Реквием по иному миру

— Это еще почему?! – возмутилась Огава.

– Не могу знать. Капитан Риган приказал оставаться на месте до особого распоряжения. Сказал, что там, у них творится нечто невообразимое. Он отправит за нами челнок, как только сможет. Саня, ты меня слышал?

– Да, услышал… Я в порядке. Если так дальше пойдет, глядишь привыкну. Дыра в груди – это даже круто, командир!

– Молодец Саня, хороший настрой! – похвалил Седов. – Да, господа офицеры, изоляция остается в силе. Если транспорт придет раньше, чем мы изменимся, спецгруппа вырубит всех станерами и перевезет на борт. Не удивляйтесь и не обижайтесь, так для всех будет лучше.

– Могу я осмотреть Волкова?

– Давай Макото, только быстро. Эй снаружи, откройте доктору дверь!

Глава 43. Метаморфозы

Трое суток в заключении прошли спокойно. Правда, выяснилась одна деталь, которую не учли. Нужно было как-то справлять естественные потребности. Пришлось импровизировать. Благо сидели по одному и смущаться было некого.

На четвертые сутки у членов экипажа стала проявляться агрессия и появились галлюцинации. Переклички стали чаще. А моменты просветления все реже… Первой слетела с катушек Макото. Судя по рычанию и нечленораздельной речи, она испытывала сильное желание кого-нибудь убить. Ломилась в дверь так, что стражам снаружи пришлось подпереть дверь массивным брусом.

А утром пятого дня, на рассвете, умер Волков… Далия и не заметила, ведь скафандр, следуя заложенной в него программе, продолжал стимулировать дыхание. Аннабель ввела ему некоторые препараты, но состояние было тяжелым в течении долгого времени и это не помогло.

– Запись для бортового журнала: четыре часа двадцать пять минут. Александр Волков мертв. Прожив без сердца 138 часов 22 минуты, он прекратил свои жизненные функции. Свидетели события: Аннабель, бортовой андроид инженерного судна «Горн» и Далия Кан. Координаты, точное время и видеоотчет прилагаются.

Проговорив доклад вслух, Аннабель вынула трубки из кровеносных сосудов и заклеила места проколов. Теперь катетеры были не нужны… Далия отстегнула бандаж и осторожно встала. Уложив еще теплое тело парня на стеллаж, она бережно закрыла его веки.

– Сильный мальчик, долго боролся, - она смахнула с ресниц слезу. – Надо бы чем-то накрыть…

Аннабель достала из сумки блестящее одноразовое одеяло и накрыла труп с головой.

– Доложить командиру?

– А смысл? Он сейчас не в себе. Все они не в себе. Пойдем на воздух… нам больше нечего здесь делать.

Аннабель связалась с эльфийками и стражи сняли засов с дверей. Далия одарила сестер усталым взглядом, и тихо бросила:

– Надеюсь вы собой довольны…

Больше она ничего не сказала. Взяла длинную палку и присела к костру, ворошить угли. За последний год она похоронила много людей. Далеко не все были друзьями, в силу ее характера, но чувство потери неприятным осадком легло на сердце.

Фирен заглянула за дверь и заставила себя войти. Подойдя ближе, эльфийка с надеждой взглянула на Анабель, ведь блестящее одеяло все еще мерно вздымалось.

— Это скафандр, - пояснила та.
– Он будет поддерживать дыхание, пока тело совсем не остынет. Он так устроен.

Фирен не решилась взглянуть в лицо Ксандра в последний раз. Тихо ступая по каменным плитам, она вышла вон, будто боясь потревожить его сон.

Остальные узники вроде бы угомонились. Они пытались ломать двери несколько часов к ряду. Усталость взяла свое.

– Завтра или послезавтра их уже можно выпустить, - сообщила Аннабель. – Самая опасная фаза прошла, теперь нужно дождаться завершения мутации.

– Как скоро разум вернется к ним? – спросила Арари.

– Почти сразу, как метаморфозы закончатся, если верить Лису и братьям Орсон. Я проверю их нуклеарный маркер и, если все в порядке, верну доступ ко всем системам.

– А что капитан? Новостей нет?

– Пока ничего не поступало. Желаете связаться с кораблем?

– Нет! Не сейчас. Я предпочту, чтобы это сделал командир Седов… когда сможет.

Как и обещала, Далия Кан не искала конфликта с эльфийками. Забрав подстилку из палатки, питье и кое что из еды, она взобралась по стене храма и устроилась на его крыше, дабы никого не видеть. Свернувшись калачиком, она подобрала хвост и заставила себя уснуть. Ведь во сне время идет быстрее.

Первым признаки разума проявил Фургаев. Странно, но он совсем не изменился. Петр, как и прежде остался человеком. Аманис от чего-то обрадовалась этому факту, что было необычно и подозрительно. Первым делом, инженер связи проверил все ли в порядке с аппаратурой и облачился в штурмовой скафандр. Только после этого он почувствовал себя более или менее спокойно.

Вилли тоже не претерпел больших изменений и остался узнаваем. Разве что стал крупнее, набрал мышечной массы и в целом похорошел. Кожа его приобрела еще большую бледность и уши заострились. Термобелье теперь обтягивало его фигуру довольно плотно. Аманис определила его как полукровку, но точнее сказать не смогла. Он тоже пытался надеть скафандр, но быстро отказался от этой идеи.

А вот Макото Огава преобразилась полностью. Она прибавила в росте, обзавелась короткой темной шерстью с разводами более светлого тона, длинным хвостом и когтями. Форма ее фигуры тоже изменилась, она стала более точеной, что ли. Рельефные мышцы, перекатывающиеся под кожей при ходьбе, лаконично сочетались с узкими щиколотками. Она приобрела легкость, кошачью грацию и невероятно выразительные глаза с длинными ресницами. Как и у всех высших кошек зрачки остались круглыми. Вытянутое вперед лицо сочетало в себе черты пантеры и прежней внешности Огавы. Больше всего ее смущали чуткие уши и усы, подрагивающие от каждого дуновения ветра.

– Как Волков? – первым делом спросила она.

Опустив глаза, Аманис покачала головой. Осмыслив ее ответ Огава на миг прикрыла глаза.

– Ах Саша, Саша… - вздохнув, она оперлась на стену. Смирившись с непоправимым, преображенная Макото кивнула и рассеянно огляделась. Одна из дверей все еще оставалась закрытой.

– Все уже здесь, кроме командира, - тихо сообщила эльфийка. – Он молчит.

Огава тихонько подкралась к двери и прислушалась. Ее тонкий кошачий слух уловил прерывистое дыхание с той стороны.

– Витя? – промурлыкала она, - Ты там что, плачешь?

В дверь тут же прилетело что-то тяжелое.

– Мужчины не плачут!- прорычал кто-то грозный с той стороны. – Мужчины роняют скупые слезы!

Язык говорящего довольно сильно заплетался. Макото присела и принюхалась возле небольшой щели. Удивительно, как хорошо она теперь чувствовала запах. В нос ударил стойкий дух псины и алкоголя.

– Там что, было спиртное? – обратилась она к стражам.

– Мы храним этой комнате бутыли с настойками и благовония… - пожал тот плечами. – Но их нельзя пить!