Рейд в опасную зону. Том 1

И обратной дороги тоже больше не было!

Теперь уже однозначно, что это была ловушка!

Координаты, по которым мы вышли, были подстроены специально, чтобы заманить нас сюда. Караван — всего лишь наживка, отвлекающая приманка, пока основные силы Кайсара ждали нас на подступах, наготове.

Теперь уже явный перевес на их стороне — пули рванули рядом, выбивая землю прямо перед нами, и тут посыпалось. Слева слышу хриплый вскрик — падает Витек, наш снайпер. Он всегда был хладнокровным, железным парнем, но сейчас лежит, стиснув автомат, кровь расползается пятном по камню. Где-то позади крик — кто-то зовет Саню. Слышу, как падает еще один, а потом еще — пули летят, как град, и откуда-то сверху накрывает шквальный огонь.

Я почти ничего не вижу в этом хаосе, но знаю — моджахеды на своих позициях, разметали нас и спокойно ждут, пока оставшиеся будут пытаться найти хоть какое-то укрытие, чтобы там их добить.

Рядом падает Рустам, его лицо в пыли, в руке еще крепко зажат автомат, но я вижу — не встать ему больше…

— Хана вам уроды! Отомщу вам за всех своих пацанов!

Я жму затвор, поднимаю автомат и срываюсь с места — к ближайшему укрытию. В глазах мелькают блики — от пулеметов моджахедов, засевших по периметру. Они продолжают идти на нас с тыла, отсекая пути к отступлению.

Теперь уже ясно, как день — это Кайсар все устроил. Он подставил караван, чтобы заманить нас в ловушку. Теперь его бойцы сжимают нас в кольце, заставляя каждого из нас думать лишь о том, как продержаться еще хотя бы минуту. Мы отрезаны, и количество наших уменьшается с каждой секундой.

Я высовываюсь из-за укрытия и стреляю автоматной очередью — бью духов наповал.

— Это вам за Сашку Кочетова!

— За Рустама! За всех наших погибших бойцов! Получайте гады!..

Очередная вспышка справа — Паша, радист, пытается вызывать подмогу. Но нет сигнала — они перебили нашу связь, заглушили все каналы. На его лице моментально появляется паника, но я лишь сжимаю зубы — паниковать поздно, мы здесь, и уже никто нас не спасет.

В этот момент я понимаю, что нас просто добивают. Это не бой — это хладнокровная бойня. Мы посланы сюда, как мясо, и Кайсар наслаждается нашим поражением, как охотник, окруживший загнанную дичь.

Вижу, как один из наших падает прямо на моих глазах, и кровь мне бросается в лицо — не могу позволить им выйти из этого победителями.

Секунды идут, и я прижимаюсь к камню, чувствуя, что это, возможно, последние мои мгновения. Мы в капкане, и выхода нет — или все-таки есть?

Есть! Побольше духов забрать с собой! Остервенело стреляю из гранатомёта, который подхватил у павшего бойца…

И тут снова над головой появляются наши боевые машины — вертолеты. Теперь уже они начинают стрелять в моджахедов, те бегут, прячутся по пещерам. Путь для нас разомкнулся, и мы собираемся вместе, все, кто остался в живых…

Возвращаемся на базу с тяжелым чувством в груди. Бойцы молчат — после такого не до разговоров. Бледные, измотанные, все сжимают кулаки, в воздухе висит напряжение, чиркни спичкой — заискрит и рванёт.

Потери огромные, почти половина группы осталась на том склоне, в горах.

Сразу по прибытию на базу, нас собирают на разбор полетов. Говорят, с минуты на минуту прилетит командующий — генерал-майор Горин Алексей Петрович.

Нервничают все, но особенно командир и штабные — ведь кто-то предоставил нам те чертовы координаты.

Полковник Петров первым начинает говорить, спокойный и собранный, но от его голоса холодок по коже. Он смотрит на нас отстраненным взглядом, что удивляет. Он всегда относился к каждому, как к сыну. А теперь в его взгляде и голосе только холод и сталь.

Хочет найти виноватого среди тех, кто вернулся?

Не могу сдержать взгляда, сверлю его глазами.

Почему нас подставили?

Спустя десять минут прилетает генерал-майор. Он — словно каменная глыба, лицо ледяное, шаг твердый, взгляд цепкий, суровый. Осматривает нас с явным недовольством, его слова режут по живому.

— Кто из вас объяснит, что произошло? Почему столько людей погибло, а караван оказался пустышкой? — обводит он собравшихся суровым взглядом и упирается в лица наших командиров. — Где разведка? Где данные? Где оружие, ради которого послали погибать спецназовцев?

Молчание тяжелое, гулкое, будто в комнате давит какая-то неведомая сила. Все понимают, что сегодня начнется охота на виновных.

— Кто передал ложные координаты? — генерал- майор идет вдоль строя, словно готов убить одного из нас взглядом.

Я чувствую, как у меня начинает закипать злость. Это он нас туда отправил. Это его люди предоставили чертовы координаты, а теперь мы — как бараны на заклании — должны объяснять, почему нас послали в мясорубку.

Не выдерживаю, делаю шаг вперед, и слышу свой собственный голос грубый хриплый.

— Вы хотите знать, что произошло, товарищ генерал- майор? Спрашиваете, кто виноват? Да, мы все хотим это знать! Но только не от нас тут зависит, какие координаты поступают. Нас в данной операции назначили исполнителями.

Генерал прищуривается, его глаза сверкают яростью.

— Беркутов, — медленно, почти ледяным тоном произносит он. — Ты у меня за такие слова будешь жестко наказан. Думаешь, можешь говорить так дерзко со старшим по званию?

Глава 9

Я уже собираюсь ответить, но командир — полковник Петров, встает между нами. Его лицо напряженное, но голос остается спокойным.

— Товарищ генерал -майор, прошу учесть состояние бойца. Беркутов вернулся с задания, потеряв половину своего взвода. У него нервы на пределе. Давайте сначала разберемся с тем, откуда поступили эти данные. Может быть, стоит поискать виновных среди тех, кто нам их предоставил?

Генерал разворачивается к нему, но тут и начальник штаба Бессмертный вставляет свое слово.

— Полковник Петров прав. Если кто и должен ответить, так это те, кто давал информацию. Беркутов и его ребята выполнили приказ. Ложные координаты получены от разведки. Надо разбираться с ними.

Генерал смотрит на них обоих, но молчит. Чувствуется, как напряжение в воздухе растет, и, наконец, он жестом велит им пойти за ним.

Не хочет обсуждать дальше при всех.

Они входят в дверь штаба, я прислоняюсь к стене и жду, пока этот разбор закончится.

Минуты тянутся, как часы. Внутри слышны глухие, отрывистые голоса. Сердце бьется ровно, но я понимаю, что в любой момент меня могут вызвать снова. Командиры заступались за меня, но не факт, что это поможет. Генерал явно прилетел, чтобы найти виноватого, видно узнали о провале на самом верху –в ставке. И пока никто не знает, на кого падет его выбор.