Ричард Львиное Сердце. Король-рыцарь

На самом деле не все так просто. Если верить Ригору, который даже не намекает на дело с письмами, ни на договор, который последовал за этим, Филипп Август потребовал от Ричарда отправиться на Святую землю в середине марта. Ричард ответил, что сможет это сделать не раньше августа. Тогда Филипп предложил ему пари: если они пересекут море вместе, Ричард сможет жениться в Акре на Беренгарии, которую ему привезла Алиенора. В противном случае он должен будет жениться на Аэлис. Ричард не захотел делать ни того, ни другого, но многие бароны, такие как Гийом де Шатоден и Жоффруа де Ранкон, поклялись, что поедут с Филиппом, что привело в ярость Ричарда. «Здесь рождается зависть и разногласие между двумя королями», — добавляет Ригор^{52 [332]} . Не вызывает сомнений, что Филипп затаил обиду на Ричарда, сумевшего так ловко использовать ложный дипломатический шаг. Он отправился в путь со своими людьми 30 марта, за несколько часов до прибытия Алиеноры и Беренгарии, которых, очевидно, он не захотел видеть. Ему хватило двадцати дней пути, чтобы достичь Акры 20 апреля.

332

52 Rigord. Gesta Philippi regis, § 73. P. 108.

Как только паруса Филиппа исчезли за горизонтом, Алиенора и Беренгария въехали в Мессину. Старая королева не побоялась предпринять столь долгое путешествие, чтобы доставить сыну невесту, и этот факт наводит историков на мысль, что эта свадьба была задумана,организована, если не сказать навязана, Ричарду^{53 [333]} . Выносливость королевы не иссякла после такой поездки. В Мессине она пробыла всего лишь четыре дня и второго апреля отправилась в Англию через Рим, где она передала Папе послание от Ричарда с просьбой подтвердить титул архиепископа Йоркского для своего незаконнорожденного брата Жоффруа. Однако к моменту ее прибытия Климент III уже скончался, его место занял Целестин III, посвященный в этот сан 14 апреля.

333

53 Это толкование, которое основывается особенно на замечании Нефбурга (Guillaume de Newburgh. Historia regum Anglicarum, 346) о длительности и тяжести путешествия, поддержано Richard A. Histoire des comtes de Poitou, 778-1204. Paris, 1903. T. II. P. 272; Kelly A. R. Eleanor of Aquitaine and the four kings. Harvard, 1950. P. 332; Richardson H. G. The letters and charters of Eleanor of Aquitaine // English historical review, 74, 1959. Р. 193; Brown Е. A. R. Eleanor of Aquitaine: parent, queen et duchess. P. 9-34, вособенности 20 и 32; Labande E.-R. Les filles d’Alienor d’Aquitaine: etude comparative // CCM, 113-114, 1986. P. 109 и убедительно оспоренное в Gillingham J. Richard Coeur de Lion. 1994. P. 119-139.

К этому времени Ричард тоже покинул Мессину, предварительно разобрав деревянный замок «Усмири грифонов». Его внушительный флот, еще более усиленный, покинул порт 10 апреля. Он не успел жениться на Беренгарии, так как шел Великий пост и свадьбу пришлось перенести на более позднее время. Но все же он с радостью встретил свою будущую жену, а Гийом де Нефбург отмечает, что королева Алиенора поступила мудро, привезя ему эту девушку, это было лучшим способом избавить Ричарда от обычной сексуальной распущенности:

«Королева Алиенора, несмотря на свой возраст, продолжительность и трудность путешествия, и суровость зимы, руководствуясь, или даже подталкиваемая материнской любовью, приехала к сыну в Сицилию. Она привезла ему, чтобы он женился, дочь короля Наварры, молодую девушку, известную своей красотой и мудростью. Может показаться необычным, даже глупым, что он думает о наслаждении, в то время как собирается на войну, и что он намерен забрать жену с собой. Однако это решение было не только полезным, но и спасительным для молодого короля. Полезным, потому что у него не было сына, чтобы сменить его, и ему нужен наследник. Спасительным, потому что в его возрасте количество удовольствий доведено до похотливости, и он сам себя спасает этим благоприятным решением, обеспечивая себе лекарство от очень большой угрозы блуда в то время, когда он шел противостоять угрозам Христу»^{54 [334]} .

