Ремонт в замке Дракулы

А вдруг ничего с ней не случится, если она его не разбудит? А что, если никто не заболеет и не умрет в долине? Без Влада. Без бальсы?

Она сложила руки на животе, пальцы уперлись в что-то твердое под тканью.

«Зеркало», — вспомнила она. Металлический диск всё ещё лежал под корсетом. Как напоминание о реальности происходящего.

Пока Бажена Рудольфовна думала свои безрадостные мысли, её секретарша очнулась. Сделала пару звонков, перечитала новостные сводки. Помрачнела пуще прежнего.

Интернет пестрел заголовками о чудесах пиротехники и потрясающих спецэффектах, инновационных технологиях в сфере развлечений, которые с блеском опробовали этим вечером на Миорской горе.

Глава 37. Разбежавшись, прыгнуть со скалы

После взрыва прошло уже несколько часов. Осмотр замковых развали подошел к концу.

— Как Винченцо? — спросила Бажена.

Архитектор вчера завершил работу над своим творением. Этим утром он давал интервью местной газете, сиятельно сиял и был рад жизни, как никогда.

— Заперся в номере и пьёт, — ответила Кара, не поднимая головы от телефона, — я его понимаю и поддерживаю.

Бажена мнение помощницы разделяла. Была даже не прочь присоединиться в знойному итальянцу.

— Бедный Винченцо... Первый самостоятельный заказ и вот как оно обернулось. Сидит у себя, хлещет винченцо.

— Серхио привез ему лучшего миорского, — по тону стало понятно, что Кара разделяет желание начальницы бросить всё и забыться во хмелю, — о, — телефон пискнул, пришло новое уведомление, — есть и хорошая новость!

Бажена приободрилась.

— Какая?

— Одуванчики выехали, будут к утру! — ехидно ответила Кара.

— Ну хоть что-то идет по плану! — неискренне обрадовалась Бажена. — Дедуля, добро пожаловать в будущее! — прогнусавила она. — Столько всего пропустил! У нас тут была и мировая война, и ядерная. — она развела руками, демонстрируя результат. — И мода на экологичную сажу в самом разгаре!

Они обе представили лицо Влада Дракулешти, очнувшегося после столетнего сна на пепелище любимого замка.

Под пепелищем разлетелся нервный женский хохот, переходящий в истеричные всхлипывания.

— Люблю тебя за твое неиссякаемое чувство юмора, — давясь смехом сказала ведьма.

— А я тебя за то, что ты смеешься над моими шутками, — вторила ей Бажена, — хоть и не всегда!

— Если я над всеми буду смеяться, тебя не остановишь! — с Карой случился еще один приступ смеха. — А такого примара Миорица может не пережить!

Хохочущая на камне Бажена в своем ритуальном платье, с распластанными по граниту белыми волосами, с чумазым лицом, на котором видно было разве что прорезь рта, полоску зубов и белки глаз, больше всего напоминала сумасшедшую девицу перед началом кровавого жертвоприношения, а никак не главу европейского города.

Об этом Кара говорить, конечно, не стала.

— Знаешь что? — сказала Бажена, когда они обе немного успокоились, — все не так страшно, как можно подумать.

Кара удивленно приподняла брови.

— Ты о чем? Все сорвалось. Как мы сохраним независимость без Влада? А ритуал? Как мы проведем его в погорелом замке?

Бажена вытерла часть сажи с лица изящно вышитым рукавом.

— Может быть ты хорошо говоришь по русски, Кара, — она улыбнулась, — но ты плохо нас знаешь.

Кара склонила голову, отчего стала похожа на большую чёрную сову.

— Мы не сдаёмся, Кара! — розовая полоска на чёрном лице примарши выглядела пугающе. Довольная эффектом, она продолжила, — есть у меня одна идея, — она постучала по камню и стальные прядки принялись спешно отлипать от облюбованного ими гранита. — Но для неё нам понадобится Ракий. Дело семейное, — загадочно сказала наследница Миоры, — утрясем!

По дороге вниз Кара летела так, что быстрее было бы только разбежавшись прыгнуть с Миорской скалы. Принять семейный совет у себя примарша не могла ввиду полного разгрома кабинета и они поехали сразу к Теодору и Милене. Их домик на краю города почти не пострадал.

Время было позднее, но будить было некого. В эту беспокойную ночь в Миорице, кажется, не нашлось ни одного спящего человека. Улицы были полны сероволосых горожан и темноволосых приезжих. Битые осколки с брусчатки уже смели, лампочки вкрутили. Люди сновали туда сюда, обсуждали произошедшее, обновляли поломанные украшения на домах, натягивали праздничные фонарики.

Они с Карой ворвались в дом любимых тетушки и дядюшки стремительно, грохоча бьющимися о стены дверьми и рассыпая вокруг чернильные пятна.

В целях экономии времени Бажена отбросила лишние слова. Когда они ворвались в гостиную, начала с главного.

— Ты, — ткнула она в грудь Станке, большие глаза девочки распахнулись еще больше, — костюмы готовы?

Командирский тон примарши осадил обыкновенно дерзкую девочку. Та не стала уточнять, о чем речь. Было и так ясно — спрашивают об одежде для персонала на праздник.

— Да! — ответила она голосом рядового, отчитывающегося генералу о своевременной покраске травы.

— Ткань чёрная ещё есть?

— Есть!

— Много?

— Очень! Есть ещё черных хлопок, сатин. Кружево было на складе, — начала припоминать Стана.

— Отлично, собирай всех, кто может держать в руках ножницы. Режьте прямоугольники, по краю — черную тесьму. Нам нужны вампирские плащи!

Тут округлились глаза у Милены. Теодор заерзал в кресле.

— Но... — начала Стана.

— Никаких разговоров! К утру на каждого, — Бажена угрожающе наклонилась над девочкой, — на каждого гостя фестиваля мне нужен плащ! Мужчинам, женщинам, детям — всем по плащику! А теперь, — она резко распрямилась и указала начальственным перстом на дверь, — бегом!

— Но..

— Бегом, я сказала!

Станку сдуло.

— Меняем концепцию! — пояснила она застывшим памятникам, увековечившим Теодора и Милену Дракулешти в домашней обстановке. — Делаем вид, что так задумано! Отчаяние с лиц убрать! — рявкнула она. — Подготовить запасную сцену, аппаратуру! К обеду будем устанавливать, к двум часам начнем. Как и планировали!

— Но... — чуть отмерла Милена, — там же... сверху... где мы все это?

Она вдруг закашлялась. Теодор рванул к ней. На платке, поданном дядей, Бажена заметила знакомые бурые пятна.