Река времени Книга 9

–  Когда ты это все успел заметить?!

–  Не ори. Я почти всю жизнь тебя знаю. Меня поразило, что она тебя быстро изучает. Не спроста. Это любовь, Димка. И что особенно греет мою душу, что она имеет на тебя влияние. Еще кто-то кроме Эл. Аллилуйя.

–  Диана о нас не знает. Что я рассказал? Пустяки.

–  Расскажи больше. Она все равно узнает. Будет копаться в справочнике, на что она наткнется? На официальную версию - мы мертвы. Ты - мертв. Представь реакцию.

–  Точно. Забыл. Она же не знает даты нашей переброски сюда из будущего. Мы ушли из двадцатого. А Ванхоффер это знает? Он проверил, конечно. Темнит старик.

–  Ванхоффер много чего знает. Он к нам относиться также осторожно, как мы к нему, но, судя по вчерашней реакции, он доверял нам больше, чем мы. Вот. Нельзя безоговорочно ему доверять. Эл не так уж ошиблась.

–  Эл, с тех пор как замуж вышла, пытается добавить в нашу жизнь романтики, а мы от нее отвыкли.

–  Правда? И где ты вчера видел романтику?

–  Вчера обстоятельства были не нами выстроены. Я смотрел на реакцию Дианы и думал, что она даст мне пощечину, как минимум. Это не страшно. Вчера я не очень беспокоился за ее реакции. Вчера была ситуация не страшная для нас, но убийственная для ее взглядов. Вчера произошло столкновение мировоззрений. Она была недовольна, что я позволил вмешаться Эл в драку, а сам смотрел. Как такое объяснить? Что будет, если она нас в настоящем деле увидит? Она воспитана на куртуазном обращении, деликатна, она не имеет дел с низкими типами, не стреляет в людей. Она меня даже по настоящему злым не видела.

–  Не горячись. Поговори с ней, другого способа просто не существует. Дотерпишь до завтра?

–  Завтра не смогу, завтра занимаемся патрулем. Ужин у чиновника. Сами меня сопровождающим назначили.

–  Мы разделимся. Я и Ольга будем готовить отправку, проводим патруль. Вы оперативную работу сделали, занимайтесь дальше свитками. Можешь думать о работе?

–  Смогу.

–  Тогда держи, Игорь просил передать.
– Алик достал из кармана сюртука пару ключей, перевязанных веревочкой.
– От тайной квартиры. Почту будешь забирать.

–  Угу.

Они обошли вокруг три квартала, наступили сумерки. На улице, где они жили, еще не зажгли фонари, только у их дома горел дежурный светильник. В окнах первого этажа горели тускло окна танцевального зала, на втором, в библиотеке, едва был видел свет сквозь щель в задернутых портьерах, меньшие окна четвертого этажа говорили о том, что ассистенты отдыхают. Окна остальных спален выходили во двор.

–  Там кто-то есть, - напрягся Дмитрий. Он как кот уставился в темноту.

–  Ну и пусть, - спокойно сказал Алик.

–  Не хочу неожиданностей.

–  Мы вернулись с вечерней прогулки. Побереги силы. Сделаем вид, что не заметили.

Они вошли в островок света у двери. Алик отпирал дверь, когда услышал за спиной шевеление, Дмитрий отошел от него. Вот баламут.

–  Диана?
– услышал он.

Алик повернулся, оставаясь на верхней ступеньке. Дмитрий пытался вытащить Диану на свет, она не хотела.

–  Случилось что-то?
– спросил Алик, по выражению ее лица понял, что ничего.

Он прятал улыбку, хорошо иметь бороду.

–  Поднимайтесь, - предложил он, кивая на дверь.

Диана на встречу явно не рассчитывала. Димка, наверное, ликовал, он вытащил девушку на свет, пожирал взглядом и смущенно улыбался.

Он невнятно возражала. Алик запер дверь снова и шагнул за ними на границу света и серых сумерек.

–  В доме можно свободно говорить,- предложил он.