334

54 Guillaume de Newburgh. Historia regum Anglicarum, 346-347; не все хронисты разделяют мнение о красоте Беренгарии. Ричард де Девиз говорит, что она «скорее мудра, чем красива».

КИПР И АКРА

Кипрский перерыв

Внушительный флот Ричарда, покинувший Мессину 10 апреля 1191 года, достиг Акры в первой половине мая. Он задержался еще на месяц из-за непогоды, имевшей политические последствия — завоевание острова Кипра крестоносцами Ричарда и создание на острове латинского королевства, просуществовавшего столетие. Эта относительно легкая победа принесла Ричарду богатство и признание, восхваляемое хронистами, которые не лишают себя удовольствия подчеркнуть мужество короля Англии в этом завоевании^{1 [335]} . Однако эта победа усилила трения между королями Англии и Франции, потому что Ричард передал трон Кипра Ги де Лузиньяну, спорному королю Иерусалимскому, которого он поддерживал в споре с Конрадом Монферратским, пользовавшимся поддержкой Филиппа Августа.

335

1 Мы вернемся несколько позже к особенностям этих отношений, которые, не представляя особого интереса для истории, были характерными для манеры, в которой описывали хронисты; они достаточно хорошо переводят образ, который влиял на общественное мнение того времени и, как следствие, нашего.

Ничего не предвещало такого развития событий, когда 10 апреля более двухсот кораблей^{2 [336]} короля Англии спокойно направлялись к Криту, их первой промежуточной остановке на пути в Святую землю. Чтобы не потеряться ночью, на мачте главного корабля Ричарда был прикреплен фонарь, освещавший путь и служивший связью. Наблюдая такую картину, Амбруаз, очевидно не очень знакомый с морским делом, восхищался такой предприимчивостью короля, чей корабль «вел эту гордую экспедицию, как мама-наседка ведет своих цыплят на кормежку»^{3 [337]} . Все изменилось через два дня, когда в святую пятницу 12 апреля буря разъединила корабли. Большинству из них удалось достичь Крита, но двадцать пять исчезли, причем два из них были очень важны: на одном находились сокровища короля, а на другом — Беренгария и Жанна, сопровождавшие Ричарда в этом походе. 18 апреля Ричард приказал их отыскать своим оставшимся кораблям, а сам отправился на остров Родос для организации спасательной операции. Он находился там десять дней и первого мая узнал, что корабль Жанны и Беренгарии нашелся и пришвартован в Лимасоле, на юге Кипра. Остальные корабли потерпели крушение. Большинство людей утонули. В их числе был его вице-канцлер Рожер Моша, его тело нашли, опознав по королевской печати, которую он носил на шее. Обломки кораблей были расхищены киприотами, спасшиеся после кораблекрушения оказались покалечены или попали в плен. Что касается Жанны и Беренгарии, то их попросил высадиться на берег Исаак Комнин. Это приглашение не обещало ничего хорошего, и дамы от него до сих пор вежливо отказывались, желая выиграть время.

336

2 219 если быть точным — если верить Девизу (Richard de Devizes, 28). Нельзя быть уверенным в том, что Ричард заранее не предвидел завоевание Кипра.

337

3 Ambroise, v. 1185.

Ричард вместе с флотом прибыл им на помощь первого мая. Он потребовал от Исаака отпустить пленниц и вернуть захваченные трофеи. Его отказ не стал неожиданностью, Ричард стал готовиться забрать все силой.

Этот Исаак Комнин (прозванный неудачно «Ангелом») основал на Кипре независимое королевство после того, как был назначен здесь правителем от имени византийского императора. Он сам себе присвоил звание императора и держался у власти благодаря сомнительным связям, в то числе и с мусульманином Саладином. Его обвиняли в том, что он делал все, чтобы помочь египетскому султану и помешать крестоносцам запасаться провиантом. Как некоторые утверждают, оба правителя скрепили союз дружбы кровью^{4 [338]} . Исаак имел отвратительную репутацию у крестоносцев, и Ричард даже не питал иллюзий насчет исхода переговоров. Если верить Амбруазу, Исаак передал Ричарду далеко не королевский ответ, непереводимый, но весьма экспрессивный, который моментально вызвал приступ ярости и ответный удар короля Англии.

