Река меж зеленых холмов

– Да, момбацу сама… - еле слышно пробормотала несчастная.

– Ну что же, - голос ведьмы угрожающе понизился, - больше тебе страдать не придется. Я заставлю тебя искренне полюбить сам процесс покаяния. Готова ли ты, Тобося?

– Не надо!
– простонала та.
– Пожалуйста! Я никогда больше…

– Разумеется, - согласилась старшая надзирательница.
– Ты - никогда больше. О великий Тинурил, тебе посвящаем эту женщину отныне и навеки! Прими ее душу!

Она ладонью зажала рот внезапно забившейся в конвульсиях женщине и наклонилась к ней так, что их лица почти соприкоснулись.

– Что она делает?
– пробормотала Аяма.
– Не может такого быть! На всей планете только у меня…

Привязанная громко замычала и повисла на веревках, а Тиксё снова засмеялась ужасным смехом вампира, напившегося свежей крови. Она отпустила лицо Тобоси и отступила от нее. Несколько мгновений женщина висела неподвижно, потом ее тело снова дернулось, но уже иначе. Ее бедра сжались, потом внезапно резко двинулись вперед и раскрылись, обнажая лоно. Из ее рта вырвался новый стон, но уже совсем иной, чем ранее - призывный вопль самки в течке. Она принялась бессмысленно извиваться, и ее пустой взгляд, скользнувший по Суэлле, заставил ту отшатнуться, ударившись затылком о стену, под которой сидела. Что-то мелко дребезжало, и внезапно Суэлла сообразила, что звук издает зажатый в ее трясущейся руке каменный пест, задевающий край ступы.

– Да что же она сделала!
– потрясенно проговорила Аяма уже в полный голос.
– Это же минимум третий уровень! Да как она может…

Она резко поднялась на ноги и выпрямилась, сжав кулаки. Тиксё обернулась к ней, закинула голову и снова безумно рассмеялась. Аяма деревянным шагом двинулась к ней, и надзирательница неторопливо направилась ей навстречу.

– Значит, ты из Катонии?
– насмешливо спросила она на весь двор.
– И тебя ложью заманили в Граш? Мир так жесток и несправедлив, восточница, верно? Да что ты знаешь о жестокости и несправедливости, шлюха?
– внезапно резко переменившись, змеей прошипела она.
– Что ты вообще знаешь о жизни? Да ничего! И я тебя научу. Эй, ты! Сюда!

Она кивнула плешивому работорговцу, и тот семенящей походкой подбежал к ней.

– Сколько ты хочешь за нее?
– презрительно спросила Тиксё.

– Четы… четыреста тысяч, момбацу сама… - дрожащими губами пробормотал тот, против воли оглядываясь на медленно извивающуюся у столба женщину.

– Я заплачу пятьсот. И не говори потом, что храм Тинурила не дает хорошую цену за старых шлюх. Казначей выдаст. А теперь пошел вон.

Плешивый тут же испарился, а Тиксё снова повернулась к Аяме.

– На колени, тварь!
– хриплым голосом проскрежетала она.
– На колени! И лижи мне ноги, пока я не сделала с тобой то же самое, что и с ней!

– Как ты можешь так поступать?
– печально спросила Аяма.
– Ведь у тебя есть дар. Великий дар, какого нет больше ни у кого. И с его помощью ты калечишь людей вместо того, чтобы помогать им. Неужели разлад в твоем сердце зашел так далеко? Неужели ты и в самом деле больше не отличаешь свет от тени?

– Помогать людям… - медленно проговорила Тиксё, облизнув губы. Суэлла изо всех сил сжала пестик. Сейчас дура-иностранка тоже превратится в безмозглую похотливую тварь. Зачем она нарывается?
– Людям? Тем людям, которые десять лет гоняли меня, как бешеную собаку? Тем людям, которые, узнав, что я синомэ, швыряли в меня камнями с безопасного расстояния, а после убегали с воплями о злых духах? Тем людям, которые меня саму за человека не считают?
– внезапно заорала она во все горло.
– Которые с радостью убили бы меня, дай им шанс? Вон тем шлюхам, которые с радостью ложатся под каждого мужика, которого к ним приводят? Вон тем похотливым мужикам, которые перешептываются за моей спиной? Помогать?

