Река Ванчуань

Каменный колодезь

Лепесток зари с высоты Осветил колодезь из старых камней. Этих персиков алых цветы Отразились в ручье, под водою, на дне. Разве можно ручаться и знать, Что под сводом таинственных каменных плит Невозможно проход отыскать, За которым долина У-лин ^{395} лежит? Перевод Ю. К. Щуцкого

Из стихов «Плыву по реке»

Рядом совсем, Но ливень при ветре таков, Что не взберусь Никак на склон Куанлу ^{396} . Чудится мне: В туман, среди облаков, Живы еще Монахи древних веков. Перевод А. А. Штейнберга

Из стихов «Напевы о разном у потока в горах Ланьтянь»

Поднялся на башню На горы взглянуть с высоты. Глаза утомились, Но взор неуемный несыт. Вечернее солнце К ровным тропинкам скользит, А за цветами В оттенках заката хребты. Перевод А. А. Штейнберга

Сад лекарственных растений

Сто целебных растений Взошли в весеннем саду. Травы, цветы и листья Пахучи после дождей. У долгожданного гостя Сходство с ветром найду, Что пронесся внезапно Сквозь заросли орхидей. Перевод А. А. Штейнберга

Бамбуковый островок

На темно-зеленой ряби Птица одним-одна. Гляжу, не могу наглядеться, Радость моя чиста. А поросль бамбука До самой воды склонена; Под ней приютилась ночью Диких уток чета. Перевод А. А. Штейнберга

Полевой журавль

Вперился в синее небо Сирый журавль полевой; Безветрие, — но взлетает, Полет продолжает свой, За облаком одиноким Спешит и, того и гляди, Догонит крылатого друга, Летящего впереди. Перевод А. А. Штейнберга

В благодарность за стихи Ван Вэя «Весенней ночью в бамбуковой беседке», подаренные мне на прощание

Гость пришел, А за ним горный месяц вослед. Как богат Вдохновеньем хозяин-поэт! В эту ночь Кто в бамбуковой роще бы мог Посудить, Что цветочный источник ^{397} далек? Но грущу: Всхлипнет иволга вновь на заре, Краткий гость Сирой тучкой вернется к горе. Перевод А. А. Штейнберга

Поднялся в дождь на южную башню обители Шэнго, высматриваю чиновника Яня

Закатное солнце Мелкий завесил дождь. Хребты вполовину Синей повиты тьмой. Приют Ароматный ^{398} Взмыл над макушками рощ. За тучами где-то Друг запоздалый мой. Над сирым селеньем Застыл пустынный дымок. Вдали просветлели Воды излуки речной. Река и равнина — Вот что видеть я мог, Глядел, не приметив: Ночь надо рвом и стеной. Тем краше свиданье С другом, духовной родней: Фонарь его ясный Близится к встрече со мной. Перевод А. А. Штейнберга

Поднявшись в дождь на южную башню обители «Плоды побед» {399} , ожидаю Яня из музыкального управления

Солнце вечернее светит сквозь дождь небольшой, Горные цепи покрыты густой бирюзой. Возле опушки на башню Сянсе я взойду, Вверх поднимаюсь и гостя за тучами жду. Легкий дымок над селом одиноко висит, В белые дали река свои воды струит. Я очарован текущей в долине рекой, Вечер сошел незаметно над рвом и стеной. Что мне еще, если вы, о ком думаю я, Чистым сиянием в дом направляетесь мой? Перевод Л. Н. Меньшикова

В горах Ланьтянь, у ручья, встретился с рыбаком

Брожу одиноко, Про дом забываю свой. Укромное место Нашел ненароком в пути. Волосы вымыл В студеной воде ручьевой. Луна просияла — Нет сил отсюда уйти. Но ближе мне старец С удочкой в дряхлых руках, Притихший, как цапля, Застывшая на песках. Два слова друг другу — И сердце в седых облаках ^{400} . Монашеской кельей Нам служит бескрайный простор, В глуши камышовой Ночной догорает костер. Светлей над затоном Вершины осенних гор. Вздыхаю о птицах, Деливших ветку вдвоем: Сойдутся ли снова В пути случайном своем? Перевод А. А. Штейнберга

По реке Ванчуань добрался до Южной горы; хочу остановиться у Вана Шестнадцатого {401}

Равнины и горы — Соскучиться с ними нельзя. Иду, выбирая Приятные взору места. Шаги приглушает В зеленых лианах стезя. Прерваны мысли — Заря на гребне хребта! Журавль приглашает К затону, на берег реки, Зовут обезьяны В свою лесную страну. Халат подбирая, Перехожу ручейки И сердце свежеет, Лишь только в воду шагну. Но где пребывает Ван — учитель и друг? Клики петушьи, Лай в тумане слышны. Коноплю убирают, Кипит работа вокруг. Надеюсь, помогут Найти при свете луны. Перевод А. А. Штейнберга

Пишу землякам, друзьям и родным о моем новом доме, что у входа в долину

Просо возделал Рядом с туманным ручьем. Низина, болото, Сплошь сорняки на лугу. Знаю — достатки Скудны в хозяйстве моем. Тешусь единым: Здесь укрыться могу. Дубы и каштаны, Сельцо на грудах камней, Тропа вдоль трясины, Замшелый булыжник на ней. От службы отставлен, Волен, как перст одинок, Вздумал вернуться В этот глухой уголок. Вырыл колодец, — Чистую воду люблю, Келью под сенью Старых деревьев воздвиг. Сирую птицу, Облачко взором ловлю, Стоит увидеть — Не оторвусь ни на миг. Утки и цапли Благословляемы мной. Мне не хватает Только чайки ручной. Перевод А. А. Штейнберга

Духи реки Сян {402} играют на сэ {403} (стихи, написанные на экзаменах в столице)

Искусны пальцы — звуки сэ узорной Таят мотив, что спели духи-девы. Хотя Пин И ^{404} от них кружился в танце, Но гость из Чу ^{405} не вынес их напева. От скорби станут льдом металл и камень, И звуки чистые в ночной дали звучат: Они в Цанъу ^{406} оплакивали мужа, Где ирис белый льет свой аромат. Меж берегов струится тихо Сяо, Печально ветер веет на Дунтине. Никто не видел до конца напева, Что потемнели над рекой вершины. Перевод Л. Н. Меньшикова

ЛУ СЯН

В Юнчэне {407} вверяю ветру

После долгого ветра Краски осени явны везде. Заходящее солнце В моросящем скрылось дожде. Клин гусей запоздалых Направляется к дебрям лесным; Легкий парус вечерний Пролетает вдогонку за ним. В разнотравье дремучем Растрещались цикады не в лад. От сырых испарений Овлажнел мой дорожный халат. С той поры как расстался Я с тропой к деревеньке родной, После долгой разлуки Путь возвратный опять предо мной. Перевод А. А. Штейнберга