Реальное зло

– Естественно. Стала бы я портить кожу просто ради развлечения, – фыркаю, чтобы «разрядить» обстановку.

– Этот рисунок что-то мне напоминает, – неожиданно протягивает Сэм, вынуждая меня замереть с гулко бьющимся сердцем.

Рисунок может ему что-то напоминать. Очень даже может – судя по последней открывшейся информации…

– Кто тебе его набил? – последовал ожидаемый вопрос.

Тот самый, на который я не могла дать ответа. Потому что теперь не была уверена сама… Этот контакт достался мне от мамы… но Кем он был?.. Учитывая знание об ограничениях для Послушников…

– Мара? – голос Сэма возвращает меня в реальность.

– Не знаю, – отвечаю честно, – но… узнаю в ближайшее же время, – перехожу на зловещий шёпот, весьма недовольная собой.

И вновь эта моя беспечность!

– Сэм, мне нужно подумать над кое-чем… – произношу, уже витая в своих мыслях, – и созвониться с мамой.

– Она не твоя мать.

Резко поднимаю на него глаза.

– Что ты сказал? – произношу по слогам.

– Ты можешь обманывать кого угодно, но только не меня. Твоя мать просто не может быть несведущей в колдовстве.

– Вообще-то, она посвящена в таинство, – последнее слово цежу сквозь зубы.

– Тогда почему она болеет? Она вполне могла бы вылечить саму себя, – замечает этот… догадливый гад.

– Она не ведьма. В моей семье дар передаётся через поколение, – смотрю на него волком. Вру. Но он меня вынуждает.

– Тогда почему ты сама её не вылечишь? – поднимает бровь Сэм; я не нахожусь с ответом и буквально задыхаюсь от негодования, – Оставь свою ложь для Ника и одноклассников. Я никогда не поверю, что ты не способна вылечить болезнь, какой сложной бы она ни была. Как тебя не раскусили три ведьмы с коронами – я понятия не имею. Но, похоже, у них вместо мозгов сено. Я не идиот. И не нужно пытаться сделать из меня идиота. Мне это не нравится. Так что лучше говори правду.

– ЛАДНО, ХОРОШО! – повышаю голос, затем падаю на стул и прикрываю глаза, медленно успокаиваясь, – Илона мне не мать. Это нанятая актриса.

– Ты потрясающая, – с лёгким восторгом усмехается Сэм.

Смотрю на него недоверчиво.

– Я даже не спрашиваю, как ты умудрилась попасть в нашу школу, – он качает головой, не отрывая от меня восхищенных глаз.

– И не спрашивай, – бурчу под нос, – Сэм, ты же понимаешь, что это – конфиденциальная информация? – спрашиваю уже абсолютно серьёзно.

– Понимаю, – кивает он, а затем его «озаряет», – Чёрт, ты все ей рассказала!

– Не всё! – тут же предупреждаю его, вытянув руку вперёд, – Лишь обрисовала её задачу.

– Ну, ты красотка, – коротко хохотнув, Сэм спрыгивает с барной стойки, – Да, Мара, признаюсь, я впечатлен. Даже не могу сказать, что мне больше интересно: правда о том, зачем ты сюда пришла, или описание процесса "прохождения всех препятствий".

– И то, и то – весьма занимательно, – скалюсь в ответ, затем и сама поднимаюсь на ноги, – Слушай... перед тем, как уйдёшь, я хочу спросить.

– Ну, спрашивай, – «позволяет» парень.

– Расскажи мне про ваше воздержание.

Эм, я старалась задать вопрос как можно проще, чтобы он не привлёк лишнего внимания?

Да, я старалась задать вопрос как можно проще, чтобы он не привлёк лишнего внимания...

– Точнее, про воздержание Послушников, – добиваю сама себя.

– Что именно тебя интересует? Не становятся ли они геями? – фыркает Сэм, вновь хохотнув от души.

– Геями? В смысле… Нет, я не про это, – качаю головой, пытаясь понять смысл сказанного, – СТОП! Так вы можете вести половую жизнь?!

– Это не возбраняется – если ты уже Послушник, – подняв одну бровь вверх, отвечает Сэм, – ученикам не рекомендуют избавляться от девственности, поскольку гормоны могут сбить с пути и забить голову глупостями. К тому же, когда мы открываем чакры, нам и без того тяжело вытерпеть первые три этапа. Секс ещё больше усложняет процесс обучения, потому он неофициально запрещён. Проще говоря, как только ты начинаешь потакать прихотям своего тела, вернуться на путь развития духа уже почти невозможно.

– Ясно, – протягиваю, задумываясь над иронией ситуации…

– Не забивай свою милую головку всякой ерундой, – мягко улыбается Сэм, глядя на меня, словно хищник на жертву, – Единственное, о чём ты должна помнить – это о том, что я никаким обетом не скован. И что "потакать прихотям своего тела" – девиз моей жизни.

– Я поняла тебя, чудовище, – в очередной раз закатывая глаза, произношу, стараясь скрыть улыбку (я уже говорила, что в ореоле своих грехов он чудовищно обаятелен?..), – а теперь иди, куда собирался. Мне нужно побыть одной.

И когда мы начали общаться так, словно мы пара?!

Настоящая пара...

– Я позвоню в течение дня. Лучше ответь, – серьёзно предупреждает Сэм, в глазах которого на секунду появляется знакомый опасный огонь.

Тиран.

– Отвечу, не переживай, – отмахиваюсь от него; дожидаюсь, когда за ним захлопнется дверь и…

Громко выдыхаю.

Я иду по лезвию ножа. Реально. Слишком много людей уже посвящено в мою тайну. Слишком много людей знают обо мне лишнее. Слишком много людей могут подставить меня (даже ненароком) и выдать Послушникам.

Откровенный перебор со словом «Слишком».

А во главе всех этих умозаключений вопрос: могу ли я доверять Сэму?

А ещё…

Машинально касаюсь ладонью края татуировки…

Нет, это просто невозможно… это же невозможно? Иду к рюкзаку, достаю телефон и набираю заученный наизусть номер, как телефон вдруг неожиданно оживает, сигналя мне о новом сообщении. Хмурясь открываю смс от… Сэма.

«Совсем вылетело из головы. Мара, постарайся не делать глупостей»

Хмыкаю, полагаю, что на этом финал, как мне приходит новое сообщение:

«Для тех, кто в броне: НЕ ВЫХОДИ ИЗ ДОМА!»

А вот это уже перебор, мой хороший! Фыркаю вслух, выхожу из меню смс, намереваясь позвонить по старому номеру, как до меня доходит…

Он же специально выводил меня на разговор о произошедшем на вечеринке. И вернулся, готовый к моим расспросам, лишь бы получить ответ на свой собственный вопрос: умирала я или нет. Как, должно быть, он наступил на горло собственной гордости, когда вошёл в мою дверь с десертом в руках... А его слова о планах на день? Он же планировал провести всё время до ужина в моей квартире...