Рифейские горы

Даймар снова рассмеялся, качнулся с пяток на носки, поскрипывая кожей сапог. Другие воины из дружины, те, кто стоял вокруг, поддержали его смех. Лишь на лице младшего из царевичей, Дайрила, сохранялось выражение угрюмого внимания.

– Сын царя - мой раб! Это выглядит забавно! У меня никогда не было среди рабов царевича. Такого удовольствия ни за какие деньги не купить. А ещё ты дерзок и нагл... Я хочу сделать из тебя отличного работника! Послушного, толкового...

Кэйдар не мог спокойно вынести такое, - презрение в глазах царя и смех окру-жающих - молча, без угроз и предупреждения, бросился на Даймара. Об одном толь-ко Создателя просил в эту минуту: "Пусть убьют! Пусть просто убьют - и всё!"

Царь Даймар, казалось, совсем не ожидал этого броска, но так только казалось. Пальцы, мгновенно стиснувшиеся в кулак, поймали Кэйдара ещё в воздухе. Удар пришёлся прямо в лицо, и тот рухнул тут же, у ног своего господина. Ещё пытался подняться, когда Даймар отдал приказ:

– На конюшню - и выпороть хорошенько! Чтоб желание бегать сразу пропало...

* * *

К старику Айгамату редко когда приходили люди из посёлка. Немногие обраща-лись к нему как к лекарю, и Айвар не знал, почему, ведь лечил-то тот действительно неплохо, был аккуратен и заботлив.

Со своего места Айвар мог видеть, как аран осматривает очередного пациента. Молодой воин, он показался неожиданно знакомым. Может быть, потому, что раза два до этого он появлялся в пещере старика. Наблюдая за ними обоими, Айвар не-ожиданно вспомнил, где видел молодого арана. Это же тот воин, из раненых. Коло-тая рана острием копья в правую сторону груди. Ты тогда ещё сомневался, думал, что не успеют спасти. Спасли. Айгамат вымходил.

Вон, и шрам свежий совсем, старик прощупывал его осторожно кончиками паль-цев, проверял, как срослись рёбра, чуть надавливая на кости, спросил:

– Купаешься сколько раз в день?

– Трижды, как вы и велели,- ответил молодой аран, чуть улыбаясь: прикосновения лекаря вызывали щекотку, а от неё, несмотря на близость очага, по спине, по рукам пробегали мурашки.

– Хорошо, молодец,- Айгамат покивал довольно,- лёгкие у тебя уже хорошо под-жили, чувствую, что здоровы, а вот рёбрышко нижнее, в нём шершавость улавлива-ется... Когда двигаешься, больно?

– Дрова колол этой рукой вчера, болело малость.- Улыбчивое лицо арана, молодое безбородое лицо, очень слабо напоминало ту сведённую судорогой боли маску. Удивительно ещё, как Айвар узнал его, вспомнил.

– Матери скажи, чтоб приготовила тебе холодец из куриных или бараньих костей. Так, чтоб несколько дней покормить...- Айгамат протёр сам шрам и кожу вокруг смоченной в ведёрке тряпочкой, особым закрепляющим знаком перечеркнул место недавней страшной раны, разрешил одеваться, а сам отвернулся к очагу, отжал из тряпки воду прямо в огонь.

Аран-посетитель быстро натянул через голову рубаху, затянулся широким с золо-тыми бляшками поясом, надел куртку и плащ.

– Купаться можно уже раз в день,- сказал Айгамат на прощанье,- лучше всего, пе-ред сном. К новой луне ещё раз приходи.

Араны общались только между собой, Айвара будто и не было с ними в одной пе-щере, его не замечали. Ми-аран, он не стоил внимания перворождённых. Хотя, быва-ло, после ухода посетителей, Айгамат сам рассказывал кое-что, пояснял, предугады-вая возможные вопросы. Он и сейчас, проводив гостя, вернувшись, произнёс с при-вычным ворчанием, обращаясь уже к Айвару:

– Видишь, что значит, быть араном. А ты сам сколько ещё болеть собираешься?