–  Нет, - испуганно возразила она.
– Слуги.

Алик потряс в руке ключом от входной двери, жест предназначался другу, Дмитрий кивнул, понял. Алик опять открыл дверь и вошел в темноту пространства за дверью. Замок громко щелкнул, запираемый с обратной стороны.

Пряча от смущения глаза, Диана отвернулась. Она боялась, что он броситься ее целовать.

Он взял ее кисть в свою, перевел на другую сторону улицы.

Алик бросил пальто на перилах у входа и пробежался через ступеньку на второй этаж. Эл была в библиотеке. Она сидела в кресле по-американски, закинув босые ноги на стол. Оборудование было выключено, но стол, кресла, кушетка, стулья так и остались в центре комнаты. Эл вальяжно расположилась посреди этого.

–  Привет. Думаешь?
– спросил он с улыбкой.

–  Да.
– Эл откинула голову и посмотрела в потолок.
– Меня смущает идеальная стройность наших расчетов.

Он улыбнулся. Эл не верит в идеальные схемы, а он привык иметь под рукой точные, до мелочей выверенные расчеты. У них разные привычки.

–  Ты устал, - вздохнула она.

Он присел на стул рядом.

–  Немного устал. Сила придает необыкновенную выносливость.

–  Ты чем-то очень доволен.

–  Димка пытал меня вопросами. Я ответил совсем как ты. Знаешь, Эл, мне нравиться, что наши мнения совпали.

Алик засмеялся.

–  Она его дождалась? Я наблюдала за улицей, - сказала Эл.
– Позвала бы, будь она не Диана.

–  Дождалась, отказалась войти.

–  Им требуется уединение.

–  Я отправил их на явочную квартиру. До утра Димку можно не ждать.

–  А-алик? Ты ли это?

–  Кто произнес волшебную формулу, что любовь все меняет?

–  Ух, ты! Я слышала слово "любовь"? Димка и любовь.

–  Эл, перестань смеяться. Да. Я поверил. У меня богатый опыт наблюдения за этим Дон Жуаном. На сей раз, он точно пропал. Точно. Как ты собираешься вытащить ее отсюда? Ванхоффер. Бюрократия.

–  Будем помалкивать до последних дней.

–  Эл, он не глуп.

–  До этого дня нам везло.

–  Решиться окончательно, заберем ее с собой?

–  Это не более трудная задача, чем выбраться отсюда, не нарушив законов.

–  Эл, - протянул он.
– Тебе сам черт не брат, как тут выражаются.

–  Диана считает нас бандитами. Как думаешь, Димкины откровения пошатнут ее убежденность или усугубят?

–  Завтра узнаем. Пойду я спать.
– Он поднялся.
– Иди ко мне.

Эл, легко сбросив ноги со стола, поднялась из кресла.

–  Эти вихри чувств ощутимо бьют по мои нервам, - признался он и притянул Эл к себе.
– Когда я привыкну?

Ольге не спалось, она вернулась от Лейдендорфов, где к собственному спокойствию убедилась, что Теодор ведет себя внешне отстраненно и вежливо, пусть исподволь смотрит с немым обожанием. Страсти понемногу утихли. По возвращении из гостей, ей было стыдно выйти из комнаты. Ольгу сердило не то, что Эл спланировала это путешествие и подогревала ее чувства, а то, что день ото дня атмосфера вокруг нее менялась уже без ведома Эл. Она чувствовала перемены, хотела влиться в это течение, но упрямо всякий раз останавливала себя. Зачем? Почему? В воздухе "витал аромат любви и опасности", как она саркастически заметила себе. Словно за окнами весна в разгаре и у всех фонтан чувств, неконтролируемый всплеск эмоций на фоне роковых событий, как в банальной пьесе. И только с ней это не происходит. Наоборот, чем боле навязчивым становиться окружение, тем сильней хочется сопротивляться ему. К счастью баронесса этот вечер обошлась без намеков, Теодор был деликатен, не то она испортила бы отношения с ними.