Река времени Книга 9

В былые времена Дмитрий не упустил бы случая пошутить над ее самоиронией, но сегодня он выглядел по-другому и вел себя по-другому. Оля подметила это и заинтересовалась. Волна от осознания потери откатила. Димка не флиртовал с Франсин! Они сидели бок о бок и рассуждали.

–  Александр Константинович запретил говорить о происшествии. А у меня масса вопросов. Разве не удивительно, что Эл решила вдруг надеть корсет. Мало того, она выстрелила в него и сохранила пулю. Она знала заранее или… Молчу, - напомнила себе Франсин.

–  Запрещено, чтобы мы голову не ломали. Не разберемся. Только дров наломаем. Эрик молодец, что вмешался, - согласился Дмитрий.

–  Когда я натерла ноги, Эл пошутила, что вы волнуетесь за меня и не волнуетесь за нее. А волноваться будете, если ее найдут с пулей в легком, - вспомнила Оля.

–  Ну, доктор, не тебе удивляться. Эка невидаль. Эл угадала события. Впервой что ли, - хмыкнул Дмитрий.

–  И часто так бывает?
– спросила Франсин.

–  Я не считал. Эл выстрелом не напугаешь. У нее с молодых ногтей со страхом было плохо. Она сейчас уже спит и видит сны, а мы тут переживаем на троих.

В столовую заглянул Игорь.

–  Та-ак, - протянул он.
– Алик объявил мораторий на обсуждения. О чем вы разговариваете?

–  Мы?
– переспросил Дмитрий.
– О нервах. У нас коллективная бессонница. Пытаемся отключить периферийную нервную систему, симпатическую, какая там еще, и ослабить контроль сознания. Желаешь участвовать?

–  А, пожалуй.

Игорь сам дошел до буфета и достал себе бокал.

–  Завтра меня точно обвинят в спаивании контингента. Конечно, я же первый начал, а, как всем известно, действую я, как зараза. Мне нет оправдания, поэтому можно смело напиваться, - заключил Дмитрий.

–  Для четверых этого маловато, - Игорь посмотрел на полупустую бутылку и налил себе половину бокала.

–  Тебе не много?
– уточнил Дмитрий.

–  Сначала вы приучили меня пить кофе, - рассуждал Игорь.
– Здесь мои коллеги непременно пропускают стаканчик, как они выражаются, в течение дня за обедом, или ужином. Вино во всяком случае пьют на равнее с кофе. Как я выяснил, его даже в церкви дают.

Дмитрий чуть не подавился.

–  Исследователь! Это называется причастие!
– вытирая губы пальцами, сказал Дмитрий.

–  Я знаю. Забавный способ отпускать грехи.
– Игорь продолжил свою мысль.
– Я уже привык, и моя голова не кружиться как в первый день. И я ощутил заметный эффект расслабления.

Оля хотела заметит всем, что этот напиток вызывает привыкание, и тут же поняла, что будет похожа на ворчливую себя, какой была или казалась всем день назад.

Игорь посмотрел на бутылку и кивнул.

–  Хороший напиток, я его уже пробовал.

–  Лукаш тщательно подбирает вина. Тут живет граф, - с улыбкой заметила Франсин.
– А ваш Алик действительно такой важный и строгий?

–  Действительно, - кивнул Игорь с улыбкой.
– Он не пьет вина.

Он минуту выбирал, где сеть, потом опустился на стул во главе стола, где по утрам сидела Эл.

–  Продолжим о нервах?
– спросил он. Никто не ответил. Игорь понял, что они обсуждали. Что еще могло свести вместе ассистента и часть их команды.
– Например, я сегодня к своему удовольствию обнаружил множество достоинств в нашем положении. Мне эта работа не кажется такой трудной, как в начале. Я прекрасно себя чувствую. Некоторая архаичность обстановки добавляет колорит.

–  Освоился, - заключил Дмитрий.

–  Мне пришлось сильно мобилизоваться. Это дало хороший эффект. Мне приятно, что в общей работе есть моя доля.

Франсин и Дмитрий согласились кивком.

Оля ощутила, что он ее игнорирует. Он не обращался к ней, даже головы не поворачивал. Он вообще не смотрел на собеседников, увлеченный своими мыслями.

