и роется в ней, забирает телефон и карты. Паспорта нет, он остался в номере. И, будто читая мои мысли, Иман говорит охране:

— Найдите ее паспорт в апартаментах и заберите.

Дверь машины захлопывается, и я вздрагиваю.

Глава 41

Ксюша

— Гиде паспорт? — спрашивает мужчина на ломаном русском.

Развожу руки в сторону, потому что сама не знаю, где он.

Так как мой багаж еще не приехал, из вещей у меня только небольшой рюкзак и планшет, который уже отобрали бугаи. Я точно помню, что заграник лежал в рюкзаке, но сейчас он пуст.

— Гиде?! — повышает тон.

— Моя твоя не понимать, — отвечаю я со злостью и специально вокеркаю слова.

Мужчины уходят, а я хватаюсь за трубку стационарного телефона, но вместо гудков тишина.

Это похищение, я считаю.

Направляюсь в зону кухни и жадно пью воду большими глотками.

Надо мыслить здраво.

Первое — мне нужно позвонить в Россию и сообщить, что у меня проблемы. Второе — найти свой паспорт.

Но все-таки следует начать с того, что пора сменить неудобное шелковое платье на что-то более комфортное. Переодеваюсь в свои легкие спортивные штаны и футболку, на ноги надеваю кроссовки и сажусь на диван.