Реальная жизнь

Не так он себе представлял их свидание. Совершенно не так.

В такси, по дороге домой, никто из них не произнес и слова. И как бы Хосе не смотрел в сторону отвернувшейся к окну Даниелы, она никак не реагировала на все его просящие взгляды. Обида на него читалась в каждом ее резком движении, в каждом жесте, в каждом слышном ему вздохе.

И он ей тоже не доверял. Глупая ревность сжигала обоих ее мужчин изнутри. И она не знала, как еще могла доказать то, что была верна тому, с кем находилась в отношениях, и какие бы мысли не посещали ее голову, не стала бы причинять ему боль намеренно.

Дом встретил их тишиной и темнотой. Мингус уже спал в своей комнате и, по рассказу Софи, вел себя весь вечер прилично, развлекая и ее, и Кейти, ушедшую всего час назад. Проверив Алекс, Дани удостоверилась в том, что, закрыв глазки, малышка спокойно лежала в своей кроватке. Видимо, ноющие весь день десны, после нанесенного на них няней охлаждающего геля, перестали мучить малышку, что позволило ей погрузиться в сон.

Дани сама расплатилась с не сводящей с них обоих взгляда Софи и, предложив ей такси, на котором они приехали домой, попрощалась. Не удостоив упавшего на диван Хосе даже взглядом, Дани снова поднялась к себе в комнату, и негромко захлопнув дверь, прислонилась к ней спиной, вздыхая и зарываясь пальчиками в растрепавшиеся волосы. Как она не любила все эти ссоры. Дав себе минуту на передышку, она повернулась и потянулась к дверной ручке, чтобы спуститься вниз и поговорить с опечаленным Хосе, но услышала тихий стук.

– Прости меня, – приоткрыв дверь, прошептал ее мужчина. – Я не должен был так реагировать на твои слова.

– Я не развлекаться туда еду, Хосе, – кажется, она когда-то кому-то другому уже говорила это.

– Я знаю. Прости. Я буду хорошим мальчиком, только не прогоняй меня и не игнорируй, как ты делала это весь этот час, пожалуйста, – мило улыбнулся ей Хосе, демонстрируя так любимые ею ямочки на своих щеках, прекрасно зная, как они действуют на нее. Дани протянула ему ладонь и втащила послушно последовавшего бы за ней куда угодно мужчину в свою комнату.

Сексуальный потенциал в комнате зашкаливал за астрономические цифры. Даже почти обидно, что ничего не произойдёт.

Лорел Гамильтон «Кафе лунатиков»

Гостиница, в которую вошла Дани, встретила ее ярким убранством и вежливыми служащими, готовыми к любому капризу каждого своего посетителя. Уточнив у администратора о том, какой именно номер заказан журналом, она поднялась на четвертый этаж и с трудом отыскала нужную дверь. И почему не провести интервью в ресторане или, на худой конец, где угодно, но только не в закрытом номере отеля?

Постучав ради приличия, Дани воспользовалась собственным ключом, выданным ей на рецепции, и вошла в наполненное приглушенным светом помещение. Силуэт стоящего к ней спиной мужчины был знаком ей до боли, и первым ее желанием было бежать, не оглядываясь.

– Привет… – медленно протянул он, обернувшись к ней, виновато глядя на нее из-под прикрывающей его серо-голубые глаза челки. Он улыбнулся ей, и это было слишком больно. Такой счастливой улыбки на его лице она уже не видела давно. Чему он так радовался? Тому, что смог обманным путем притащить ее в Нью-Йорк?

Норман уже почти преодолел разделяющее их расстояние в несколько шагов, но Дани, сама того не осознавая, отодвигалась от него, пока не почувствовала спиной противоположную стену. Она выставила вперед руки, чтобы не дать ему и возможности прикоснуться к себе, но у него явно были другие планы.

– Любишь? – спросил он, нависнув над ней, боясь, что даже несмотря на сказанные ею же самой слова, она, как всегда, оттолкнет его. Дождавшись от покрасневшей Даниелы слабого кивка, он нагнулся и, не закрывая глаз, потянулся к ней за поцелуем, по которому так отчаянно скучал все это время.