–  А еще я слышу, как вы играете. Вам удалось уловить технику этого времени, - сказала Франсин.

–  Еще бы! У моего компаньона по бизнесу дочь учиться играть на фортепиано, а его квартира находится над его конторой. Я специально хожу к нему в определенное время, ссылаясь на английскую пунктуальность, на самом деле я слушаю, как играет девушка. Я не могу судить, насколько она талантлива, но у нее зрелая манера, она учиться давно.

Вино было выпито быстро. Дмитрий не намекал на продолжение. Беседа не прекратилась, текла медленно с одного на другое. Франсин не тушевалась и не вызывала напряжения. Обсуждения были посторонними, какими делятся наблюдатели, собираясь вместе. Кто, что подметил, кому что хотелось бы узнать, навыки, пристрастия, сложности и нелепости. Игорь почувствовал, как отступила, наконец, тревога, он, как Дмитрий, подумал, что Эл уже давно видит сны.

–  Не пора ли нам разойтись, - первым предложил он.

Дмитрий пальцами сжал глаза.

–  Меня завтра не будить, - попросил он.

–  Я передам, - кивнула Франсин.

–  Не спешишь узнать тонкости, - сказал Игорь.

–  Я уже опоздал. Есть Эрик, чутье мне подсказывает, что можно ему доверить Эл. А у меня есть еще долги по поискам. Хофманы и Арнольд. Патрули.

–  Забыла, - встрепенулась Ольга, - Баронесса предложила повторить нашу встречу в кафе.

Оле показалось, что ее реплика нелепа, как несколько раз приходила мысль, что она лишняя в этой компании.

Они расходились по комнатам, ее и Франсин решили проводить до дверей из простой галантности. Ее проводил Дмитрий, потому что их комнаты были рядом. Оля с грустью посмотрела на него.

–  Ты бормочешь по ночам. Сниться что-то?

–  У меня любовная лихорадка. Лечиться не хочу, - донесся из сумерек его таинственный голос.
– Может быть на днях пройдет.

Она закрыла за собой дверь комнаты и вслушалась в шорохи дома. Она лежала без сна, и к середине ночи ей стало казаться, что она опять далеко в будущем. Она вспоминала первые годы после войны. Игорь арендовал коттедж в средней полосе, ей тоже нравился этот климат. Она прилетала к нему в гости, как к единственному оставшемуся другу. Редкие встречи с Расселом не давали такого душевного эффекта, а Лондер по-стариковски быстро уставал от ее обилия вопросов. Если Лондер любил Эл отеческой любовью, как родную, то к ней относился сдержанно. Оля всегда чувствовала, что старый космобиолог ждал от нее другого отношения к жизни. Лондер первый и единственный, кто намекнул когда-то, что она увлечена своими и профессиональными делами более всего на свете, что ведет себя потребительски по отношению к друзьям, а они ей потакают. Она думала, что Лондер плохо знает их отношения.

Игорь был ей рад. Всегда. Даже во времена душевной хандры. Она думала, что спасает его от нее, вполне успешно. Он всегда оживал в ее присутствии. Она не думала о том, что когда-нибудь станет ему не нужна. В такое сложно поверить. Она стала понимать и замечать первые признаки на Острове, постепенно и медленно. Здесь лишь произошла кульминация. Четыре года после войны не показались ей длинными. Второе исчезновение Эл опять бороздой разделило жизнь на ту и эту. Она возвратилась - еще одна граница. Ольга думала о переменах, старалась определить этот процесс в себе. Ей пришлось ради команды оставить прежние занятия в медицинской области, у нее год не было пациентов. Она считала, что вернется к работе, едва определиться со своим статусом в команде, намереваясь совмещать то и другое, а наука Тиамита обогатит ее новым опытом. Из пятерки она одна так думала. Остальные хоть в ад, хоть в пропасть, хоть в черную дыру, лишь бы за Эл, и Ника с ними. Она почувствовала себя чужой. Она не могла нащупать подлинную причину. Она иначе видит события, чем они? Она не так бесшабашна и смела? Или она обычный человек среди людей одаренных выше среднего?