Ревизор: возвращение в СССР 39

– У нее сейчас такая жизненная ситуация, что не до щепетильности, – покачал я головой.

– Я просто в ужасе, – кивнула жена, сразу погрустнев. – Совсем не ожидала, что все так будет…

– Никто не ожидал, – согласился я. – И самое главное, непонятно, что делать и как ей помочь.

– Будем приезжать, помогать чем можем, – ответила Галия. – Ксюша хорошая, она справится. И малыш подрастет, в ясли отдаст его, полегче будет.

– Ну да, пока так, – кивнул в ответ жене.

– Я еще подумала, – просияла вдруг Галия. – Может, давай Ксюшу с малышом возьмем следующим летом с нами отдыхать? Дети будут играть вместе, здоровья наберутся. И Ксюша отдохнет.

– Идея хорошая. Ближе к следующему лету к ней вернемся, – ответил я, отчаянно стараясь скрыть свои истинные эмоции по этому поводу. Что-то я не в восторге от этих сиятельных перспектив. Только избавились от Наташи с Андреем, я надеюсь, так тут уже новые восхитительные компаньоны намечаются…

***

Глава 4

Москва, у дома Ивлевых

Приехали от Ксюши домой уже в темноте, и с удивлением увидел в свете фар неподалеку от нашего подъезда Шаплякова. И Галия его тоже опознала, так что я явно не ошибся.

– Там Семен Денисович! А что он тут делает? – удивилась жена.

– Может, забыл что-то у нас, когда в гостях вчера был? Люди искусства, они такие рассеянные…

Галия ничего не сказала, и едва я остановился, тут же выскочила из машины:

– Семен Денисович! Что-то случилось?

Я тоже дверцу приоткрыл, но пока не вылезал. Странно все это…

– Галия, здравствуйте! Могу я переговорить с вами наедине?

– Вот так, на улице, в темноте? – растерялась жена, – может, к нам пройдем? Чайку организуем?

– Я недолго, и домой уже сразу и поеду…

– Ну что же… Паша, а ты домой иди. Валентину Никаноровну отпустить надо.

На маньяка режиссер не походил ни разу, так что я запер машину да и пошел домой. Любопытно, конечно, было, что у него там произошло такое, что потребовалось к нам приезжать, но сразу ничего в голову не пришло, а дома сразу захватила обычная рутина. Дети не спали, Валентина Никаноровна сразу мне их передала, едва разулся, а сама домой поспешила. Малыши обрадовались папке, загугукали, а я занялся тем, что делал только наедине с ними – продолжил учить их говорить «мама». Надеюсь, уже скоро один из них Галию порадует…

Галия пришла быстро, минут через десять, прервав, само собой, наше тайное занятие по изучению первого и самого важного слова. Только палец показал сыновьям, прижатый к губам, мол, не выдайте меня, когда входная дверь хлопнула.

– Ну что, родная, в гости заходить отказался?

– Ага, – односложно сказала Галия.

– И в чем там вопрос, что он так поздно приехал?

– Да я так поняла, что он давно уже приехал, нас просто долго ждал, – только и сказала жена, не дав конкретный ответ.

Так… Это становится интересно… Какие-то тайны.

Молча вышел к жене. Взглянул на нее вопросительно.

И тут она поднесла палец к губам. Точно также, как я только что сыновьям показывал. Я аж оглянулся – у меня что там, видеокамера скрытая стоит в гостиной, и жена за нами подглядывала? Тут же опомнился – 1973 год, какая еще скрытая видеокамера! Все никак не могу забыть технологии из двадцать первого века, что были тогда обыденностью, а сейчас верх фантастики…

И тут звонок в дверь.

– Передумал и пришел, видимо, все же. Чайку сейчас поставлю, – сказал я, отправляясь на кухню. Ну а что, режиссёр же гость моей супруги, пусть она его и встречает.

Но Галия тут же крикнула.

– Паша! Это к тебе. Яков Романович!

Чайник горячий оказался, так что не стал его снова на огонь ставить, поспешил к входной двери.

– Яков Романович! Добрый вечер! – поприветствовал я соседа.

Поздоровавшись, он сказал:

– Ну что, Паша – пришел поздравить. В эту субботу премьера твоей пьесы! – сказал он, улыбаясь.

– Ого! – сказал я.

– Ого! – сказала Галия из комнаты.

– Так что ждем драматурга, уже вполне состоявшегося драматурга, раз премьера вот-вот, в 19.00 8 сентября.

– Так… А прикупить билеты, чтобы родственникам раздать, можно в кассе?

– Зачем покупать, Паша? – пожал плечами сосед и протянул мне тонкую пачку контрамарок. – Вишневский попросил тебе передать. Пьеса твоя, так что приглашай гостей, сколько нужно.

– Спасибо! – искренне поблагодарил я. – Чайку с нами попьете?

– Ой, нет. Устал, как собака, на работе. А вот после премьеры не откажусь, и не только чайку.

– Ага… А как у вас принято драматургу проставляться актерам?

– Да просто у нас можно все сразу после премьеры и организовать. Принеси несколько бутылок выпить, да колбасы какой на закуску…

– Принято! – сказал я. – Спасибо еще раз за благие вести!

Попрощались. Закрыл дверь. Галия стояла взбудораженная.

– Это завтра с утра тебе всех нужно обзванивать и приглашать! – сразу заявила она, – а список сегодня же составим. Вот, Машину бабушку надо точно не забыть пригласить!

– Хорошо, – согласился я, но мне сейчас больше неожиданный визит Шаплякова покоя не давал, – а что по поводу…

И я поднес палец к губам.

– Ой, а давай детей оденем и выведем на улицу прогуляться! – неожиданно сказала Галия.

Я покосился на окно. Темень. Ну да, самое время детей на прогулку выводить. Но мысль понял и стал помогать одевать малышей. Они, конечно, удивились, распорядок дня им известен. Но против точно ничего не имели, радостно загукали. А уж как Тузик обрадовался!

И кажется я, со всеми этими неожиданными тайнами Галии по поводу Шаплякова, начал уже и догадываться, о чем речь может пойти… Вспомнил, о чем с Дианой как-то разговаривал…

Вышли на улицу. Покатили коляску подальше от дома по настоянию Галии. И она начала мне рассказывать.

– Понимаешь, оказывается, Шапляков переживал, что ко мне КГБ может прийти! – сказала Галия.

И сделала драматическую паузу. Ну да, замужем за драматургом, все же. Теперь уже точно, раз дело до премьеры дошло…