Ребёнок для бывшего

– Ваша честь, если вкратце, то я не понимаю и не принимаю суть претензий со стороны моей жены. Она всю жизнь свою палец о палец не ударила. Не проработала ни дня. Квартира была моей до брака. Что сейчас ей нужно, ума не приложу. Хотя, я говорил, что поддержу её материально, но дать могу немного. У меня новая семья и скоро будет ребёнок.

Я бросила быстрый взгляд на Веро. Она выглядела… напряжённой. Видимо, тот факт, что Слава собирался выдать мне некую сумму «на булавки», этой женщине был не по нраву.

– То есть, вы утверждаете, что ремонт, который был сделан в вашей квартире и который мог существенно изменить её стоимость, производился на ваши деньги?

– Ну, они как бы по закону считаются семейным бюджетом, как я понимаю.
– Славик сказал это и застыл. На лице Веро появилось кислое выражение.
– Но тогда работал только я. Я Ксению кормил, одевал, обувал, отдыхать возил. Ещё и ремонт сделал, чтобы ей комфортно жилось в моей квартире.

Я сжала руки в кулаки. Евгений, заметив это, быстро коснулся моего предплечья, как бы говоря, что мне нужно быть спокойной.

– Ксения Дмитриевна, - обратилась ко мне судья и я встала.
– Что вы можете сказать по данному поводу?

Я кашлянула. У меня имелось много того, что я действительно хотела бы озвучить, но, я сильно подозревала, что это может лишь усугубить положение.

– Вячеслав прав в том, что я, по его просьбе, действительно нигде официально не работала. Несколько статей, написанных для журнала, не в счёт. Но я делала для нашей семьи всё, что могла - полностью обеспечивала быт и комфорт. И да - ремонт, который указан в исковом заявлении - был целиком и полностью на мне. В том числе, в финансовом плане я взяла на себя почти все расходы.

– Товарищ судья, у нас имеются распечатки электронных чеков, которые мы просим приложить к делу.
– Евгений передал судье то, что я приготовила и принесла на сегодняшнее заседание.
– Вы можете увидеть, что все сметы с подрядчиками заключены на имя Тепловой Ксении Дмитриевны.

– Но деньги на это давал я! Она врёт!

– Вячеслав Игоревич, помолчите! Вас не спрашивают. Продолжайте, Евгений Николаевич.

– Также есть зафиксированный документально перевод внушительной суммы от дяди Ксении Дмитриевны, который переслал ей деньги для ремонта. Их Теплова и потратила по назначению.

– Протестую, это недоказуемо, - прозвучал голос Викарина.
– Никаких доказательств того, что именно эту сумму бывшая жена моего клиента тратила на ремонт, нет и быть не может.

– Протест отклоняется. Всё, что передано Тепловой и её адвокатом присовокуплено к делу и будет изучаться. Следующее заседание - через две недели.
– Судья ударила молоточком по столу и прежде, чем подняться и удалиться, обратилась к Евгению: - Подойдите к секретарю. Она выдаст вам список тех документов, которых ещё не хватает в деле.

Она ушла, и я почувствовала, как нагнетается атмосфера вокруг нас. Конечно, задерживаться и далее в кабинете нам было необязательно, даже напротив… Но каждый из нас будто бы сидел и чего-то ждал.

– До встречи, - рявкнул, наконец, Слава.

Он направился к выходу, Веро засеменила за ним. Последним, одарив нас холодным взглядом, вышел Викарин.

– Ну, всё прошло вполне неплохо, - выдал свой вердикт Евгений, собирая документы в кожаную папку.

– Да? У меня просто нет опыта в подобных делах, - усмехнулась я.
– Но вашему суждению я верю.
– Чуть замявшись, я добавила: - Я хотела ещё обговорить с вами оплату вашей работы. Если всё это затянется… боюсь, что я просто не смогу…

Я не договорила, когда Евгений покачал головой и перебил меня:

– Знаете, Ксения… даже если бы не смогли платить мне ни копейки, я бы всё равно вам помог.
– Он указал на дверь, давая мне понять, что мы можем выходить.

Я покинула зал, но поймала себя на том, что невольно оглядываюсь, ожидая от Славы, его пассии и адвоката чего угодно.

– Почему?
– просто задала вопрос, когда мы с Евгением направились неспешным шагом в сторону лестницы.

– Потому что я в своём роде - сапожник без сапог.
– Он невесело ухмыльнулся.
– Моя собственная жена обобрала меня до нитки при разводе, хотя, уж как раз именно её и можно было обозвать трутнем, сидящим на моей шее. Так что это будет своего рода гештальт.

– Мне очень жаль, что так получилось, - сказала я после долгого молчания, не зная, что ещё озвучить по этому поводу.
– И спасибо вам за то, что подсказываете, помогаете, ищете возможность вернуть то, что моё по закону.

Мы уже вышли из здания суда и теперь неторопливо зашагали в сторону метро.

– Обязательно вернём, - заверил меня Евгений.
– А теперь давайте ещё раз проговорим, что именно и как, скорее всего, будет происходить в нашем деле дальше.

Мыслями я погрузилась в беседу с адвокатом, а у самой на душе разливалось облегчение. Теперь я примерно понимала, к чему быть готовой. И очень надеялась, что смогу вернуть своё. А чужого мне было не нужно.

– Ксения… Дарк? Надька! Ты с ума сошла-а-а!
– простонала я, когда подруга, совершенно довольная собой, продемонстрировала страничку с выложенным от моего имени рассказом.

Конечно, он был моего авторства, но сути это не меняло. Этим творчеством делиться я была не намерена.

– Да ничего не сошла. Ты бы сама запрягала сто лет. Как у тебя со статьями?

– Понемногу заказывают. Но не так активно, как хотелось бы, - вздохнула я и отпила остывшего чая.

Мы с подругой занимались тем, что обычно приносит удовольствие если не всем, то большинству женщин - болтологией.

– Вот! А тут посмотри… - Она пролистнула страницу вниз: - Вот! Из этого рассказа получился бы неплохой роман. Я бы почитала, бла-бла… А ещё… так-так… Переживала за героев всё время, пока читала. И даже сейчас всё время думаю о сюжете.

Я взяла планшет из рук Нади и скептически ознакомилась с комментариями.

– Ага. Автор, вам бы поднабраться опыта, прежде чем выкладывать свои вирши в сеть, - хмыкнула и всучила планшет обратно подруге.

– Это фигня. Писал мужик. Ты явно его задела за живое, раз он своё бесценное мнение тебе принёс.

Надя хихикнула, я же покачала головой. Подруга не имела права так поступать, но злиться на неё я не могла. В общем и целом, она сделала то, чего сделать я не решалась - выложила на суд то, что мною писалось в стол.

– Не зря говорят, что писать - это как раздеться догола и выйти на оживлённую площадь, - вздохнула я.

– Да вы, батенька, поэт!
– притворно-восторженно воскликнула Надя. Отложила гаджет и потребовала ответа: - Ну, рассказывай, что у тебя ещё творится помимо твоих судов.