Ричард Длинные Руки – гроссграф

Я изумился:

–  Обвинить?

–  Разве не так?

–  Где я обвинял?
– поинтересовался я.
– Нет, вы скажите!

–  Только что сказали, что волшебно.

Я развел руками, держа в одной кусок торта, в другой - чашку с травяным чаем.

–  А обвинение где? Была лишь констатация факта. А это могло быть и похвалой.

Она не отрывала от меня взгляда.

–  А что было на самом деле?

–  А это зависит, - ответил я нагло.

–  От чего?

–  Ну, на пользу мне и моему огороду… в смысле, Армландии, или во вред? Я, леди Изабель, в данном случае не паладин, а владетельный государь. Не король, конечно, но правитель. А раз так, должен думать о благе. Если честно, мне во благо, что этой частью земель правит мудрая женщина, что не любит, как и я, воевать.

Она фыркнула.

–  Вы не любите воевать? Не смешите.

–  А что, люблю?
– поинтересовался я.
– Откуда это взяли?

–  Да по вам видно!

Я ухмыльнулся:

–  Вот видите, леди Изабель, и вы попались. Я должен выглядеть таким, чтобы не задирались. Если бы хотел подраться, прикинулся бы овечкой. Чтоб на меня напали, а я тогда на законном основании всех бы по стенам. А так всяк смотрит и кланяется еще издали. Или обходит стороной, это уж зависит от крепости нервов.

Она смотрела оценивающе, напряжение не покинуло ее лица и даже тела, но немедленной схватки уже не ждет, может разговаривать, на этом поле чувствует себя сильнее большинства мужчин, что попадались ей на пути. Я же смаковал воздушный торт, чаю запросил еще, снова назвал его просто волшебным, на что леди Изабель сверкнула глазами, но промолчала.

–  Так что все пока хорошо, - сказал я довольно.
– Торт бесподобен, а эта гречка с ваших полей? Или покупаете?

Она покачала головой.

–  Своя. Мы почти ничего не покупаем.

–  А вот это зря, - пожурил я.
– Все невозможно как харвестить, так и крафтить в своем хозяйстве. Нужно разделение труда… Ничего, скоро поправим.

Она спросила ледяным голосом:

–  Что вы имеете в виду?

–  Ах, леди Изабель, - ответил я легко, - у меня такие планы… Если бы куры не передохли, я бы их в страусов вырастил! Словом, мы это обсудим, обсудим. Может быть, в более интимной обстановке? Все-таки я очень неконфликтный человек, а ваше управление хозяйством я в целом даже очень одобряю.

Она посмотрела исподлобья.

–  В постели, что ли? Мне такое даже в голову не приходило.

–  Потому что рассматривали меня, как противника, - сказал я понимающе.
– А какой я противник красивой женщине?

Она продолжала рассматривать меня с напряжением во взгляде. Я понимал ее колебание, любого другого за такое предложение уже спустила бы с лестницы, но слухи о моей ужасной репутации явно дошли в эти края. Женщины вообще осторожнее, и что можно получить без драки, особенно через постель, подумаешь, такая ерунда, то вообще колеблются недолго. Просто она так привыкла быть полновластной хозяйкой и не считаться ни с чьими желаниями, что и сейчас все ее нутро противится даже мысли пойти на такую уловку, что даже не уловка, а больше похоже на уступку.

Слабая улыбка медленно проступила на ее губах.

–  Впрочем, - произнесла она, - а почему бы и нет… Хорошо, сэр Ричард. Вас отведут в мои покои.

–  Да я и сам найду, - ответил я.
– Вы мне только покажите. Я же без свиты нагрянул, что значит - сам привык решать свои проблемы. Даже такие.

–  Даже такие, - повторила она с улыбкой.
– Да уж, эту вы никому не передоверите. Хорошо, я отведу вас сама.

