Реальная жизнь

Один ее согласный кивок, и он уже весь в ней, проникая сразу на всю глубину, впиваясь грубыми пальцами в ее нежную кожу, не заботясь о синяках, появляющихся на ней согласно традиции, прошедшей сквозь года.

Изгибаясь и подставляя новые места для поцелуев, Дани не щадила ни себя, ни его. Цепляясь острыми ноготками за открытые участки кожи своего мужчины, она пыталась попасть в его ритм, подстроиться под него, но спустя пару безуспешных попыток с ее стороны, он помог ей в этом, поддерживая за бедра и сильнее вколачивая в стену.

Она его женщина и так будет всегда! Чтобы она не говорила, как бы это все не отрицала, но здесь и сейчас она отдавалась ему так, словно он был для нее эпицентром всего мира. И он будет в это верить. Верить в то, что она только для него, и в их жизни нет места другим людям, желающим разрушить все… Несколько минут наедине с той, о которой он думал все время, приносят лишь короткое облегчение – для него. И понимание, что это было лишь для того, чтобы отогнать страх – для нее.

Заканчивая поиск своего белья, Дани почти не смотрела в сторону Нормана, но он не мог удержаться, чтобы снова не заключить ее в объятия, чтобы вновь не привлечь ее к себе, вдыхая ее запах. Пусть время остановится и даст ему еще хоть мгновение, чтобы просто почувствовать ее в своих руках…

Громкий и чуть ехидный кашель за их спинами, отрезвил обоих оторвавшихся друг о друга людей.

– И где вы были?! – уперев руки в бока и взирая на них так, как будто они перед ним в чем-то провинились, Мингус не сводил взгляд со стушевавшихся, еле успевших привести себя в порядок взрослых.

========== Часть 24 ==========

Обычный такой день моей жизни. Из тех дней, когда я думаю, что, может быть, завести новую жизнь, другую жизнь, было бы совсем не так уж плохо. Но где, черт возьми, я свернула не туда и можно ли переделать человека, которому больше двадцати лет? И где взять эту новую жизнь, если старая так запуталась, что не знаешь, как ее распутать?

Лорел Гамильтон «Лазоревый грех»

Как объяснить округлившему глаза и внимательно изучающему их лица Мингусу произошедшее только что? А если не объяснять, то что сказать? Сказать, что они просто заблудились и искали по просьбе Даниелы дамскую комнату, или что кому-то из них стало плохо? Посмотрев друг на друга, но так и не придя к какому-либо согласию, Дани и Норман вновь обернулись к нетерпеливо постукивающему носком ботинка по полу Мингусу.

– Вы снова вместе? – прищурился подросток, обводя их обоих взглядом и ожидая немедленного ответа.

– Да! – радостно выпалил Норман.

– Нет! – чуть менее уверено, чем стоящий около нее мужчина, пробормотала одновременно с ним Дани. Она не могла так просто признаться, что, возможно, и сама этого хочет, ведь во внутренней борьбе с самой собой и недоверием к любимому она все еще проигрывала.

То, как посмотрел на нее в этот момент Ридус-старший, вынудило Дани отступить от него на шаг, но, кажется, он не принял ее ответ всерьез, думая, что она просто еще не все для себя решила, и двинувшись к ней, взял за руку. Смысла вырываться Даниела сейчас не видела: не хотела причинять боль обоим своим мужчинам, с надеждой следящим за каждым ее неосторожным движением.

Завибрировавший в ее сумочке телефон должен был дать ей минуту передышки, когда она вытащила его на свет и отошла от Нормана, чтобы ответить на присланное сообщение. На экране светилась улыбкой физиономия Кантилльо, очень довольного и передающего свое счастье Даниеле даже на таком расстоянии от нее. Он сжимал в руке контракт на новую работу и посылал брюнетке воздушный поцелуй.

Новый сигнал и новое, уже текстовое, сообщение с предложением отпраздновать это событие в ближайшие выходные или в любое удобное для нее время, как только она вернется домой. Он уже даже не говорил, что к нему домой, просто домой… Его самоуверенность зашкаливала, но знал бы он, что только что было между Дани и Норманом, ее бы наверняка поубавилось. Вот только знать ему все это совершенно не обязательно. Отправив в ответ смс о том, что они обязательно отметят такое замечательное событие, Дани убрала телефон. О чем-то перешептывающиеся вполголоса Норман и Мингус затихли по ее возвращении, хитро улыбаясь и не стараясь спрятать своих эмоций. Возможно, старший Ридус и хотел спросить, кто это там был, но удержался, закрывая рот в последний момент, прерванный на полуслове сыном.

