Режим бесконечной функциональности

Офицер развернулся и пошел в сторону выхода.

– С ними бесполезно разговаривать, – сказал кто-то, – вы всё равно окажетесь неправы.

Павел отошёл, не собираясь слушать чужое недовольство. Кира и робот стояли неподалеку и смотрели на пустую платформу.

– Ты заметил, как здесь тихо? – спросила девушка, едва он приблизился к ним.

– Нет, – ответил Павел. – Надеюсь, мы ненадолго.

За стеклом в зените стоял жёлтый карлик Норио, и люди по платформе сновали туда-сюда.

– Как климатологи решат, – сказал робот.

«Я не с тобой разговаривал», – подумал Павел. ИИ с каждым сказанным словом всё больше раздражал.

Кира прижалась носом к стеклу. Павел некоторое время смотрел на её спину и волосы, и в какой-то момент ему показалось, что раньше он уже видел нечто подобное. Жарким летним днем, когда другая девушка вглядывалась с высоты в синюю воду. На ней была белая футболка и короткие шорты, и, даже не прикасаясь к её коже губами, он знал: она соленая. Они ехали в кабинке по канатной дороге, а впереди не видно было линии горизонта, и небо соединялось с водой.

Павел помотал головой.

Они постояли несколько минут в полном молчании, а потом Кира как-то неловко кашлянула.

– Посмотрите наверх, – сказала она.

Облака, до этого лениво двигавшиеся по небу, стали закручиваться в вихри, похожие на огромные глаза. Павел ощутил странное чувство, напоминающее преддверие катастрофы. Словно на миг показалась часть будущего, и эта часть была безрадостной и мрачной.

«Скоро пойдёт дождь», – подумал он и не удивился этой мысли.

Он оглянулся на людей рядом с прозрачной дверью. Те ждали своей очереди и изредка поглядывали на кабинет. Допрашиваемый не выглядел взволнованным, но это почти ничего не значило.

Павел отошёл к стене, сел на пол и приготовился ждать. По сути, вся его жизнь состояла из ожидания: отношений, нового прозрения или смерти.

Кира бросила на него мимолётный взгляд, но не двинулась с места, продолжая смотреть, как при помощи тягачей машины целыми «пролётами» перетаскивают в сторону грузовых ворот.

«Нужно будет отметить пропуск, – мельком подумал Павел. – Доложить в Академию о прибытии и выяснить про вещи». Возможно, их с Кирой багаж уже доставлен на Базу, учитывая, что они задержались в пути. В одной из сумок он спрятал личный маскхалат и нити нагрева с датчиками. Скандала из обнаруженной находки не сделают, но лишний раз показывать дорогую вещь не хотелось.

Его очередь идти в кабинет настала через несколько часов. Всё это время он стоически пытался игнорировать разговор робота и подруги. Люди входили и выходили от дознавателя, но из-за прибывающих очередь становилась всё длинней. Он уже успел услышать, каких вопросов стоит ожидать, допил остатки очередного кофе и уверенно зашёл внутрь.

Человек за столом выглядел усталым. Он не поднялся к нему навстречу, но рукой указал на место перед собой. Павел выложил пропуск, ножны и, когда на столе появилась панель полиграфа, переместил туда руки.

Дознаватель сдержанно улыбнулся.

– Пожалуйста, представьтесь.

Павел назвался.

– Цель визита?

– Работа.

– На какое время?

– На год.

– Какое это по счёту место работы?

– Третье.

– Чем вам приглянулась эта База?

– Условиями труда.

– И всё?

– В основном.

– Где вы проходили обучение?

– В Фетте.

– И это?..

– Префектура на Сатурне.

– У вашего учебного заведения есть название?

– Третья Академия.

– Никогда о ней не слышал.

Мужчина замолчал и выжидающе посмотрел на него. Павел подумал, что тот лжёт.

Они смотрели в тишине друг на друга несколько секунд, пока снаружи не начался дождь и капли не стали тяжело биться о стекло.

– Может быть, расскажете о ней?

– Она находилась в низине, окруженной горами. По утрам, когда солнце поднималось над близлежащей просекой леса…

Он сам не ожидал, что это прозвучит настолько издевательски.

Мужчина прервал его взмахом руки.

– Поймите меня правильно, – сказал дознаватель, – меня не интересует природа той местности. Назовите класс Академии, подразделение, в котором вы числились, и условия распределения. После расскажите про последнее место работы.

Павел вкратце пересказывал свою биографию, думая о том, может ли дознаватель принимать информацию и одновременно сравнивать её с данными личного дела на своей карте? И есть ли у него вообще карта?

– Хорошо, – сказал мужчина, когда Павел закончил. – Сейчас, пожалуйста, зарегистрируйтесь, а после осмотра корневой информации можете быть свободны.

– У меня её нет, – сказал Павел спокойно.

– Ещё раз, – не понял мужчина.

– У меня нет карты, – повторил он.

– Действительно? – спросил тот, но в его голосе не слышалось удивления. – И почему же?

– Нам не рекомендовали их устанавливать.

– Кто не рекомендовал? И кому «нам»?

– Нам – учащимся Академии. Кто – наставники, взводные и ротные.

– И они называли причины?

– Да. Возможное замыкание.

– Никогда о таком не слышал.

«Ты, похоже, вообще ничего не слышал», – с раздражением подумал Павел.

– Насколько я понял, вам не рекомендовали, но и не запрещали.

– Так точно.

– То есть вы могли поставить карту, но делать этого не стали?

Павел напрягся.

– Я всегда следую рекомендациям своих командиров, – туманно ответил он.

– Быть может, у вас были скрытые мотивы не ставить карту?

– Никак нет.

– И если здесь вам порекомендуют имплантировать карту, вы это сделаете?

– Так точно, – солгал он.

– Хорошо. Но неужели не возникало ситуаций, когда она была необходима?

– Я никогда не придавал ей особого значения, потому что никогда не чувствовал себя ущемлённым в информации.

Мужчина посмотрел на него без всякого выражения. Павлу было невдомек, что тот хотел найти в его лице, но детекторы под его ладонями не замечали лжи. А значит, он был чист, как горная вода Мимаса.

– Я вас понял, спасибо за ответы, – сказал дознаватель. Он провел его пропуск по сканеру на столе и вручил обратно. – Попрошу подождать в коридоре.

Павел поднялся. Когда он открыл дверь, вслед ему донеслось: