Ребенок от убийцы брата
Шрифт:
— Ксан, — напомнил о себе Валеев. — Я вообще-то жду.
— Чего?
— Хорошего крепкого поцелуя от своей милой женушки, — откровенно смеялся надо мной Валеев. — Помнишь? Мы вчера поженились.
— Так рано же ещё.
Рафаэль многозначительно приподнял бровь. Ну да, согласна — так себе отмазочка.
— Эм… я зубы ещё не почистила.
Валеев тяжело вздохнул, в то время как одна из его ладоней переместилась на мой затылок.
— Ничего, — ехидно протянул это мужлан. — Переживу.
Рафаэль
Задержаться на недельку — другую в Москве оказалось
Правда, пришлось переехать со своей подушкой: всё-таки я оказался прав, и моя хорошая девочка не водила к себе домой случайных хахалей. Поэтому на второй день нашей семейной жизни мы затарились в магазине новыми подушками, большим одеялом (для нас двоих), ну и постельным бельем соответствующего размера.
Правда, это мало что изменило в наших ночёвках: сиротка по-прежнему шугалась меня как прокажённого и кажется, просыпалась от каждого моего движения. По крайней мере, когда бы я не проснулся, она тоже никогда не спала, хотя старательно делала вид — у спящего человека тело всегда расслаблено, она же хоть и лежала, не двигаясь, но тело всё равно оставалось напряжено.
И это всё притом, что я начинал ей нравиться. Можно сколько угодно отводить глаза в сторону и прятать взгляд, но реакции тела обмануть невозможно. А они были. Неспрятанная пуш-апом грудь слала сигналы; припухлые губы требовали внимания… В общем, моя красавица понемногу приручалась.
Я же никуда не торопился. Хотя на стенку, конечно, уже лез… даже на парней своих срывался, которые просто покупали нужное количество девок и весело проводили время.
А мне не хотелось отрываться с какой-то левой девкой. Мне хотелось свою жену.
Но крошечная квартира и комната, в которой мы ночевали все вместе, не оставляли никаких вариантов, кроме как дождаться путешествия в родные пенаты: на выходных, когда поедем ко мне в гости, Оксанке не отвертеться.
А пока… пока мы просто привыкали друг к другу.
Оксана занималась документами, потихоньку разбиралась в вещах — подготавливаясь к переезду. Их квартиру в Москве я уже выкупил, так что теперь ей хотя бы не надо было переживать из-за кредита по ипотеке.
— Думай сама, что ты хочешь с ней делать, — отдав ей все бумаги, сообщил я. — Хочешь — сдавай, а хочешь, пусть пока остается закрытой. В конце концов, мы будем иногда приезжать в Москву и можем останавливаться здесь.
Я не планировал лишать её и Ромку воспоминаний. Наоборот, старался бережно их сохранить.
Пока Оксана пыталась приспособиться к новой для неё жизни, я усиленно штудировал русский жестовый язык. Алла — учительница из Ромкиной школы — оказалась правильным выбором: я пока не мог похвастаться обширными знаниями, но она так грамотно выстроила обучение, что уже через неделю практики (тут я врать не буду, на язык я каждый день уделял не меньше трёх-четырех часов своего времени), в простых бытовых разговорах я практически не чувствовал никаких проблем. Впрочем, вряд ли это было так сложно — всё-таки я общался не с доктором наук,
а с семилеткой. Да и Ромка, надо признать, здорово мне помогал. У меня, можно сказать, было два учителя: один (то есть одна) — в школе, и второй — свой собственный ребенок — дома.Пользуясь возможностью, я ему много и часто рассказывал про свой город: какие у нас достопримечательности, парки, детские развлечения. Рассказывал и про свой дом. Что у него будет своя отдельная комната, куда можно повестить какой угодно величины телевизор — чтобы можно было в игрушки резаться. Вообще, я даже предложил устроить отдельную комнату для этого. А что? У меня в доме уже имелся бассейн, спортивный зал и бильярд. Пора добавить комнату для виртуальных игрушек.
Между собственными занятиями и приготовлением уроков с Ромкой, я пытался удалённо заниматься делами. Не знаю, как бы всё сработало, если бы Соболь не взял часть дел в свои руки. Я мог представить, каких трудов это стоило моему боссу — и оттого был вдвойне ему благодарен.
Я уже вовсю планировал нашу первую совместную поездку ко мне домой, когда сиротка выкинула новый фортель с коленцем.
Оксана
Идея посетить женского врача возникла у меня в тот момент, когда Рафаэль в красках рассказывал Ромке о его отдельной комнате и о том, что мы будем спать в комнате напротив — прямо дверь в дверь через узкий коридор.
«Я буду спать совсем один?» — не поверил Ромка. — «А если я ночью один испугаюсь?»
«Почему ты должен испугаться?»
«Не знаю», — пожал плечами мой ребёнок. — «Мама всегда спала со мной в одной комнате».
«Это потому что она боялась спать одна», — многозначительно мне подмигнув, протянул Валеев. — «Девчонки всего боятся. А мы-то мужчины»
Махнув рукой, я привлекла внимание своих не очень воспитанных мужчин.
«Это неправда».
«Мамочка», — насупился мой ребенок. — «Но ты же в самом деле боишься каждого паучка и каждого червячка. Помнишь, как ты паниковала, когда будущая бабочка забралась к тебе на одежду?».
Валеев, с трудом сдерживая смех, развёл руками. Мол, я тут не причем. А затем обратился к Ромке.
«Наша мама очень храбрая и смелая, но это неправильно, когда она защищает нас. Это мы, мужчины, должны заботиться о ней», — наставлял он моего ребенка. То есть сначала «она боится спать одна», а затем вдруг смелая… Я надеялась, что Ромка не купится на подобные объяснения, но мой сынок радостно закивал головой.
«Мамочку надо защищать».
«Правильно, сынок», — кивнул Валеев. — «Это наша обязанность».
Спасибо, удружили!
«Но если вдруг тебе приснится плохой сон — мальчикам иногда тоже снятся плохие сны, то ты можешь всегда прийти переночевать в нашу комнату». — Валеев заглянул Ромке в глаза. — «Договорились?»
«Да, папа», — серьёзно ответил мой мальчик.
«Правда, я почему-то уверен, что скучать тебе в своей комнате будет некогда. Мы с твоей мамой тут подумали о щенке…»
Ромка радостно взвился.
«Мамочка?» — подлетел он ко мне. — «Правда, можно?»
Я кивнула. Ну а что я еще могла сделать после того, как Рафаэль уже обрадовал ребенка — изображать злую грымзу, которая против милых щенят?