Рецепты Апиция. Миссия 3

Ещё была мысль, что Апиций тоже познал тайну пространства, но нет, Домициан прикинул по карте: все события укладываются в одну линию по времени, если бы Апиций перемещается, скажем на скакуне, или верблюде. Нет никаких скачков и непоследовательности.

Значит, остаётся только одно объяснение: боги на стороне врага Домициана! Скормил Юпитеру Баала, и тот теперь его поддерживает. А Домициан ещё думал, зачем тот в Пальмиру отправился.

И это даже не самое отвратительное. Гораздо больше императора смущало то, что он далеко не всем поступкам Макуса может найти объяснения. Не, допустим, в Пальмире есть храм Баала. А что ему сделала Петра? Что он вообще про неё знает, ведь он там даже не был никогда, и насколько проверили специальные люди, род Габиев не имеет никаких конфликтов ни с кем, имеющим хоть какое-то отношение к этому городу.

Или Александрия. Зачем жечь Библиотеку? Ещё понял бы если бы Апиций попытался украсть книги, но жечь?

И вообще, зачем ему вообще задерживаться в этом городе?

Впрочем, ответ на это вопрос он получил спустя пять дней. К нему обратились с жалобой от имени верховного жреца Египта (exp.: хем-нетер-тепи, «первый слуга бога»). Некий колдун, чья «личность скрыта в синем тумане», идёт вдоль Нила и разрушает святилища Бэса и его супруги.

Этот «колдун» говорит на латыни и греческом, так что египтяне сделали вывод, что он римлянин. Ну, а синий туман Апиция в Александрии видели, легко связали с ним.

Жрец просит императора унять гнев, и отозвать своего слугу, ведь в задержке поставок зерна египтяне не виноваты. Как только проблема с монстрами будет решена, они с радостью продолжат торговлю.

Бэса Домициан не знал, пришлось расспрашивать в жреческой коллегии. Оказалось, что это изначально не один бог, а много мелких (и по функциям, и по размеру) божков, постепенно слившихся в один образ, но лишь формально, по сути они до сих пор так и изображаются как карлики, сопровождающие других богов или богинь. Собственно как-то так им и поклоняются, как второстепенным существам, имеющих одно на всех имя-титул. Они покровители домашнего очага, борцы со злом, покровители семьи и защитники детей... и всё такое прочее.

Абсолютно непонятно, почему Маркус на него нацелился, когда имеется такой большой выбор. Вероятно, он послабее других, раз полное слияние не случилось, он так и остался множеством сущностей, но даже так египетские боги не настолько слабы, как забытые древние из Междуречья.

Только узнавая подробности, Домициан начал понимать, чем обусловлен выбор: бесов изображают на домашней утвари, чаще всего на кроватях. А ещё, когда богиня-мать в гневе, только карлик-бес может её успокоить и тогда она спит крепким и здоровым сном.

Домициан специально переспросил, есть ли у египтян бог сна. Оказалось, что нет. Один из элементов души, называемый Ба, способен путешествовать в сновидениях и перемещаться между миром живых и мёртвых. Изначально он имелся только у богов, но сейчас считается, что он есть у всех людей. Это воплощение чувств и эмоций, и перед судом Осириса предстаёт именно Ба.

«То, что Апиций называл душой», - подумал Домициан, услышав толкование. Всё-таки римляне под душой подразумевают нечто иное: единого мнения нет, философы спорят, но так сказать среднее по больнице, по их представлениям таково, что человек состоит из трёх частей: тела, души и призрака. Именно призрак попадает в загробный мир, а душа воспаряет в небеса. Это что-то вроде жизненных сил, то, что оживляет тело, при этом и наделяя разумом, но она не является тонким слепком человека. Апиций же всегда говорил неверно, смешивая понятия призрака и души. А вот призрак у египтян тоже имелся - Шуит. Но и Ка очень похоже.

Домициан не стал вникать в эту сложную тему, их целых девять, и, похоже, римские жрецы не очень хорошо разбираются в том, что за что отвечает: постоянно пересекаются описания, нет чёткого разделения.

