Решальщики. Перезагрузка

…В трубке звучали длинные гудки. Дмитрий сидел с прижатой к уху трубкой, внутренне собираясь, настраиваясь на работу.

— Але, — ответил наконец детский голос.

— Привет, — сказал Петрухин. — Тебя как зовут?

— Сережа.

— Ты смотри-ка — и меня Сережа. А взрослые-то есть дома?

— Мама ушла с бабушкой в магазин, а папа напился пьяный и спит… а вам кого?..

«День сегодня, — оптимистично подумал Петрухин, — похоже, прушный!» Поводом к охватившему его оптимизму служил тот бесспорный факт, что нет ничего проще, чем качать информацию из доверчивого ребенка.

— Мне тебя, тезка. Ты что же, меня не помнишь?

— Не-ет, — неуверенно ответил вологодский «тезка». Судя по голосу, мальчик пяти-шести лет.

— Ну здрасте… А помнишь, мы с тобой играли?

— Во дворе?

— Конечно, во дворе… вспомнил?

— Не-ет…

— Ты какой, тезка, забывчивый. Ну а фамилию-то свою помнишь?

— Помню. Сережа Костиков.

— Костиков, — повторил Петрухин для Купцова. — А как папу зовут?

— А вы разве не знаете? — спросил Сережа удивленно.

— Я-то, брат, знаю. Я тебя проверяю. Может, ты и папу забыл.

— Нет, не забыл. Папу зовут Володя. А маму Инна.

— Вот теперь вижу, что ты, Серега, парень с головой, толковый. А кем папа-то работает, не забыл?

— Мой папа на машине работает, мебель возит.

— Ну молодец, Серега… Что не спросишь — все знаешь. А вот скажи-ка: дядя Саша давно у вас был? — спросил Петрухин и несколько напрягся. Нельзя было исключить, что Сережа ответит вдруг: дядя Саша тоже спит. Они с папой водки выпили и спят сейчас.

— Какой дядя Саша? — спросил Сережа. — Который Саша Матвеев, что у нас долги занял и в Питер уехал?

О как! Деньги занял и в Питер уехал… Прушный день, прушный! Информация сама текла в руки.

— Да-да, он самый, — сказал Петрухин. — Давно был он у вас?

— Давно… еще снег был. Это еще когда я Толику снежком в глаз попал, а его мама приходила к моей маме ругаться.

— Ух ты! Глаз-то, надеюсь, цел?

— Ага. Только синяк был.

— Ну и слава богу!.. Хорошо, Сережа. Спасибо тебе, здорово мы поговорили. Я, пожалуй, завтра позвоню. Вы завтра дома будете? На дачу не уезжаете?

— Нет. У нас нет дачи. Мы в двенадцать часов в гости к тете Вере пойдем.

— Вот и хорошо. Я папе утром позвоню. До свиданья, тезка.

— До свиданья, дядя Сережа…

Петрухин бросил трубку на рычаг и весело посмотрел на Купцова:

— Ай да дядя Саша! Он еще до кучи и долги отдавать не любит!..

— И не противно тебе из доверчивого ребетенка информацию качать? — с легким укором поинтересовался Леонид.

— Согласен, противно… Но зато — легко. Ладно, завтра с утреца я этого папу Володю достану. Ну что, звоним в Буйнакск? Раз пошла такая масть?

— Звоним! Только теперь, когда нам известна предполагаемая фамилия, неплохо бы для начала прозондировать почву через местных копов.

— Хм… А у тебя, оказывается, котелок того… Варит, когда захочет, — искренне-уважительно произнес Петрухин. — Вот только: у кого мы в такое время сможем выспросить за телефоны горячих дагестанских ментов?

— Да легко! Как поется в одной известной песне: «Я спросил у Яндекса, где моя любимая…»

— Нет, Леонид Николаевич, ты решительно начинаешь меня радовать! Не зря, ой не зря я все эти дни тебя кормлю, пою и всячески ублажаю.

— Ага. Чего ж не кормить, за чужой-то счет?

— А вот это уже детали. К общей концепции отношения не имеющие… Ладно, давай, буди своего Яндекса. А то я с ним, если честно, не очень дружу.

— Ффу! Пещерный человек!

— Сам ты… неандерталец. Я ж говорю: дружу, но не очень.

— Понятно. «Правильнописание есть, но оно хромает…»

…За каких-то пять минут приятели разыскали во Всемирной паутине телефон справочной службы Буйнакска и через нее вызнали, как позвонить в дежурную часть местного уголовного розыска. Короче, пёрло! Ух как же сегодня пёрло частным сыщикам-предпринимателям!..

— Теперь моя очередь общаться! — перехватил трубку Купцов.

— Да за-ради бога! Прошу! — великодушно разрешил Петрухин. — Запомни! Главное в разговоре: побольше цинизЬму. Людям это…

— Знаю-знаю, мать писала…

Но не успел Леонид набрать первые заветные цифры, как в кабинет, предварительно постучавшись, заглянула секретарша Алла:

— Я прошу прощения, господа. Виктор Альбертович вернулся и требует вас к себе.

— Ого! Прямо-аки и требует?.. Что ж, раз такое дело, придется пойти. Уважить господина работодателя. Лёньк?

— Слушай, сходи один. На фиг я там нужен? А я пока в Буйнакск попробую дозвониться. А?

— Вот так всегда… — поднимаясь, показушно вздохнул Дмитрий. — Как на ковер к начальству, так Петрухин…

Слегка приобняв — как бы рассеянно и невзначай, — секретаршу чуть пониже талии, — впрочем, та особо не возражала, — Петрухин покинул кабинет. Купцов же поплотнее прикрыл за ними дверь, положил рядом с аппаратом свой мобильник, переведенный в режим диктофона, и нетерпеливо снял телефонную трубку…

— …Ало! Кто это гаварыт? — отозвался после первого же гудка голос с ярко выраженным «кавказским» акцентом.

— Здравствуйте. Майор Андреев из уголовного розыска Санкт-Петербурга беспокоит.

— Старший лэтенант Гаджиев слюшает.

— Слушай, брат, выручай! У нас тут проблемка образовалась. Без твоей помощи никак… Как тебя зовут, старший лейтенант?

— Намик, тавариш майор.

— Брось, зови меня… хм… Игорь… Слушай, Намик, нам край нужно одного человечка прощупать. Я, конечно, могу послать официальный запрос. Но ты же понимаешь, сколько времени уйдет, пока я получу ответ. Помоги, брат! А я тебе здесь, в Питере, помогу, если возникнет такая потребность.

— А из какого райёна твой человек?

— А черт его знает из какого он района! Какая разница?

— Э-э, есть разница, дарагой. Если земляк мой — извини — я тебе ничего не скажу. У нас так принято, брат.

— Я понял, Намик. Нет так нет… но если сможешь — я твой должник. Короче, все, что у нас на него есть, это местный телефон — 64-61-17. И имя — Саша. Александр. Фамилия, предположительно, Матвеев.

— Харашо. Повиси, да?..

…В общей сложности «висел» Купцов минут семь. И все это время нервно гадал: то ли Намик элементарно забыл про него, то ли поставленная перед Буйнакском задача оказалась технически невыполнимой.