Развод

Тогда… зачем ему в папке схема канализационной системы здания, в котором вот-вот откроется новый ресторан Гордея?

Glava 34

Успеть сфотографировать документ я не успеваю, потому что телефон мой остался на столе, а едва встаю, тут же слышу шаги прямо под дверью — Сабур возвращается. Успеваю только затолкать бумаги обратно в папку и положить её на стол, где она и лежала.

— Извини, Ирина, иногда мне кажется, что я зря держу своего помощника. Он тратит моего времени больше, чем я думал, что сэкономлю, когда нанимал его.

— Ничего, мой рабочий день в самом разгаре, — пожимаю плечами.

— Устала? Может, выйдем на кофе? Думаю, Слизняк Макарович против не будет.

Слизняк Макарович и правда звучит смешно, и я не могу сдержаться, чтобы не усмехнуться.

— Спасибо, Сабур, но откажусь. Обед уже прошёл, работы много.

Он присаживается за стол, и мы продолжаем обсуждение. А у меня в процессе так и кружит в голове вопрос — зачем ему схема канализационной системы здания нового ресторана Гордея?

Можно было бы предположить, что она у него с тех пор, как Саб сам участвовал в торгах, но… вряд ли. Прошло более полугода, зачем ему носить схему в актуальной папке документов? Сомневаюсь, что носит он её просто так, не заглядывая по полгода.

Мы заканчиваем, Сабур прощается и уезжает, а я возвращаюсь в свой кабинет. Не могу сосредоточиться на работе, потому что не могу перестать размышлять.

И как бы я не прикидывала, вывод всегда один — ничего хорошего нет в интересе Сабурова к объекту Гордея. И не просто интересе, а определённых фактах. Только что это за факты?

Сабур конкурирует нечестно. Это точно факт. Прецедентов полно.

Значит, возможно, у Гордея зреют проблемы.

Падаю на стул и сжимаю виски пальцами. Голова кружится. Мутит от нервов.

Гордей — мой бывший муж. Отец моей дочери.

Сабур — мой клиент, заказчик, который исполняет свои обязательства.

Если я расскажу Гордею — это будет корпоративный шпионаж, за это на меня Сабуров даже в суд подать может.

Но… я не могу не рассказать ему. Не могу.

Беру телефон и кручу его в руках. Написать или позвонить? Нет, звонить точно не вариант, мало ли какие тут уши мимо пробегают.

Или лично приехать?

При всей моей обиде на Гордея и нежелании с ним разговаривать, я понимаю, что тут немного другое. Я сержусь на него, но не могу позволить себе смотреть, как его попытаются подставить.

Написать сообщение так и не получается. Александра стучится ко мне и требует от имени Слизняка Макаровича отчёт по работе с Сабуровым. Кажется, главный решил начальника включить, напомнить, кто тут кто после того, как Сабуров оставил его сегодня за бортом, почти прямым текстом объяснив, что он звено лишнее.

“Переделай, всё слишком сжато и ничего непонятно” — прилетает ответ на электронную почту через пять минут после того, как я отправила отчёт.

Ясное дело, для того, чтобы понять, надо хотя бы прочитать. А он, сдаётся мне, даже не открывал документ.

Но ладно, ваше право, господин Слизняк.

Переделываю и отсылаю ещё раз. И едва беру телефон и собираюсь с мыслями, как сформулировать сообщение Гордею, как приходит эсэмэс в мессенджере.

“Ирина Геннадьевна, напоминаем, что Вы сегодня записаны на приём на семнадцать двадцать к гинекологу Гуренко Н.А. С уважением, “Вита-клиник”

Боже, точно!

Я совсем забыла, что мне сегодня ещё к врачу.

На фоне стресса у меня никак не заканчиваются месячные. Не кровотечение, но мажет уже почти две недели. И я решила записаться на приём. Мой врач в отпуск уехала, я всё ждала, пока она вернётся, но добавились ещё тянущие боли в пояснице, и я решила записаться к её коллеге.

Офис Гордея в пяти минутах езды от клиники, так что я решаю не писать уже ему сообщение, а заехать после приёма. Не очень хочется видеться, но ситуация и вправду может быть серьёзной. От Сабурова чего угодно ожидать можно.

На рабочем месте я не задерживаюсь и минуты, раз уж теперь у нас тут всё “по уставу”. На улице сегодня холодно и сыро, поэтому по пути на парковку я захватываю кофе из автомата и бегу скорее к машине. По пробкам ещё нужно успеть вовремя доехать до клиники.

Успеваю почти впритык. Надеваю в фойе бахилы и прохожу к стойке администратора.

Чего не отнять у “Вита-клиник” — клиники женского здоровья — так это расслабляющей атмосферы. Едва входишь сюда, появляется ощущение, что попадаешь в какое-то другое измерение, где время течёт медленно, а все присутствующие принимают что-то расслабляющее и успокаивающее. Мягкие улыбки, ненавязчивая тишина и доброжелательность.

Я чувствую себя здесь даже как-то не в своей тарелке после беготни-пробок-придурка-начальника-сталркерши-бывшей моего бывшего и прочих неожиданно нагрянувших событий моей жизни.

Объясняю врачу ситуацию и что меня беспокоит.

— Могу предположить сбой какой-нибудь, у меня сейчас много стресса в жизни.

— Стресс — бич современной женщины, — философски замечает доктор, качая головой. — Раньше нас мужчины больше берегли. А сейчас… ну ладно, Ирина, со всем разберёмся. Готовьтесь.

?

После стандартного осмотра, врач подвигает аппарат УЗИ. Болтает о том о сём. Думаю, это тоже стандартно. Мой врач тоже каждый раз УЗИ делала, не просто так у них и приём стоит выше среднего ценника.

Если бы было что-то серьёзное, вряд ли бы доктор вела себя так легко и расслаблено.

Она смотрит внимательно на экран, а потом убирает аппарат и велит присаживаеться.

— Всё хорошо? — спрашиваю.

— Да, Ирина, всё в порядке. Плод жив, ретрохориальная гематома небольшая, она ещё будет выходить, поэтому кровомазание коричневым ещё может быть. Я назначу вам препараты и рекомендую охранительный режим. Стресс вам сейчас действительно ни к чему.

Слишком много слов.

И среди них я как удар в гонг слышу одно — плод.

Плод.

Жив.

Что?

— Ира, вы как-то побледнели, — лицо доктора стало озабоченным, она встала и подошла ко мне. — Вы боитесь медицинских манипуляций? Или испугались так за малыша?

— Малыша… — горло так сильно пересыхает, что получается не сказать, а прохрипеть скорее.

— О Боже! — врач вскидывает брови. — Вы не знали, что беременны?

Пальцы трясутся, когда поправляю платье. Так и сижу на кресле, не в силах осознать сказанное.