– Я проголодался, – беря Дани под руку и указывая ей на выход, пожаловался Мингус, подмигивая отцу.

– А как же аттракцион? – изумилась Дани, вглядываясь в лицо подростка, так мечтавшего недавно о посещении данного поместья, а теперь стремящегося покинуть его и, кажется, ничуть об этом не жалеющего.

– Да ну его, – махнул рукой мальчишка и, уцепившись за ладонь ничего не понимающего Нормана, потащил теперь уже их обоих на улицу. – Хочу большую пиццу! И ледяную кока-колу!

– А плохо не будет? – подал голос Ридус-старший, косясь на ничуть не сомневающегося в себе подростка.

– Неа, – криво ухмыльнулся Мингус, прибавляя шаг.

Он снова чувствовал, что находится в семье, и ему было абсолютно все равно, что сейчас делать и чем заниматься, только бы Даниела и отец были рядом. А учитывая, что, когда их рты будут заняты едой, снова поругаться и разрушить тот хрупкий мир, воцарившийся несколькими минутами ранее, они не смогут, отвести их в ресторан и занять вкусной пищей и беседой на отвлеченные темы, было главной задачей подростка.

Дани спешила за ведущими ее вперед мужчинами, прикусив нижнюю губу и думая, что же сказать так легко поверившему словам Нормана Мингусу. Они не вместе, пока… Пока точно не вместе… Но и видеть в его глазах разочарование после признания она боялась еще сильнее, чем вернуться к его отцу. Она пока не могла пожертвовать своей гордостью и простить Норману тот глупый поступок и череду следующих за ним. Не только из-за того, что все еще злилась на него, но и из-за чего-то, так больно кольнувшего ее сердце, когда она получила смс от радующегося своему успеху Хосе. Почему-то в голове возникали мысли, что она нужна и ему. Что первой, с кем он поделился радостной новостью, стала она, а значит, проигнорировать такое событие ей не позволит совесть.

А раньше все было так просто. Только их семья, только ее любимые два Ридуса и Алексис, а что теперь? Еще один мужчина, нежелающий признавать то, что она ему не принадлежит, и всеми силами пытающийся показать ей, что он не хуже Нормана. И ведь где-то в глубине сознания, благодаря усилиям Хосе и промахам ее настоящего мужчины, Дани боялась себе признаться, что не все напрасно. Что, если у нее так и не появится уверенность в будущем с Норманом, она перестанет сопротивляться и позволит всему произойти…

– Дани?! А что ты будешь заказывать? – вырвал ее из сложных размышлений Мингус, улыбаясь и ожидая с ее стороны хоть какой-то реакции.

Пару раз моргнув и обнаружив, что, пока она копалась в себе, они уже добрели до ресторана, Даниела встряхнула головой и перевела взгляд на стоящего в сантиметре от нее Нормана. Он последовал примеру сына и растянул губы в улыбке, подбадривая сомневающуюся, кажется, во всем происходящем девушку.

– Дай угадаю? – толкнул ее плечом старший Ридус. – Салат и сок?

– Да, пожалуйста, – быстро согласилась Даниела, нервно стряхивая с футболки несуществующие пылинки.

Норман уже давно выучил ее вкус и с легкостью мог сделать заказ, даже не спрашивая, только сейчас для него это было необходимостью. Просто услышать ее голос, просто понять, что она еще рядом.

Забрав все желаемое и так вкусно пахнущее с собой в номер, Мингус и Норман по дороге к гостинице без остановки спорили, кто из них больше выпьет вредной газировки и кому после этого не станет плохо. Не принимающая участия в этом глупом споре Даниела шагала рядом с постоянно оглядывающимся на нее мужчиной и, теряясь в его взгляде, опускала глаза к земле. Ей хотелось забыть то, что причиняло ей боль, и позволить себе наслаждаться моментом, вернувшись к самым близким. Дани рядом с ними сейчас, и они нуждаются в ней так же, как и она в них…