Ревизор: возвращение в СССР 28

— Да не собираюсь я бросать Горный и идти в актрисы, — наконец, проговорила она. — Вот вы придумали вдруг!

Смеялась она так искренне и весело, что я ей поверил. У меня от сердца отлегло… А то с неё, и в самом деле, сталось бы. Но и зачем ей актрисы вдруг понадобились, так и не сказала, а я не стал настаивать. Вдруг какое поручение по линии КГБ, мне и самому тогда про это лучше не знать.

Мы занялись тортиком. Диана вернулась к теме нового холодильника для матери, переживала, что у матери не получится его достать. Какие уж там связи у простого оператора котельной хлебозавода.

— Да ты вообще можешь любую модель прямо в «Березке» купить, — махнул я рукой, — потом просто найдете попутный грузовик в Святославль, за несколько бутылок водки всяко довезут. С этим, кстати, могу помочь — есть знакомые на крупной московской автобазе… Только маму предупредите заранее, чтобы соседей нашла, помогли сгрузить, да в дом занести.

Ну а что? Замуж вышла за сына долларового миллионера, а такие проблемы из покупки холодильника делает?

* * *

Италия. Рим.

Доминик Бошан договорился с сеньорой Бенедетти встретиться в уютном ресторанчике недалеко от её дома. Он сразу узнал её, насмотрелся вчера на её фотографии из отчёта детективов…

— Добрый день, сеньора, — поднялся он навстречу Карле.

Он сразу обратил внимание, что она без гипса, но прихрамывает. Ни костылей, ни трости у нее нет. Оценить, реально у неё всё так плохо с ногой или она притворяется, невозможно, инструментально измерять боль и страдания человечество ещё не научилось. Поэтому это дело лучше не доводить до суда, тем более, что в инструкции к чемодану не было указано, что кататься на нём нельзя…

Карла с видом страдалицы села напротив юриста. Он сразу подозвал официанта, предложив ей заказать что-нибудь выпить. Начало Карле понравилось, и она, ничуть не смущаясь, заказала алкогольный коктейль.

— В свете вашего иска мы провели своё расследование, — начал Доминик, как только Карле принесли заказанный ею «Хьюго». — Хотелось бы сразу уточнить, — положил он перед ней фотографию, купленную детективами, где она в клубе среди прочих девушек танцует в одних трусиках и коротком прозрачном пеньюаре, — ваши родители знают, чем вы занимаетесь по ночам?

Карла поставила стакан на стол и напряженно уставилась на него.

— А о том, что вы сеньора, а не сеньорита, они уже в курсе? — безжалостно продолжил Бошан. — Какую газету каждое утро читает ваш отец? Вы знаете, сколько стоит купить четверть её передовицы? Всего пять тысяч долларов, — и он положил перед ней смешную карикатуру. Полуголая девица, в которой Карла безошибочно узнала себя, в одних трусах и развевающемся на ветру пеньюаре, несётся по склону на чемодане на колёсиках. В одной руке бутылка, в другой бокал… — Текст про то, как вы веселитесь, тоже уже готов к публикации…

— Что вы от меня хотите? — наконец спросила она, судорожно сглотнув.

— Чтобы вы отказались от своих претензий к компании «РозаРосса». Не в ваших интересах ссориться с нами, рискуя лишиться наследства от шокированных вашими похождениями родителей. Они у вас долларовые миллионеры, это не жалкие пятьдесят тысяч долларов, от которых, кстати, судья, даже в случае вашего выигрыша, оставит максимум треть. Кстати, ваша фотография, на которой вы приходите ко мне на эту встречу без костылей, тоже попадет к судье…

Девушка оглянулась инстинктивно на окно ресторана. С улицы ей помахал вежливо Адриано, у которого на шее висел фотоаппарат. Вздохнув, она обернулась к адвокату.

— А это всё? — показала она на фото и карикатуру.

— Исчезнет вместе с иском, — пообещал Бошан.

— Хорошо, — зыркнула она на него. — Ваша взяла.

— Не согласитесь ли вы сразу оформить это решение? — предложил он, доставая из портфеля готовое соглашение об отказе от претензий.

* * *

Брянск. Областной комитет КПСС.

Помощница Лютова полдня потратила, соединяя начальника с разными отделами и управлениями Министерства мясомолочной промышленности СССР. Лютов провёл три телефонных звонка, но добился лишь того, что его переадресовали в Министерство мясомолочной промышленности РСФСР.

Первый секретарь Брянского обкома решил пообедать, а потом вернуться к этому вопросу.

— Ну что, Виктория Романовна? После обеда всё с начала. Теперь с республиканским министерством.

Помощница вздохнула, кивнула и отправилась на обед.

Но после обеда всё повторилось. Лютов не смог ничего ни от кого добиться. Ему единственное, что посоветовали, так это написать официальный запрос. Разговаривать с ним и отвечать на конкретные вопросы никто не захотел, ссылаясь на то, что не готовы к разговору. Что нет перед глазами переписки, о которой идёт речь…

Лютов попытался прочитать оппоненту ключевые фразы из той самой переписки, которой тому так не хватало. Тогда чиновник придумал другую отговорку, что ему надо знать, кто готовил такой ответ, чтобы выяснить основания для него.

— Будьте так любезны, пришлите запрос, — очень вежливо, но при этом твёрдо попросили Лютова в конце концов. — Это будет гораздо удобнее и вам, и нам.

И чем это мне будет удобно? — возмущался Лютов про себя. Его задело, что никто не стал оперативно решать его вопрос. — Может, мне ещё к министру на приём записаться?

А потом махнул рукой, и сказал сам себе:

— Я сделал все, что мог, чтобы по-человечески решить этот вопрос. Надо запускать план Шанцева. Пусть его московские друзья вцепятся в задницу этих скользких мясомолочных бюрократов…

* * *

Глава 16

Москва.

Решил заехать на обувную фабрику объяснить, что нужно подготовить для заказа детской мебели. Приехав, направился сразу в местком.

Анна Глебовна когда услышала, что я обращался уже предварительно на мебельную фабрику, очень удивилась.

— А мы им уже три стола взрослых от себя выделили, — по одному в каждую группу и заведующей в кабинет, — радостно доложила она.