На ее губах запузырилась слюна.

– Помогать? А мне - мне хоть кто-то помог в жизни? На колени, тварь!

– рявкнула Тиксё.
– На колени! И не строй из себя святошу! Ты такая же, как все! На колени, или я…

Внезапно ее тело скрутило судорогой, и она рухнула вперед, ухватившись за Аяму. Та подхватила ее, не позволив упасть со всего маху, и осторожно опустила бьющееся в конвульсиях тело на утоптанную землю двора. Глаза Тиксё закатились, руки бесцельно шарили по земле - и так же внезапно все кончилось. Наздирательница обмякла и замерла, ее веки смежились. Ниточка слюны текла из угла рта.

Некоторое время во дворе царила мертвая тишина, нарушаемая только тихими стонами привязанной. Потом настоятель вышел вперед.

– Цуйха, Масил, отнесите саму Тиксё в ее комнату и пришлите туда лекаря, - властным тоном произнес он.
– У нее солнечный удар. Сихх, Таратанувар, снять Тобосю и сунуть к остальным пожертвованным. Таксар, отведешь новую жрицу в келью и проверишь, что она умеет. Все остальным - разойтись и вернуться к своим обязанностям.

Толпа во дворе зашепталась и задвигалась. Аяма попятилась назад и медленно опустилась в пыль рядом с Суэллой.

– Почему?
– отстраненно спросила она.
– Ну почему так случается?

– Что ты с ней сделала?
– тихо спросила Суэлла.
– Ведь это ты сделала, да?

– Просто удар расслабленным манипулятором в центр эффектора, - отсутствующе сказала Аяма.
– Чем сильнее девиант, тем хуже она такое переносит. Только нужно аккуратно, чтобы не убить ненароком. Но неужто она и в самом деле безумна?

– Ты… синомэ?
– неверяще переспросила Суэлла.
– Девиант?

– Мне… нужно прийти в себя. Я посижу минуту-другую… здесь. Не трогайте меня пока.

Она подобрала под себя ноги, прижалась спиной к стене и замерла, закрыв глаза. Ее лицо превратилось в неподвижную маску.

– Эй, ты, восточница!
– рядом с ними остановился Таксар.
– Вставай и иди за мной. Ты что, уснула?

– Не трогай ее.

– Что?
– Младший Коготь удивленно уставился на Суэллу.
– Ты что-то сказала, шлюха?

– Не трогай ее, - уже громче повторила Суэлла, не поднимая взгляда.
– Она устала и напугана. Ей нужно прийти в себя.

– Я помогу ей прийти в себя, не сомневайся, - ощерился Таксар.
– Так помогу, что до завтра спать не захочется. Эй, ты! Вставай!

– Не трогай ее, Таксар, - Суэлла вскинула на него прищуренный взгляд, и скрученное щупальце ее манипулятора резко распрямилось, с легким свистом пронзив воздух возле правого уха Младшего Когтя.
– Она очухается, и потом делай с ней, что хочешь.

– Да ты кто такая, шлюха, чтобы мной командовать?
– Таксар прищурился, но уверенности в его голосе изрядно поубавилось.

– А ты забыл?
– Суэлла взглянула ему в глаза, и мужчина против воли отступил на шаг.
– Я синомэ. У меня, в отличие от тебя, еще есть честь, и потому я подчиняюсь вам - через силу. Но бойся перейти черту, Младший Коготь. Я ведь могу внезапно сойти с ума, как Тиксё. Подумай, что от тебя останется после такого.

– Тебя давно пора удавить, - с ненавистью проворчал мужчина.
– Настоятель слишком мягок. Вашему храму сильной руки не хватает. Один настоящий командир, да и та - сумасшедшая б…дь со злобными духами в голове.

– А тебе-то что? Дракону главное, чтобы храм вовремя платил отступные. Какое тебе дело, как жрецы собирают деньги? Разве не так?

Мужчина машинально ухватился за висящую на правом бедре кобуру, но сдержался.

– Через пять минут приведешь ее в свободную келью в дальнем конце дома "кающихся", - резко сказал он.
– Не приведешь - обеих выпорют.