Revolution "M"

– Нда? – насмешливо протянул Невилл, внутренне молясь Богу, чтобы тот придал ему сил и дальше казаться таким же твердым и уверенным. – А с чего ты взял, что я вот так просто, не сильно скрываясь и прячась, буду проходить по лесу рядом с твоим постом? Неужели решил, что жители поселения, которое вы сегодня бессовестно сожгли, лишив крова женщин и детей, настолько же глупы, как ваши новобранцы?

Мужчина замер, и Тому показалось, что противником овладело сомнение – слишком убедительно он говорил.

«Всемогущий Бог! Ты сотворил меня по образу Твоему, поэтому я могу быть уверенным человеком. Моя уверенность – в Тебе».

Левая рука медленно отпустила ногу Ридса и незаметным, тихим движением потянулась к ножу.

– Что-то не видно твоих друзей, на которых ты намекаешь, - насмешкой же прозвучало, наконец, в ответ.

– Возможно, это именно потому, что они не хотят, чтобы их видели?

Рука коснулась чехла.

– Тогда почему же они не стреляют в такую очевидную мишень, как я?

– Может, потому, что ты для них – не главная мишень?

«Ты – моя праведность, и только Ты даешь мне мир и покой. Благодарю, что я могу избавиться от неуверенности в себе, зная, что сделал для меня Иисус Христос».

Нож бесшумно выскользнул из чехла и лег в ладонь.

– Брешешь, - причмокнув губами, пришел к выводу незнакомец.

Но к этому моменту Том уже успел изготовиться к броску. Нож незаметно вылетел из его левой, скрытой от противника, руки и потрясающе-шумно приземлился где-то в стороне от владельца, попутно сломав пару тонких сухих веточек.

Незнакомец крутанулся в сторону и с перепуга спустил курок, давая Тому время на то, чтобы выхватить одной рукой собственный пистолет. Пуля пробила ствол молодого деревца, которое рухнуло на лесную подстилку и сумело в свою очередь заглушить звук взводимого Невиллом курка. И когда человек обернулся, чтобы вновь наставить пистолет на Тома, то в грудь ему смотрел черный ствол SIG-Sauer.

«Благодарю Тебя, Господь! Во имя Иисуса Христа. Аминь».

– Оружие на землю, - холодно приказал Том.

Тот открыл было рот, но чернокожий мужчина перебил его:

– Вздумаешь поднять руку с пистолетом – пристрелю на месте.

Незнакомец молча присел на корточки, положил оружие на землю и медленно выпрямился, поднимая руки ладонями вперед и вверх.

– Отвернись.

– Собираешься выстрелить мне в спину? – с натяжной усмешкой спросил мужчина.

– Если бы хотел выстрелить – выстрелил бы в лицо. Отвернись.

Незнакомец медленно повернулся спиной.

– Рич, прости, но потерпи чуть-чуть, - прошептал Том, поворачивая голову к раненому товарищу, но не спуская глаз с противника.

Он осторожно присел и, придерживая тело Ридса одной рукой, кое-как спустил того на землю. Потом подошел к стоявшему спиной мужчине.

– Не делай резких движений, - предупредил Невилл, сокращая расстояние до двух шагов. – Понял?

– Понял, - напряженно отозвался незнакомец.

Тогда Том стремительно подошел вплотную и нанес резкий короткий удар рукоятью пистолета по тому месту, где кончается череп и начинается шея – именно так, как учил его Мэтисон. Мужчина рухнул, как подкошенный.

Только теперь Том позволил себе длинный, облегченный выдох и слабый стон боли, багряным сгустком огня пульсировавшей в предплечье.

– Ридс? – тихо позвал он, ставя пистолет на предохранитель и затыкая его обратно за ремень – но теперь уже спереди, на всякий случай. – Ричард?

Тот не отозвался, и Том, присев и прислонившись ухом к его груди, с непотнятно-щемящим холодком, пробежавшимся вдоль позвоночника и отозвавшимся где-то у сердца, понял, что спасать больше некого. Но бросать тело неизвестно где было бы низко.

Поэтому Том снова взвалил на себя Ридса и медленно двинулся прочь, растворяясь в густой ночи.

Он шел долго, цепляясь за ветви и спотыкаясь об корни, стиснув зубы от рвущей нервы боли, наклоняя голову, чтобы какой-нибудь сучок ненароком не попал в глаз.

Он шел неизвестно куда, понимая, что лишь с рассветом будет способен определить свое местонахождение и найти путь на поляну, где они всегда рубили деревья – с другой стороны поселения, там, где никогда не бывали их ночные визитеры. Найти путь туда, где должна будут ждать его Джулия и Джейсон.

Как же они испугаются за него… А он – что сделает он? Обнимет Джулию, потреплет Джея по кудрявой голове – единственная ласка, которую он теперь себе позволяет – и скажет, что с ними со всеми все будет хорошо. Да, наврет. Снова наврет и не побоится Бога за этот грех, потому что если грех – во имя ближнего своего, то разве это грех?

В стороне затрещали кусты, и до боли знакомый голос хрипло гаркнул:

– Стоять!

– Генерал Монро? – Том прищурился, пытаясь разглядеть в темноте его силуэт.

– Невилл?

– Генерал Монро, у меня…

– Хватит, Том, мы не на плацу! – прошипел Себастьян, одним скачком перемахивая через поваленную сосну и приближаясь к Невиллу. И только сейчас увидел серую фигуру, обмякшую у него на спине:

– Что случилось?

– Это Ричард Ридс. Он мертв, - Том удержался, чтобы не добавить «сэр».

Он не знал, почему, но тогда, когда Джон впервые назвал Мэтисона «генералом», возможность использования военных обращений придала ему уверенности и смелости – как будто он действительно сейчас служил в армии и всегда выполнял точные приказы начальства. Возможно, потому, что ополчение, введенное Мэтисоном и Монро, действительно оказалось спасением от хаоса, в который в одночасье вверглась страна. Возможно, хрупким и мнимым – но все-таки спасением.

Монро опустил взгляд и с трудом выдавил:

– Мне жаль, Том.

И через его боль – боль командира, не так давно понявшего, что значит терять своих людей – Невилл снова почувствовал тяжесть на сердце и сосущую пустоту под ложечкой, которые он, скорее всего, уже никогда не забудет.

– Я понесу его, - голосом, не терпящим возражений, сказал Себастьян. – Считай, что это приказ.

– Есть, сэр, - отозвался Том.

И, когда тело Ридса перекочевало со спины Невилла на спину Монро, Том тихо произнес: