Ретроградный меркурий
Шрифт:
Врач осматривает.
– Операция не понадобится. Но вправить придется.
– Вправляйте.
– Анестезию сейчас сделаю. Аллергия есть?
А я даже не знаю, можно ли мне теперь анестезию. Вспоминаю, как краем уха слышала, что наши девочки говорили: все стоматологические проблемы надо решать до беременности, потому что потом анестезия - это очень вредно для ребенка.
– Не надо анестезию, давайте так.
– Ну что Вы… Это болезненная процедура.
– Да потерплю я.
– Зачем же терпеть?
– Не надо анестезии, - нахмуриваюсь
– Яра, не гони… - скрещивает руки на груди Иван.
– У вас какие-то противопоказания?
Ну как-то это не феерично сообщать Ивану про ребенка так.
Для него это, считай, сенсация! И надо как-то… праздник ему замутить, короче. Чтобы прочувствовал на полную. Так как за вторым я ни за что не пойду!
– Никаких. Хочу так, без анестезии.
Врач, с вопросом в глазах разворачивается к Ивану. Видимо уточнить, не сумасшедшая ли я.
– Вправляйте, - пожимает Иван плечами.
Врач, попшикав в нос лидокаином, принимается за дело.
С воплем хватаюсь за ручки кресла. Из глаз фонтаном слезы. Но быстро все…
– О… Ммм… Фак! Зольников… - зло рычу я.
– Гад…
– А я то чо?!
– Люблю тебя не могу, - цежу я сдавленно.
– Маньячка!
– закатывает он глаза.
– Это от отека и гематом, - мажет сверху гелем.
На переносицу - широкий телесного цвета пластырь с порами. Лепестками он уходит под глаза.
Уже пошли синяки.
Красавица, твою мать!
– смотрю на себя в зеркало.
Но Зольников смотрит умилительно, будто и правда красота неописуемая.
– Чего улыбаешься?
– скашиваю взгляд.
– Я просто рад… - пожимает плечами.
– Что мы отделались носом.
– Мда… Поехали.
У нас доклад Полкану.
Вытаскиваю из бардачка хамелеоны. Так поприличнее…
Кладу руку ему на бедро. Сжимаю, щупая мышцу.
Накрывает каким-то нелогичным ощущением новизны.
Улыбаюсь.
– Чо такое?
– бросает на меня взгляд.
– Охуенный ты…
Расплывается тоже в улыбке.
И мы сидим и фантанируем эндорфинами. Хотя у нас вообще-то, военное положение!
На этаже нас тормозит отряд силовиков в балаклавах.
В воздухе висит концентрат адреналина. Мужики сжимают автоматы, позы агрессивные, обращения друг к другу по уставу.
Достаю документы, снимаю очки.
– Зольниковы это. Пропусти!
– отдает приказ командир.
Залетаем в конференц-зал последними, немного опоздав. Делаю вдох поглубже, внутренне уговариваю себя смириться с любым решением Виктора по моей персоне. Отстранит, вероятно. Вероятно, надолго. И никакие оправдания, что я пыталась защитить семью сейчас не помогут. А потом, отойдет, конечно… Я как раз из декрета выйду.
Все будет нормально.
В кабинете большая команда людей Полкана.
Оба брата тоже здесь. Сергей прерывается, заметив нас.
– Продолжайте, майор, - подгоняет его Виктор.
Встречаемся с Виктором взглядами. Его лицо тоже разбито.
Наверное, тоже было жёстко здесь.
Сергей,
периодически бросая взгляд на экран телефона, читает отчёт.– …На майора Мансурова заведено дело по превышению служебных полномочий по нескольким эпизодам. На данный момент место нахождения майора не установлено.
– Подать в федеральный розыск.
– Будет сделано, товарищ полковник. Вся рабочая группа Мансурова задержана до выяснения.
– А Зольникова?
– бросает кто-то вопрос.
– Почему не задержана?
Да, я тоже часть группы Мансурова.
Иван напрягается рядом.
– Зольникова была внедрена в группу по моему приказу. Отлично отработала. Будет представлена к награде, - не поднимая глаз от бумаг небрежно комментирует Виктор.
Поднимает на меня взгляд.
– На данный момент переходит под командование майора Зольникова…
Сергей незаметно подмигивает мне.
– ..Получает свою оперативную группу, - продолжает полковник.
– Забирает в разработку дело Мансурова.
Не веря своим ушам, встречаюсь взглядом с Иваном.
‘Чего это с ним?” - дёргаю бровями. Даже не покарает меня, что ли?
– Что за грузовик с пряниками?
– шепчу я не двигая губами.
– Внезапно… - тихо бормочет Иван.
– Распоряжения будут завтра. Пока что приводим в порядок рабочие места, документы… Работаем дальше. Все свободны. Зольникова, задержись.
Жду у стеночки пока все выйдут.
Остаёмся вдвоем с Виктором.
– Серьезно?
– дёргаю бровями.
– Нашла себе цветочек аленький, теперь разгребай. Не мне же за ним бегать? У Сереги с Андреем тоже дел дохера. А ты девочка уже у нас опытная в оперативной работе… Показала себя…
– Почему ты меня остановил?
– Надо вывести хороших людей из под удара. Да и девчонку Лазарева жалко. Если вытащим ее, Лазарев станет очень полезным человеком для нас.
– Что мне делать? Какие распоряжения? Если я не могу его арестовать и ликвидировать.
– Найди. Запеленгуй. Следи. Я пока поработаю с компроматом на хороших людей. Параллельно ищи девочку. Найдем её, потом… Ясно?
– Так точно.
Морщась разглядывает моё лицо.
– Ну как ты?
– Норм, - пожимаю плечами.
– А ты?
– Терпимо.
– Могу идти, товарищ полковник?
– Иди… Стой.
Поворачиваюсь.
– Иван там любит тему разогнать, что я тебя недолюбливаю.
– Мм… Ну да, - поджимаю губы.
– Это неправда, - вздрагивает его лицо.
Опускаю, улыбаясь, взгляд.
Такие вот нежности от полкана! К глазам подкатывают слезы, к горлу ком.
Это что такое?!
– в ужасе не дышу.
Какие нахуй слёзы еще?!
– психую я. Но все расплывается перед глазами.
Поспешно вылетаю за дверь, врезаясь в Ивана.
С его лица стекает улыбка.
– Чо он сказал?!
– звереет Зольников, а шоке глядя на мои потекшие слезы.
– Ну, блять, всё…
Дёргает за ручку двери, решительно залетая в кабинет полкана.