В постели мы все исполнили хорошо, даже с блеском, но у меня осталось впечатление, что даже в самые жаркие моменты оба находились чуточку в стороне, наблюдали внимательно и корректировали, что и как делать сейчас, что потом, какие слова произнести, а когда задышать чаще и сильнее сдавить в объятиях горячее и вспотевшее тело.

–  Ну, - сказала она, - и что теперь? Что-то изменилось?

–  Думаю, да, - ответил я.
– После общей постели устанавливается некая добавочная связь, вам не кажется?… Отношения становятся доверительнее. Это уже на уровне инстинктов. Мы, мужчины, полагаем, что покорили женщину, затащив в постель, а вы, женщины, думаете то же самое о нас. Потому вы поверите мне больше сейчас, когда скажу, что ничего менять не собираюсь. Вы остаетесь хозяйкой этих земель, как были. А эта вот общая постель послужит вам дополнительной защитой от настойчивых советов моих лордов.

Она переспросила:

–  Каких именно?

–  Понятно, каких. Отнять и поделить! Вы - противница самой идеи гроссграфства, так что автоматически попадаете в число тех, кто после победы должен быть наказан. Но в адрес женщины, что принимает меня в своей постели, таких голосов будет меньше. И они будут тише.

Она морщилась, унизительно получить такую защиту, однако этот развалившийся в ее постели человек в самом деле установил свою власть практически над всей Армландией, разумнее ограничить свои полномочия, чем потерять все.

–  А что, - поинтересовалась она все еще холодновато, - насчет обвинений в чародействе?

–  Я таких не выдвигал!

–  Выдвигают другие, - напомнила она.

–  А что, - спросил я с интересом, - есть доказательства?

Она подумала, вопрос неожиданный, даже подвигала кожей на лбу, проговорила в нерешительности:

–  Явных нет… Но большинству достаточно и косвенных. А то и вовсе догадок.

–  Нам нужны явные, - сказал я.
– Да и те будем стараться толковать в пользу обвиняемого. Рекомендую построить церковь в своих владениях…

–  Церковь?
– переспросила она в удивлении.
– Да они в каждом крупном селе!

–  Отлично, - сказал я с облегчением.
– Значит, вопрос в чародействе почти отпадает.

Она пристально посмотрела мне в глаза.

–  Сэр Ричард, а как вы лично толкуете чародейство?

–  Толкую?

–  Точнее, - сказала она с расстановкой, - как относитесь к чародейству лично вы?

Я усмехнулся:

–  Вам официальное отношение или…

–  Лучше «или».

–  Как политик, - сказал я, - и правитель я приветствую все, что возвышает и укрепляет. А также обогащает, усиливает, строит, харвестит, крафтит, добывает и создает. Если чародейство помогает укреплять быт и обороноспособность, то я приветствую такое чародейство, снимая с него негативный ярлык и навешивая гативный. И вообще это уже не чародейство, а вроде полезного крафта. Ну, как столярное дело. Или добыча руды.

В ее глазах росло удивление. Она приподнялась на локте, всматриваясь в мое лицо, надеюсь, достаточно тупое и довольное. Обычно у женщин в этой позе груди не совсем красиво свешиваются набок, но у этой как у юной девушки торчат, не поддаваясь гравитации, а измусоленные моими губами кончики все такие же вздутые и красные.

–  Вы всерьез?

–  Я вообще серьезный человек, - заверил я.

–  Гм…

–  Правда-правда. Просто не будем афишировать некоторые особенности вашего управления. Отнесем к удачному менеджменту, точному расчету и планированию. Даже церковь способна закрывать глаза на некоторые вещи, если они не афишируются и другим не навязываются. У всех есть свои слабости. Человек может быть хоть магом, хоть геем, лишь бы не устраивал шествия и демонстрации, а занимался своими извращениями в своей квартире за плотно закрытыми дверьми. Лучше - с плотно зашторенными окнами. А то знаете, даже от Бога можно укрыться, но не от соседей.