Ректор по семейным обстоятельствам

Узкий диван в спальне показался мне вполне подходящим, и духи быстро превратили его в постель.

— Я теперь здесь буду спать?

— Да. А завтра я подберу тебе лекции, которые ты сможешь посещать. Кстати, ты писать умеешь?

— Умею. И считать тоже. И…

— Замечательно. А теперь брысь в ванну и спать.

Девчонка надулась, но спорить не стала и покорно поплелась мыться. Я плюхнулась в кресло и с тоской посмотрела в темный прямоугольник окна. С утра меня опять ждут дела Академии, не говоря уже о мороке с Оли. Надо будет разобраться с ее обучением, особенно с этикетом: уж очень мне не понравились насмешливые взгляды дядюшки и его намеки на уличную оборванку. Вроде бы у чернаков на первом курсе читали правила поведения в приличном обществе. Придется посмотреть их расписание, на лекции сходить…

Поймав себя на подобных мыслях, я тихо выругалась. Как ни брыкалось мое горемычное высочество, как ни пыталось проигнорировать присутствие в Академии заклятых соседей, а вникать в их обучение таки придется.

В спальне скрипнул диван: приблуда улеглась. Напомнив себе, что завтра надо бы еще озаботиться ее гардеробом, раз уж наличие у меня ученицы теперь не секрет, я поднялась. Спать не хотелось совершенно, но и работать не было никакого желания. Самое подходящее настроение, чтобы провести вечер в трактире.

Я натянула кожаный жилет, затянула на груди ремни парных мечей, но у портала вспомнила про приблуду. Оставить ее тут одну? Потоптавшись у арки с минуту, мое обозленное высочество тряхнуло головой: «Ну, что может сделаться мелкой в моем кабинете, куда никто не войдет и откуда она сама выйти не сможет?! Не таскать же ее за собой в ближайшие двадцать лет?»

И все-таки что-то не давало мне спокойно шагнуть в портал. Наконец, окончательно разозлившись, я крикнула в сторону спальни:

— Я ушла, буду поздно. Постарайся ничего не натворить!

— А мне с вами можно?

— Нельзя.

— Ну и ладно, — буркнула мелкая, недовольно заскрипев диваном.

Пинками загнав на задворки сознания зашевелившуюся совесть, я вошла в портал. Десять минут спустя рассохшаяся дверь впустила меня в гудящий зал моего любимого трактира. Мимоходом поприветствовав с полдюжины смутно знакомых рыл разной степени побитости, я присела у стойки.

— Тебе как обычно, Рагетта? — спросил трактирщик.

— А разве что-то говорит об обратном?

— Мало ли, — буркнул он, бухнув на стол глиняную кружку с молодым вином.

Отвечать я не стала, с интересом наблюдая за зарождающейся в ближайшем углу дракой. Какой-то худосочный парень, внешне смахивающий на крысу, выбираясь из-за стола, толкнул изрядно пьяного наемника-мечника. Тот, не задумываясь, засветил неуклюжему юнцу пудовым кулаком. Хлыщ ласточкой улетел на соседний стол, разом лишив сидевших там и выпивки, и закуски.

— Ну вот почему, стоит тебе появиться, как обязательно начнется какая-нибудь заварушка? — проворчал трактирщик, со страдальческой миной глядя, как один из оставшихся без ужина орков разбивает глиняную кружку об голову мечника.

— Можно подумать, в мое отсутствие заварушек не случается и народ отдыхает культурно, — ухмыльнулась я.

Невезучий хлыщ тем временем пришел в себя и с завидной скоростью на карачках нырнул под ближайший стол. Убежище оказалось неудачным, минуту спустя мечник подхватил этот предмет мебели и шагнул вперед, намереваясь вырубить сразу троих противников. Съежившуюся тушку он, разумеется, не заметил и, споткнувшись, с ревом растянулся на полу. Стол отлетел в противоположную сторону и снес с лавки мирно ужинавшую компанию гномов. Мелкая драка быстро превращалась во всеобщее побоище.

