Рейдеры Нила

— Я знаю, что Киреной раньше управлял Апион, который был незаконнорожденным братом царя, а когда Апион умер, он завещал всю Киренаику Риму.

— И зачем он это сделал?

— Потому что он был должен много денег римским банкирам и оказывал множество услуг римским сенаторам. В последние годы римские политики превратили подобные бескровные завоевания в искусство, побуждая иностранных правителей передавать свои территории римскому народу.

— Несмотря на это, большинство мужчин отдают предпочтение своим детям в своих завещаниях.

— Но Апион умер бездетным.

— Ты так считаешь, но так ли это?

— О чем ты говоришь, Менхеп?

— Сам Апион был незаконнорожденным, зачатым отцом царя Птолемея от одной из его наложниц. Долгое время Апиона не признавали в доме Птолемеев, но всеми правдами и неправдами он прибрал к рукам Киренаику и правил ею, как своей собственностью. Затем, на смертном одре, он отдал ее, чтобы никакой другой Птолемей не мог ею править.

— Между членами вашей царской семьи нет утраченной когда-то любви, - сказал я. — Мать и сыновья, братья и незаконнорожденные дети - все вцепляются друг другу в глотки.

— И они еще говорят, что мы, бандиты, дикари! — Менхеп рассмеялся. — Но что, если незаконнорожденный Апион произвел на свет собственного незаконнорожденного - и отказался признать его? — А что, если этот сын кровей Птолемея был воспитан как простолюдин? Мы могли бы сказать, что такой сын был птенцом кукушки дважды, в обоих значениях этой фразы - незаконнорожденным, да, но также, подобно Моисею, человеком, рожденным с одним статусом, но воспитанным людьми другого.

— И этим птенцом кукушки является Артемон?

— Если бы это было так, по праву рождения Артемон принадлежал бы Киренаике - и, возможно, даже больше, чем Киренаике, гораздо больше, учитывая хаос, который назревает в Александрии.

Я покачал головой: — Все это довольно фантастично, Менхеп.

— Если царь Птолемей будет вынужден бежать из Александрии, возможно, даже у внебрачного племянника царя появится шанс взойти на трон.

— Нет, если только за ним не стоит армия! Я думаю, жаркое египетское солнце сделало тебя помешанным, мой друг. Артемон в роли внебрачного сына Апиона - откуда у тебя такая идея? От самого Артемона?

— Нет. Артемон никогда не говорил о своем происхождении. Мы знаем, что он, должно быть, египтянин, потому что он прекрасно говорит на нашем языке, и мы знаем, что он провел некоторое время в Сирии, прежде чем прибыл в Дельту. Но он никогда не говорит о своей семье.

— Кто тогда сказал, что он незаконнорожденный потомок Птолемеев? Как появились такие слухи?

Менхеп понизил голос: — Некоторые говорят, что у Метродоры было видение, и она увидела правду об Артемоне. Она никогда не раскрывала это напрямую, но из высказываний здесь и там некоторые из нас составили эту историю.

— Эти «высказывания» Метродоры … они всегда верны?

— Если ты понимаешь, как их толковать.

— В этом то и проблема прорицателей и оракулов, не так ли? Неправильно истолкуешь одно-единственное слово, и ты, скорее всего, получишь полную противоположность тому, на что надеялся.

Снова настала наша очередь грести, и это положило конец нашему разговору.

Менхеп был прав в одном: чем больше я греб, тем больше спадала моя скованность в плечах и руках. Было что-то волнующее в том, чтобы слажено грести на воде, в компании других мужчин, когда все мы прикладывали усилия для достижения общей цели. Мало-помалу я начал чувствовать себя частью бандитской группы.

Обрывки разговора, которые я уловил от других, были менее серьезными, чем моя перепалка с Менхепом. Они состояли из грубых комментариев, добродушных подколок и нескольких самых грязных шуток, которые я когда-либо слышал. Я думал, что в конец пресытился своими путешествиями и что ничего больше не сможет меня шокировать, но грубая вульгарность этих людей могла бы заставить покраснеть Мелмака и его труппу пантомимов.

Один из членов банды был вульгарнее остальных и говорил громче всех. Несмотря на то, что он сидел на самом носу лодки, я слышал все. Он был хвастуном, без конца рассказывающий обо всех мужчинах, которых он убил, обо всех женщинах, с которыми он спал, и о чудовищных размерах своего члена. Видя, что я поморщился от нецензурной брани этого человека, Менхеп прошептал мне на ухо, что его зовут Осор и что он родом из Мемфиса.

— Он новичок, - сказал Менхеп. — И у него это что-то вроде показухи. Он не особенно популярен среди остальных.

— Но, кажется, они все смеются над его шутками.

— Но не так громко, как это делает он сам. За глаза его называют Волосатыми Плечами, по понятным причинам.

Мужчина снял тунику, и, хотя я лишь мельком заметил его бороду на его лице в профиль, я отчетливо увидел его обнаженные плечи, которые заросли такой же густой растительностью, которая покрывала его челюсть.

Когда снова настала наша очередь отдыхать, я спросил о том, что сказал Менхеп. — Это правда, что бандиты сами выбирают своего главаря?

— Да.

— И они выбрали Артемона своим вожаком?

— Совершенно верно. Это было вскоре после того, как он присоединился к нам, около двух лет назад.

— Тогда он, должно быть, выглядел еще моложе!

— Тем не менее, с первого дня среди нас он проявил себя, совершая один дерзкий поступок за другим. Когда наш старый вожак был убит во время набега, все единогласно выбрали Артемона на его место.

— Вы действительно проводили голосование, как мы проводим выборы магистратов в Риме?

— Совершенно верно. За исключением того, что здесь все голоса равны, тогда как в Риме, как мне сказали, голос богатого человека имеет большее значение, чем голос бедняка.