338

4 Guillaume de Newburgh. Historia regum Anglicarum, 350, Ambroise, 1385.

«И принял король посланника,

И отправил его императору,

И просил его по-королевски Отпустить пленниц...

И так говорил ему посланец: „Сир!”,

и передал ему позорные слова,

и приказал король своим людям вооружиться»^{5 [339]} .

На подобную провокацию, если она действительно была, Ричард мог ответить только предельно жестоко. В конце концов, был ли ответ оскорбительным или нет, у него появилась возможность наказать Исаака и призвать его к порядку. Он приказал своим войскам высадиться на берег, обороняемый киприотами Исаака, уже успевшими соорудить баррикады. После того как лучники обстреляли берег, крестоносцы во главе с Ричардом — и хронисты настоятельно подчеркивают, что король первым высадился на острове, — покинули шлюпки и атаковали наспех сооруженные баррикады греков, которые довольно быстро разбежались перед такой неистовой силой. Крестоносцы вошли в город и устроили там разгул. Ричард решил лично сразиться с императором и вызвал его на поединок, но тот скрылся на быстрой лошади, которая настолько впечатлила хронистов, что они запомнили ее кличку — Фовель. Исаак присоединился к своей армией в нескольких километрах от города и стал готовиться к битве, которую назначил на следующий день, 8 мая^{6 [340]} .

339

5 Ambroise, v. 1455, Itinerarium, II, 32.

340

6 Gesta Henrici, II, 164; Roger de Hoveden. Chronica, III, 105.

Ричард опередил его. Ночью он приказал вывести лошадей с кораблей, вынести оружие, направился к лагерю Исаака и и стал готовиться к нападению на него. Амбраз не упускает возможности восхвалить храбрость короля. Он рассказывает о замечательном ответе священнослужителю, который пришел предупредить его об опасности нападения при столь значительном числе противников и советовал отказаться от этой затеи. Ответ короля, правдивый или нет, должен был иметь истинный успех у рыцарей:

«Уважаемый священник, вы выступаете посредником, но вы спешите; оставьте нашу конницу во власти Бога и Девы Марии!»^{7 [341]} .

341

7 Ambroise, v. 1611-1616.

Победа была ошеломляющей и полной: люди Ричарда застигли врасплох спящих греков, и битва быстро превратилась в беспорядочное бегство. Императору удалось скрыться на своем знаменитом Фовеле, которого уставшие лошади Ричарда не в состоянии были догнать. Но его лагерь оказался в руках крестоносцев — с его сокровищами и богатыми трофеями: золотая посуда, королевская палатка, ткани и различные съестные припасы, императорский штандарт, украшенный золотом, который Ричард отдал монастырю Св. Эдмунда, воинственного короля, ставшего мучеником за свою веру^{8 [342]} .

342

8 Gesta Henrici, II, 164; о роли Св. Эдмунда как прототипа воина-мученика см. Cowdrey Н. Е. J. Martyrdom and the first crusade // Crusade and settlement / Ed. Edbury. Cardiff, 1985. P. 47-56.

Сеньоры острова перешли на сторону Ричарда 11 мая, и Исаак вынужден был просить мира.

В тот же день в Лимасоле причалил корабль со Святой земли. На нем прибыла делегация заморских сеньоров во главе с королем Иерусалимским Ги де Лузиньяном, его братом Жоффруа (который раньше часто восставал против Ричарда в Аквитании), Раймундом Антиохским, Боэмундом Триполийским и Онфруа Торонским. Все они объявили себя готовыми стать под его знамена, чтобы впоследствии он помог им в династической распре между Ги де Лузиньяном и маркграфом Конрадом Монферратским^{9 [343]} . Нам следует изложить суть этого дела, не слишком вникая в детали.

343

9 Gesta Henrici, II, 165; Roger de Hoveden. Chronica, III, 108.