— Они опять переломают половину мебели! — взвыл Адам.

Я уклонилась от пролетающего мимо кувшина:

— И что? Все равно ты им потом это в двойном размере к оплате предъявишь.

— А толку?! — трактирщик схватился за голову. — Как их платить заставить?! Да если собрать хотя бы десятину от того, что мне должны эти мерзавцы, можно три таких таверны построить!

К драке присоединились обиженные маги, и посуды в воздухе стало на порядок больше. Не желая искушать судьбу, второй раз за день заполучить фонарь под глазом мне не хотелось, я нырнула под стойку. Секунду спустя рядом приземлился Адам, зажимая стремительно багровеющий нос.

— Кружка? — хмыкнула я.

— Кувшин!

— Тоже ничего.

— Что ничего-то?! — возмутился побитый трактирщик. — Ничего целого?!

— И это тоже, — невольно расхохоталась я. — И твой шнобель в том числе.

— Вредная ты, Рагетта, — всерьез обиделся Адам. — А вредные наемники от меня заказы не получают.

Я промолчала, в щель между досками наблюдая за потасовкой. Отвечать мне было нечего. С одной стороны, ни один наемник подзаработать не откажется, и отказаться — значит, зародить никому не нужные подозрения. С другой, тракт для моего окончательно увязшего в обязанностях высочества закрыт очень надолго. Так зачем доставлять удовольствие надутому трактирщику, выспрашивая подробности? Что бы он там ни говорил, а моей вины в нынешнем погроме в его заведении нет ни на йоту. Кстати, истинный виновник, резво перебирая всеми четырьмя конечностями, как раз вывалился за дверь. Ухмыльнувшись, я пожелала ему удачи. Отделался он, похоже, легким испугом, парой синяков и драными на неприличном месте штанами. Впрочем, все закономерно. Вообще непонятно, как этого задохлика, даже не магика, занесло в трактир, славящийся крутыми нравами на весь Питруг. Еще его счастье, что в храмовом городе даже самые безголовые рубаки не обнажают оружия. Лично я навскидку могу назвать десяток заведений на просторах Белого континента, где неуклюжего дурака прирезали бы в первые минуты потасовки. Ну или поджарили, в зависимости от того, на кого его угораздило налететь: мечника или боевого магика.

— Ты, кстати, Круппа на тракте не встречала? — прервал мои размышления трактирщик.

— Нет. Он туда, вроде, пока не собирался, — я пожала плечами. — А что?

— Значит, плакали мои денежки, — вздохнул Адам.

— Ты говори, да не заговаривайся. Крупп, конечно, балбес, каких поискать, но долги платит всегда: гномья кровь сказывается.

— И кто бы это, интересно, с покойника долги взыскивал, — огрызнулся трактирщик.

— Это как так «с покойника»?! — от неожиданности я подскочила, чувствительно приложившись макушкой о верх стойки.

— Крупп ушел на следующий день после того, как вы в последний раз разнесли мой трактир. Всю посуду перебили. Три стола на щепу разобрали. Про лавки так и говорить нечего, половина только на растопку и сгодилась…

— Да погоди ты стонать! — мое встревоженное высочество грубо оборвало поток причитаний по утраченному имуществу. — Ты про Круппа рассказывай. С чего взял, что он — покойник?!

— Так я и говорю. Ушел он с теми парнями, что тебя искали. А потом они пришли, рассказали, что он их кинул, и снова про тебя спрашивали.

— Кто меня спрашивал?! Какие парни?! Рассказывай нормально, или… — обозлившись, я зажгла на ладони маленький огненный шарик.

— Ну давай, давай, — взвыл Адам попятившись. — Еще спали мне тут все к ифитам!

— Спалю и не запыхаюсь, если говорить нормально не начнешь! — пообещала я, увеличивая сгусток огня до размеров большого яблока.

Трактирщик проникся и заговорил почти внятно:

— Как ты последний раз тут была, помнишь? Крупп еще набрался так, что на ногах не стоял…