Реквием по иному миру

– Он в сознании? – спросил Седов. Командиру было совсем не до шуток.

– В сознании, - тихо прохрипел лингвист.

– Ты как Саня?

– Туман в голове… дышать тяжело. А так вроде мыслю…

– Дернул же тебя черт! – Огава тихо выругалась.

– Прости, раньше броня была крепче… - Волков облизал пересохшие губы. – Далия жива?

– Нет. Вас двоих навылет прошило. Ты Саня был прав, их оружие вовсе не примитивно.

— Значит, все зря?

Огава промолчала.

– Ты меня слышал, продержишься часов шесть, а, дружище?

– Кто знает… так близко к Фирен я еще не был. Надеюсь, жениться потом не придется?

– Да ну тебя! Разговор серьезный. Мне нужно принять решение.

– Вить, да ты не переживай особо. Я свое уже пожил. Мне еще тогда надо было….

– Отставить! – резко одернул Седов.

– Есть отставить… - хрипло вздохнул Волков. – Ну, тогда нас нужно запереть… пока с ума не по сходили. Помещений… здесь хватит. Это единственный… подходящий… вариант.

– А этих? – Седов кивнул в сторону эльфиек и стражей.

– Ты же понимаешь причину… - Волков замолк. Говорить было трудно.

– Тогда мне нужно остаться с Саней, - высказалась Огава.

– Никто не знает, кем вы станете, Макото. А если зверем? Я могу побыть с Александром.

– Аннабель права, - Вилли подал голос. – Если учесть все, что известно, каждый из нас должен быть в изоляции. Запасемся водой, пайком… Для меня провести несколько дней в замкнутом пространстве все равно что дома побывать.

– Петр?

– Я как все. Надо, так надо!
– пожал плечами Фургаев. – Не хотелось бы сожрать друга… или чтоб друг тебя сожрал.

— Значит решили. Петя, настрой варгов на оборону и оставь сообщение для капитана на повторе.Макото, буди этих… Будем договариваться.

– Уверен?

– Если что, запрем отдельно и дело с концом.

Макото с Вилли рассадили парализованных спутников вдоль стены и связали. Макото могла бы распылить специальный активатор, но предпочла будить пощечинами. Фирен решила пока не трогать. Получив по две три оплеухи эльфийки и стражи вернулись к реальности. Проверив пульс и зрачки, Огава кивнула Виктору.

Выдержав многозначительную паузу, Седов убедился, что все внимание только на нем. Он все еще держал свое страшное оружие наизготовку. Вилли, тоже с оружием в руках, стоял чуть позади, опустив забрало. Макото переключила внимание и снова присела рядом с Волковым.

– Только что случилась третья волна, - интонация Виктора потеряла привычные нотки дружелюбия. – Совсем скоро мы начнем терять рассудок, а вскоре перестанем быть собой. Помощи не будет еще часов шесть. Волков присмерти. Далия Кан мертва. Обстоятельства хуже некуда. Главный вопрос сейчас, что с вами делать?

– Что с Ксандром?
– опустив взгляд спросила Аманис.

– У Ксандра, по вашей дурости, теперь отсутствует сердце, легкое и несколько ребер. У него в груди дыра с хороший апельсин размером. Чудо, что он все еще в сознании. Сейчас все зависит от того, на сколько сильное сердце у вашей заносчивой сестрицы. Теперь оно одно на двоих. Пока оно бьется, Саня жив. Ее кровь не дает его мозгу умереть.

– А эта тварь… она мертва? – подала голос Арари.

– Ты кого это тварью назвала?

Седов вздрогнул, услыхав знакомый голос. Пульт, который позволял управлять ограничителями на теле Далии не подавал признаков жизни. А вот сама Далия, очень даже подавала эти признаки, если можно так сказать. Могучая рогатая дева со стоном перевернулась на спину и кое как смогла сесть. Отверстие в ее груди странным образом затянулось и сейчас на том месте красовался светлый крестообразный шрам. Кромки его сочились темной густой жижей.

– Ну что, полегчало? – Вопрос явно адресовался эльфийкам. – Ну и твари же вы все таки! Я уж и так старалась и так… слова лишнего не говорила. И на тебе! Да еще со спины…

– Как это понимать? – Макото взялась за оружие, ведь Далия скинула с себя контролирующие устройства, воспользовавшись тем, что замки открылись после остановки сердца.

– Да ты не бойся, милая, не трону, - Далия оскалила зубы. – Видишь ли, у этого грозного тела есть несколько замечательных особенностей, о которых я умолчала. Да, оно не слишком привлекательно, зато практически бессмертно. Представляешь, отрубленная рука отрастает, сломанные зубы тоже.

– Если бы вы сказали об этом раньше, Волков бы не был в таком состоянии.

– Волков? А что с ним?- Далия наконец обратила внимание на лежащего на полу бойца.

– Пытался закрыть собой, - пояснил Седов. – Увидел, как эта дура целится.

Далия резко погрустнела. Надменный оскал медленно стек с ее лица.

– Этого только не хватало… Иен с меня шкуру спустит!

– Вашей вины здесь нет Далия, - успокоил Седов. – Следовало, конечно, сказать нам раньше… Но как бы там ни было, я искренне рад, что вы живы.

– Каждый из нас готов закрыть товарища грудью, - выдохнула Макото.
– Жаль только, что против глупости даже броня не помогает.

– Я… не буду им мстить, - подумав, проговорила Далия. – Иен прав, я совсем оскотинилась. Нужно положить этому конец. Теперь ведь мы все в одной лодке, да, Виктор?

– Добро пожаловать на борт, - усмехнулся тот криво.

– Я тут думала, пока отдыхала… Эта кукла механическая, конечно, здраво рассуждает. Но вы не учли одного: что будет с этой девкой, когда Волков, не приведи Господь, обратится какой ни будь тварью?

– Верно, - Седов задумался. – Что вы предлагаете?

– Раз уж вина на мне, хоть и косвенно, я готова заменить эту девочку. Сердце у меня куда сильнее, да и кровушки куда больше. Закройте нас в одной комнате. Перецепите эти трубки, может ему и полегчает, а доктор? А если буянить станет, так мне особо не навредит.

Макото знала жизненные показатели далии, но, на всякий случай проверила кровь на совместимость. Волков возражать не стал. Хотя, в его случае риск был оправдан, потеря кровообращения и кислородное голодание мозга штука не из приятных. Прежде чем провести рискованную операцию, пришлось соорудить при помощи Вилли и Фургаева крепкий бондаж. По задумке он должен удерживать тело Волкова на груди Далии, обеспечивая кроме фиксации относительную подвижность последней. Ведь снимать с Сани скафандр, значило окончательно лишить его дыхания. На это Макото пойти не решилась. Аманис, Будучи целителем предложила свою помощь, но получила отказ.