Ребята с нашего склепа

И выкрутились, суки…

Рабов продают за сталь с таким энтузиазмом, будто это не люди нихрена.

Но главный товар для мена — это, конечно же, пленные воины майя.

За рабов просят небольшой стальной нож, а за пленного воина майя — два-три душендора. Дорого, конечно, но воин — это воин.

Аккуратно прибитых сохраняют «Мёртвым стазисом» и через порталы доставляют в Душанбе, где я поднимаю их, а автодок делает всю работу.

«Ох, бля, а раньше бы с каждым трупом возился…» — с облегчением подумал я, воспроизводя формулу. — Во славу Плети! Джеймс Скиннер!

Майя открыл глаза и произнёс что-то на непонятном языке. Всё равно на языковой барьер — просто будет общаться с остальными на языке мёртвых.

«Да-да, окей» — ответил я ему. — «Иди за вон тем немёртвым».

Следующий. Следующий. Следующий.

Поднял за два часа, с одним перекуром, сто девятнадцать мертвецов. Неполная четверть из них принадлежала к романо-греческим рабам, а вот остальные чистокровные майя, татуированные, с характерным цветом кожи.

Война на том континенте ни разу не наша, но преференции я с этого точно получу.

Надо как-то связаться с противоположной стороной конфликта и заинтересовать её выгодным предложением бизнеса…

— Во славу Плети, — после чего бросил взгляд на распечатанный текст на листе А4. — Колин МакКомб.

Разработчики видеоигр, как оказалось, очень даже конечны и ограничены разумными пределами. Оставалось ещё около двухсот имён и я буду вынужден переключиться на титры из фильмов…

Моя немёртвая армия уверенно пополняется, поэтому скоро мы достигнем штатной численности — двадцать пять тысяч единиц личного состава.

Это мегадохуя, если сравнивать с местными армиями, но меганихуя, если примерно оценивать, сколько может выставить Протекторат.

Вот беспокоит меня этот Протекторат, честно говоря…

У них куча миров в подчинении, у них неизвестное количество магов, каждый из которых обладает неизвестным потенциалом, поэтому любого количества солдат будет мало.

Возможно, если совсем прижмёт, то придётся объявлять «немёртвую мобилизацию», то есть пополнять Праведную Армию из республиканских источников, но это будет прямо совсем пиздец.

— Надо брать Пелопоннес и Кефаллению, — решил я. — Всё равно все ждут мою ответочку за их недружественные действия, поэтому так и так, надо навалять им. Заодно хотя бы частично решить проблему с рекрутами…

Придя к этому решению, я вернулся к поднятию мертвецов.

/23 февраля 2029 года, Праведная Республика, г. Душанбе/

— Джентльмены, — вошёл я в конференц-зал.

— Вечного правления, праведный президент!!! — хором приветствовали меня генералы.

Сажусь в кресло во главе стола. Лужко сразу же подбегает и кладёт передо мной речь очередного послания гражданам Праведной Республики.

— Как у нас успехи? — поинтересовался я, положив руки на стол.

— Твои войска заняли позиции на границе и готовы к наступлению, — сообщил мне Леви. — Ждём приказа.

— Так чего же тянуть? — спросил я с улыбкой. — Стартуем!

Леви поднял телефонную трубку и заговорил с начальником штаба сухопутных войск.

Стратиг Константин IV, правящий Кефалленией, предлагал триста килограмм золота за заключение вечного мира, а стратиг Павел I, правящий Пелопоннесом, предлагал влить свою фему в Праведную Республику, в обмен на широкую автономию. Жить хотят, суки.

А поздно уже. Уже не выжить.

— Войска начали движения, повелитель, — сообщил Леви. — Включаем картинку.

На белую стену, расположенную в противоположном конце конференц-зала, начала транслироваться картинка с военного дрона, парящего в километре над местом действия.

Когда стало ясно, что войны не избежать, пелопоннесцы и кефалленийцы подтянули к границе свои войска, спешно набранные со всех уголков фем.

Не у каждого ополченца есть ружьё, меньшинство снабжено хоть какими-то доспехами, со снабжением у них полная жопа, поэтому их армия — это очень сомнительная военная сила.

Мы тысячекратно сильнее, даже несмотря на то, что во вторжении участвует, в основном, живая ауксилия.

Внимательно смотрю на трансляцию и вижу, как по чистому полю мчатся танки Т-80БВМ, а вслед за ними, на второй линии, едут БМП-3М.

Пешеходных солдат в моей армии больше нет, поэтому никаких бегунов не наблюдается — все мотострелки сидят в БМП.

Танки открыли огонь из спаренных пулемётов, а БМП начали обстрел позиций врага осколочно-фугасными снарядами из основного орудия.

И сразу стало понятно, что враг обосрался и не готов оказывать сопротивление. Из окопов и из-за деревянных баррикад начали появляться белые флаги.

— Эх… — вздохнул я, наблюдая за происходящим. — Прикажи прекратить огонь и начать высадку десанта. Взять сдающихся солдат в плен и доставить в лагерь для военнопленных.

— Есть! — ответил Леви.

Бронетехника остановилась. БМП уронили на землю аппарели и выпустили из своего нутра штурмовиков-ауксилариев, облачённых в тяжёлую противопульную броню.

Автоматический химический завод даёт нам разные типы волокон, включая арамидные — шьём из них бронежилеты и противоосколочные костюмы.

Захар посоветовал полностью отказаться от Средневековья и переходить на XXI век, то есть на современные типы бронирования, с чем я полностью согласен.

Живую ауксилию полностью перевооружили, как и ключевые отряды Праведной Армии, но объёмов выпуска новых типов бронирования, пока что, недостаточно, поэтому второстепенные отряды до сих пор носят средневековые латы. Нам нужно только время…

Захват пленных шёл своим чередом. Вереницы обезоруженных новоиспечённых нонкомбатантов потянулись в сторону форта «Несгибаемого», где заблаговременно разбили лагерь для будущих военнопленных.

Теряю интерес к этому действу. Изначально было понятно, что два феодала не смогут противопоставить современной армии нихрена существенного…

— Дальше без меня, — встал я из кресла. — У меня есть одно важное дело, поэтому прошу не отвлекать по мелочам.

— Слушаемся, повелитель, — ответил Леви за всех. — Мы не подведём тебя.