– Я здоров давно!- возмутился Айвар, пренебрежение в голосе арана задело его за живое. Эти вечные упрёки, сколько можно терпеть? Хватит! Надоело! Постоянно сравнивает со своими, будто я виноват, что родился марагом.

– Здоров!- старик громко фыркнул, разгребая горячие угли железным прутом, при-казал строго:- Иди сюда! Покажи свою болячку... И тебя посмотрю заодно.

Айвар нехотя поднялся, придерживая штаны обеими руками, босиком прошлёпал по холодному земляному полу, остановился на мягкой медвежьей шкуре.

– Здоров он... Ишь ты!- Айгамат дёргал подбородком с усмешкой, повязку на ране ми-арана он не снимал уже довольно давно, всё как-то руки не доходили, да и были заботы поважнее. Скручивал полотняный бинт трубочкой, бережно расправляя паль-цами каждую складочку, заставил марага поднять руки над головой, а сам не спешил, решил про себя: "Пускай потерпит! Чтоб не огрызался в другой раз..."

– Смотрю, бичом-то тебя в своё время хорошо охаживали,- заметил, взглядом ука-зав на шрамы на плечах и даже на груди.- И спина вся расписана... Вредничал, не-бось?- Айвар в ответ плечами пожал, промолчал.- После бича обычно не выживают. Тебе повезло, парень.- Оторвав присохший к краям раны бинт, Айгамат изумлённо округлил глаза, понял сразу: мараг не только везучий, но и живучий, кроме всего прочего.

Рана, - колотая рана от меча, на вид небольшая, но с повреждением правого лёгко-го, - сейчас выглядела почти полностью зажившей. Затянувшийся шрам длиною по ширине клинка. Ни крови, ни воспаления.

– Хм...- Айгамат глазам своим не верил, пальцами коснулся шрама, будто убе-диться хотел в увиденном.- Неплохо выглядит,- Поправился:- неплохо для ми-арана... Наружные ткани уже здоровы...- Не договорил, раскрытой ладонью накрыл шрам, закрыв глаза, сосредоточился.

– Что вы делаете?- удивился Айвар, опуская руки. Старик недовольно бровями по-вёл, заставляя замолчать. И Айвар подчинился.

– Рана в лёгком ещё не зарубцевалась,- сообщил Айгамат, отнимая руку,- но кости и мышцы межрёберные уже совсем здоровы.- И тут рассмеялся, не в силах скрыть удивление.- Но почему?! Такое естественно для нас, но ты не аран...

– Моя мать - из аранов. Жрица Айвин...- Айвар поднял глаза и встретился взгля-дом с серыми глазами Айгамата.

– Затянулось прямо-таки отлично,- Айгамат отвёл глаза первым, снова принялся изучать место ранения. Говорил и двигался так, будто слова Айвара не расслышал, пробормотал себе под нос:- Я ведь и купал тебя только в первые дни... Да и потом, промывал обычно, или просто повязку смачивал... Но всё равно, ми-аран...

Ведёрко с тёмной, густой, как масло, водой стояло от них довольно далеко, старик подтянул его к себе поближе за полуоторванную ручку, принялся купать в воде тряпочку. Айвар смотрел на старика сверху, прислушиваясь к его тихому ворчанию:

– От луны только четверть была тогда, когда Сактамат в прошлый раз приходил... У него уже не было крови, рана с корочкой была... А тебя я даже не смотрел в тот день... И после не смотрел... Это ж выходит, две недели я тебе повязку не менял... Да, где-то так.

– На мне всё с детства быстро заживает,- сообщил Айвар, скосив глаза, он глядел с любопытством на то, как Айгамат стирает влажной тряпкой пятна засохшей крови вокруг затянувшейся колотой раны.- А вот у Ангуса, у моего старшего брата, такого нет... У него, как у всех. Дня три надо, пока порез затянется...