Комментарий к Часть 67

С Днем Рождения нашего любимого Нормана Ридуса. Знаю, он это поздравление никогда не увидит, но все-таки. Счастья ему в этой жизни и послушного сына)

========== Часть 68 ==========

У него хватило такта покраснеть. Он медленно нагнулся поцеловать меня. Я не пыталась ему помешать, но и помогать тоже не стала. Обычно я вставала на цыпочки ему навстречу. А сейчас я стояла слишком перепуганная, чтобы двинуться. Лорел Гамильтон «Смертельный танец»

Норман, не отводя от Дани глаз, удерживал ее в своих крепких объятиях, вынуждая оставаться на месте. Он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на нее, но лишь для того, чтобы доказать, что он все еще может быть нежным, несмотря на голод, бушующий внутри из-за долгой разлуки. Она здесь, снова рядом и все такая же милая и невинная: с блестящими глазами, перекинутыми через плечо длинными темными волосами, с дрожащими искусанными розовыми губами – она вся только его. И даже если это и неправда на самом деле, то они ведь могут притвориться, что все опять хорошо? Ведь могут же?

– Ты действительно здесь? – на секунду прикрыв глаза, вновь распахнул их Норман, не веря своему счастью. Дани стояла прямо перед ним и пусть выглядела слегка напуганной, но он все равно мог прикасаться к ней.

Дани молчала, не зная, что ей сказать. Она вообще не понимала, как оказалась в этой западне, которую ей подстроил Ридус. Ей нельзя находиться здесь, наедине с ним в гостиничном номере. Это никогда не заканчивается правильными поступками, как с ее, так и с его стороны. Дежавю какое-то… Она снова помолвлена, она вроде бы даже счастлива с Хосе, но, стоя напротив Ридуса, она не может сопротивляться своим внутренним демонам, твердящим ей, что вот оно, ее настоящее счастье.

– Молчишь? Не хочешь со мной разговаривать? – стиснув зубы, хрипло пробормотал Норман, но руки ее не отпустил, продолжая сжимать ладонями плечи Даниелы.

– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, – прошептала Дани, часто моргая, пытаясь не выдать своего состояния и не разреветься. Слишком много слез было пролито ею из-за прижимающего ее к себе мужчины.

– Я сам не знаю, что именно я хочу, – вздохнул Норман. Нет, конечно, он знал, что хочет, чтобы Даниела бросила Кантилльо, чтобы вернулась в Нью-Йорк в их квартиру, чтобы он, как и раньше, в любой момент мог коснуться ее, и она бы позволила ему это. Он до дрожи в руках желал просыпаться среди ночи от плача своей дочки и укачивать малышку.

– Тогда, думаю, мне следует покинуть эту комнату и вернуться туда, где есть человек, полностью осознающий свои желания и последствия своих действий, – почти даже твердо произнесла Дани, старательно делая вид, что все происходящее ее не волнует. Только умом она понимала, что все ее напускное безразличие не могло скрыть от Нормана ее настоящих эмоций и чувств. Она хотела его, она сходила с ума без него, она любила его!

– Пожалуйста, давай не будем сейчас вспоминать об этом придурке Кантилльо, – взмолился Норман, закатывая глаза и изображая рвотный рефлекс. Даже теперь он все равно умудрялся вести себя, как подросток, который не всегда умел сдерживать свои порывы. – Я приложил столько усилий, чтобы вытащить тебя в Нью-Йорк, что совершенно точно не собираюсь слышать об этом латиноамериканце в ближайшее время.

– О костариканце, – неосознанно поправила его Дани.

– Чего? – насупился Норман, пытаясь понять, о чем она.

– Хосе – костариканец, – повторила Даниела, тоже хмуря брови. В игре «кто кого переглядит» выигрывала чаще она, так что у Ридуса не было шансов.

– Какая на хрен разница? – продолжал буравить ее взглядом Норман, судорожно соображая, а стоило ли это вообще говорить, и не окончится ли этот разговор о даже не присутствующем здесь Кантилльо новой ссорой.

– Просто уточнила, – как ни в чем не бывало продолжила мучить Нормана Дани. – Латиноамериканцы – это обобщенное понятие, а Хосе относится именно…