Реквием

— А… какие-то другие татуировки связаны со мной? — спрашиваю я.

Его взгляд становится отстраненным.

— Они все о тебе, Соррелл. Все до единой, — Тео бросает взгляд через плечо в окно, хмуро глядя на серый мир за стеклом. У него не просто пара татуировок. Их так много, что они сливаются друг с другом в единое целое. Трудно даже представить, как их можно разгадать. — Все, кроме этой. — Он постукивает по маленькому четырехлистному клеверу на правой руке. — Эта для кого-то другого.

— Что они все означают?

Тео качает головой.

— Это просто татуировки. Они никуда не денутся. Есть другие, более важные вопросы, которые ты хочешь задать.

Есть. Есть миллион и один вопрос, на который я хочу получить ответы, но даже не знаю, с чего начать. Я закрываю лицо руками и закрываюсь от мира, пытаясь успокоить свой учащенный пульс, уже зная, что мои попытки спрятаться будут тщетны. От этого никуда не спрячешься.

— Ты хочешь знать, кто еще знает обо всем этом, — тихо говорит Тео. — Несчастный случай. Твоя потеря памяти. Твое… изменение личности.

Мой желудок сжимается. Я действительно хочу это знать, и Тео знает, что это так, потому что мы делали это раньше. Ему уже приходилось объяснять это раньше. Сколько раз мы уже проходили через это?

— Скажи мне, — шепчу я.

— Себастьян знает. Эшли. Бет.

— Что?

— Ты удивлена?

— Они ненавидят меня. И никогда ничего не говорили?

— Они не ненавидят тебя.

Он звучит так уверенно, что я почти верю ему. Почти.

— Да, ладно, Тео. Я провела достаточно времени рядом со всеми тремя, чтобы знать, что это неправда. Они на дух меня не переносят. Себастьян запустил мне в голову банкой гребаной колы.

— Он сделал это, потому что сейчас ненавидит меня, а не тебя. Когда-то вы с Эшли были близки. Бет… — Тео надувает щеки, качая головой. — Вы с Бет были закадычными подругами. Она доверила тебе кое-что много лет назад. Темное дерьмо. Что-то о каком-то парне по имени Лэнс? Эш сказала мне, что ты разнесла это дерьмо в коридоре, когда пришла сюда в этот раз. Напугала Бет до чертиков. Наверное, она решила, что ты никогда не вспомнишь…

Черт. Я действительно рассказала Бет о том, как она трахалась с другом ее отца. О том, как ее отец наблюдал за ними с помощью нескольких камер в ее спальне. Эта информация, казалось, пришла ко мне ни с того ни с сего, но в глубине души я была уверена, что где-то ее читала. Что это была информация, которой Рут снабдила меня, чтобы помочь выжить здесь. Теперь все это оказалось неправдой. Бет доверила мне этот секрет, потому что когда-то давно мы были друзьями? Боже, это становится все сложнее и сложнее…

— Тем не менее, она вела себя странно с тобой долгое время до аварии. Бет хотела… — Тео замолкает, немного смущенно морщась.

— Она хотела тебя. Она ревновала, — я заканчиваю за него.

Тео пожимает плечами.

— Бет просто хочет того, чего не может иметь. Она не могла заполучить меня, и обижалась на тебя за это. Однако она по-прежнему держала рот на замке и никому не рассказывала о несчастном случае.

— Зачем ей это делать?

— Деньги.

— Ты платишь ей за молчание?

Парень просто тупо смотрит на меня. Медленно качает головой.

— Не я, малышка.

— Тогда кто?

Он смотрит на свои руки, хрустя костяшками пальцев по одному за раз. Не произносит ни слова.

Я сажусь прямо, разочарование настойчиво действует мне на нервы.

— Дай угадаю. Ты не можешь мне этого сказать. Ещё нет. Я не готова.

Вздыхая, Тео откидывает голову на спинку стула.

— Мы и так идем слишком быстро. Тебе нужно время, чтобы осознать это дерьмо. Если будем торопиться, то только Бог знает, что произойдет. Ты превратишься в Мередит, или Дженнифер, или Натали, и нам придется начинать все сначала. Я этого не хочу.

У меня так больно щиплет глаза, что сжимается горло. Мои эмоции бурлят в груди, как цемент в миксере. Я не могу сказать, хочу ли кричать, плакать или смеяться над абсурдностью всего этого.

— Какое это вообще имеет значение? Я не могу вспомнить, кем я была до этой смены. Кого, блять, волнует, если я снова превращусь?

Тео вскакивает со стула, проводя руками по своим растрепанным волосам.

— Меня! Потому что, когда ты очнулась на этот раз, ты не была каким-то выдуманным созданием. Не назвала нам какое-то незнакомое имя. Ты проснулась и сказала, что тебя зовут Соррелл Восс. Твое настоящее имя. Ты была собой. Действительно самой собой. Вся целиком, а не только какие-то части. Твои личностные качества. Твой характер. Твое чувство юмора. Все в тебе — это снова ты, Соррелл. Единственное, чего не хватает, это твоей памяти.

Я слишком ошеломлена, чтобы говорить. Гнев и отчаяние в его голосе задели меня за живое. Парень падает на колени у края кровати, обхватывает мое лицо руками, глядя на меня так глубоко, что я чувствую, как его взгляд проникает в мою гребаную душу.

— Это самое близкое, к чему я подошел, чтобы вернуть тебя. Я больше никогда тебя не отпущу. Тебе просто нужно все запомнить, хорошо?

Оказывается, Себ, Эшли и Бет не единственные, кто знает о моем странном затруднительном положении. Ноэлани знает. Лани, которая также является сестрой Тео, и… мой разум не может даже начать понимать это. Я сказала ей, что трахалась с ним, черт возьми. Хоть и не вдавалась в подробности, но все же…

Директор Форд тоже замешана во всем этом безумии и была в курсе с самого начала. Как только Тео говорит мне об этом, я требую отправиться к женщине, решив высказать ей все, что думаю, но в тот момент, когда Тео оставляет меня у ее офиса, и я сажусь на потертое кожаное сиденье напротив нее, я не могу найти подходящие слова, которые нужно сказать.

Мы пристально смотрим друг на друга.

По прошествии смехотворного количества времени директор Форд откашливается и откидывается на спинку стула с высокой спинкой. Кожа скрипит.

— Я вижу, что ты злишься, — говорит она.

— Думаю, что злость и близко не подходит к тому, что я чувствую.

— И я это понимаю. Я могу понять, как…

— О, я рада, что вы понимаете. Рада, что у вас сейчас такая ясность, потому что должна сказать… — я горько смеюсь. — Я действительно ничего из этого не понимаю. Вчера я проснулась, зная себя. Я точно знала, кто я такая. Знала, что моя лучшая подруга умерла, и я была так… так чертовски зла, и хотела отомстить человеку, который стал причиной ее смерти. Сегодня я просыпаюсь от того, что тот самый человек говорит мне, что я совершенно другой человек. Что… что он как моя, блять, гребаная родственная душа…

Женщина ощетинивается, складывая руки на животе.

— О, не выходите из себя из-за того, что я ругаюсь. Думаю, что имею право сказать «блять» прямо сейчас, не так ли?

Форд хмурится. Она не выглядит счастливой, но кивает головой.

— Я не… Я даже не знаю наверняка, правда ли все, что сказал мне Тео! У меня нет доказательств… ни для чего из этого!

Директор Форд тяжело вздыхает, брови приподнимаются, глаза расширяются.

— Да, ну, Тео не на столько глуп, чтобы все испортить. На этот раз его вообще не должно было быть в «Туссене», но…