Главное, что стало понятно, что ничего не понятно, и придётся делать то, что так не хотелось: беседовать с покровительницей Минервой.

Это не так просто, как может показаться. Когда-то Маркус Габий хорошо это описал: как будто на голову надели бронзовый колокол и постучали по нему. Несколько часов придётся отлёживаться, а потом ещё страдать какое-то время. Даже шёпот богов способен разорвать смертного на части, потому не каждый может говорить с ними. Домициану, обладателю полной Сферы, или его отцу, имеющему их пять - можно пережить такую «беседу».

С тяжёлым сердцем Домициан обратился с мольбой к Минерве, прося у неё помощи. И она явилась на зов любимого из смертных.

– Домициан, возлюбленное дитя моё! Юпитер разоружил меня, и я не смогу тебя защитить. Но это не значит, что не смогу помочь.

– Благодарю тебя, о, мудрейшая!
– с трудом терпя звон в голове, поклонился Домициан, уже стоящий на коленях перед статуей.

– Протяни компас. Я знаю, он у тебя.

Конечно же, смертный послушался. Статуя вытянула палец и коснулась артефакта, что после случая с Астартой вообще не казалось удивительным.

– Теперь ты сможешь найти твоего врага, - прозвенело в голове.
– Но я должна тебя предупредить: не относись к нему как к человеку! Он многое сделал для богов Рима, и старшие боги ему покровительствуют. Но я не могу смотреть без содрогания на то, что он творит в Египте. Сейчас Лары рода Габиев уже настолько сильны, что даже с моей помощью тебе будет трудно пробиться на его землю. Постарайся настигнуть его вне его родовых земель.

– Побережье? Или домус в Риме?
– с трудом сохраняя себя в сознании, вопросил смертный, догадавшись, что дело в египетских Бэсах.

– Лары везде, где Габии установят святилище. Так что воздержись от необдуманных поступков. Я дам тебе совет. Когда встретишь...

Эта фраза уже была пределом сил Домициана, и он потерял сознание от перенапряжения. Всё-таки он не медиум. Каждый раз, общаясь с богами, он чувствует сопротивление, что им тяжело пробиваться через невидимую защиту его Сферы.

Правда, он не так уж и много общался с богами, но бывало, ибо достоин как первый из людей.

14

Домициан открыл божественные врата в храме Минервы и переместился туда, куда указывал компас. На расстояния дальше видимости человек не может переместиться без помощи богов, так что понадобилась помощь покровительницы.

– О! Здорово, что зашёл, - раздался знакомый голос Маркуса Габия Апиция. Он звучал радостно, но судить о его эмоциях можно было только по звуку: несмотря на невыносимую жару, тот был одет в тёмный плащ-балахон с глубоким капюшоном.
– Твой Дар мог бы пригодиться. Вот, хочу египтянам сделать ответный подарок. Как думаешь, они будут довольны, если убрать пороги на Ниле?

Апиций указал на реку:

– Вон те камни надо убрать, а потом вон те, - указал он на валуны, торчащие из воды чуть ниже по течению.
– Я карту составил. Всего в пяти местах достаточно воздействовать, и на лёгких лодках уже можно плавать до второго порога. Там я ещё не был, но, думаю, тоже найдётся простое решение. Даже удивительно, что египтяне сами не занялись этим.

– Они боятся гнева бога реки, - автоматически ответил шокированный такой простотой Домициан. Он ожидал чего угодно: драки, угроз, даже в тайне надеялся на раскаяние и мольбу о прощении. Но вот такого разговора, будто ещё утром расстались на вполне дружеской ноте, а теперь вот случайно встретились... Нет, определённо из них двоих сумасшедший именно Апиций!

– О! А я таком и не подумал, - Апиций взял камень и швырнул его в воду, от чего Домициан вздрогнул, подумав, что в него полетит. Но нет. Это было бы даже хорошим исходом по сравнению с тем, что сделал Маркус далее. Он заорал: - Эй! Хапи! Выходи! Мой друг Домициан пришёл убить тебя! (exp.: Хапи - бог Нила)